Воспаление колец
Шрифт:
— Кого надо? Кого надо? — Из темного угла вылетел человечек в красной ливрее. — Я мажордом. И я говорю вам: время аудиенций еще не наступило! Я говорю: покажите мне чеки за оплату аудиенции! Я говорю: вы — нарушители, и будете наказаны! Я говорю вам: покиньте этот чертог!
— Пошел в ноздрю, — ласково сказал Гнусдальф. — Или я тебя зарежу. Так, самую капельку...
— Что? — опешил мажордом. — Я мажордом! И я говорю вам: как вы смеете говорить...
Гнусдальф пожал плечами:
— Сам напросился. Учти, сейчас ты познаешь магическую силу Величайших! — Произведя
— Куда двинем? — заинтересовался Опупин, глядя на посиневшего мажордома. — По почкам или выше?
— В приемные покои! — с самодовольной улыбкой победителя ответил маг. — Вперед, мой юный друг! Эй, ходи за мной — ты все равно не знаешь дороги!
Шли недолго, темными пыльными коридорами. Остановились перед дверьми, обитыми мягкой кожей чиновников самого высокого ранга. Гнусдальф внимательно осмотрел Опупина, приказал ему вытереть нос и подтянуть штаны.
— Отвечай вежливо, в глаза не смотри, — предупредил он. — Если будут бить, прикрывай голову!
Маг решительно толкнул дверь плечом, и путники вошли в приемные покои — просторный, с высоким потолком и колоннами у стен зал. Колонны согнулись от старости, их капители были вытесаны в виде отрубленных голов противников Беломора. Выцветшие фрески на потолке весьма натуралистично изображали сцены казни недругов Беломора. В покоях было сумрачно: тяжелые шторы, на которых были вытканы сцены пыток врагов Беломора, закрывали окна. Мраморный подиум в глубине по форме напоминал плаху. На подиуме стояло перекошенное кресло из красной кожи.
Подойдя ближе, путники заметили, что на ступеньках подиума сидит уродливый старикашка с густыми, припорошенными сединой усами. В углу рта зажата слабо коптящая трубка. На голове — картуз с лопнувшим козырьком. Простой серый френч без знаков различия помят, заштопан во многих местах, а там, где полагается быть погонам, заляпан птичьим дерьмом.
— Кхе-кхе, — откашлялся Опупин. — Старый, ты не подскажешь... — но Гнусдальф пихнул его в бок и дважды звонко хлопнул в ладоши.
Старикашка вскинул голову.
— А? Что? Я не совсем... — Пустой взгляд стал вдруг осмысленным, острым: — А-а-а, Гнусдальф Побирушник! Хелло, амиго!
— И тебе хелло, — раскланялся чародей. — Приветствую великого Заместителя! Мир тебе, о Денатурат Замечательный!
— У меня нормированный день! — внезапно визгливо заорал Денатурат. — Кончай миндальничать, лысый, колись чего пришел и баста! Но бабок, заруби на носу, я тебе больше не дам! И не втирай мне про больную бабушку в Хабаровске! И про дедушку, которому нужно лечиться от СПИДа! — Взгляд его хитро прищуренных глаз упал на Опупина: — А это что за чудо?
— Это хрюкк, — быстро сказал Гнусдальф. — Ну, помните, хрюкки, ваши вассалы?
— Салы? — Денатурат Замечательный приподнял трясущийся подбородок. — Сальные свиньи? Ну так на кухню его! У этого отличное филе, отсюда вижу! Пусть подадут отварное с зеленым горошком!
— Они разумные! — негромко сказал чародей.
— Разумные сальные свиньи? Никогда не ел подобного! Чудо, чудо! — Денатурат разразился бурными аплодисментами, переходящими в овацию.
— Владетельный Заместитель, — тихо проговорил маг, роняя каждое слово, как осколочную бомбу. — Владетельный Заместитель, они — ваши предполагаемые подданные! В битве при Колбасне, Северной Скверне, иначе называемой Гниволь, когда армия Гондории отражала натиск злобных чморков, грозящих заразить весь мир триппером, хрюкки помогли нам отрядом лучников.
— Случников? — Денатурат поперхнулся дымом. — Спасибо, нам случники не нужны, нам случников и своих хватает. Хорошенькая была бы помощь в бою от случников!
Гнусдальф скрежетнул зубами, побледнел, но все же взял себя в руки.
— Склоните ваш слух ко мне, — вкрадчиво заговорил он. — Хрюкки — весьма разумные и сметливые создания, вне всякого сомнения, достойные вашего внимания. В битве у Дубового Руля хрюкки выказали чудеса мужества и смекалки: они уничтожили все войско ваших налоговых инспекторов, перерезав их спящими, и использовали для этой цели новейшее достижение техники — карманные выкидные ножи!
— А-а, проклятущий упрямец, слюшай! — завыл Денатурат, потрясая трубкой. — Я не желаю слюшать про разумных свиней, хряков и водосвинок! Вах! Почему этого не обрили перед свиданием со мной? Откуда мне знать, может, у него блохи? Зачем ты, Гнусдальф Серый Глюк, смущаешь мои чистые уши грязными рассказами о хряках, свиноматках и поросятах? Говори!
На секунду смутившийся, Гнусдальф вновь обрел прежнее хладнокровие. И спокойно сказал:
— Денатурат Замечательный, как всегда, прав. Всякие хрюкки-дрюки — это скучно, банально и несерьезно. Но, кроме этого хрюкка, я привез тебе еще две новости. Одна новость хорошая, а другая — плохая. С какой начать?
Заместитель поудобней устроился на ступеньках.
— Давай с хорошей.
— Ладушки. — Гнусдальф нахмурился, прыснул в кулак и сказал: — Вот хорошая весть: твой старший сын, Брагомир...
— Знаю, знаю, — небрежно отмахнулся Денатурат. — Намедни река принесла нам его плащ, шлем и правую заднюю ногу. Были торжественные похороны. Ай, он все равно собирался навсегда удрать в Америку! Ну, это все хорошие новости?
Гнусдальф усмехнулся:
— Ага! А вот и скверное известие... Слушай внимательно, дважды повторять я не буду! Сюда. Идет. Полномочный. Наследник. Трона! Наконец-то. Вместо. Всякой. Мрази. Здесь. Будет. Настоящий. Царь.
— ЧТО-О??? — Денатурат побагровел, вскочил и выронил трубку. — КАК??? Но мне говорили, что наследников не оста...
— Оста, оста, — со сладкой улыбкой кивнул Гнусдальф.
Заместитель ахнул, скатился со ступенек и вцепился в плащ чародея.
— Как? — провыл он с колен. — Неужто все, конец династии Беломора?
Гнусдальф кивнул:
— Угу.
— А я отправлюсь в дом престарелых?
Кивок Гнусдальфа был преисполнен надежды.
— ...А мой младшенький, Фраермир, будет побираться по кабакам в роли музыканта?