Воспаление колец
Шрифт:
– Явно из дурки сбежал! – сплюнул Марси.
– Ага! Или просто старый гомик – у него и серьги в ушах были. Я, говорит, страшное удохлие! Сейчас, говорит, вы у меня запоете! В моей пещере, говорит, давно капремонта не было. Вот, говорит, вам по ведру извести, начинайте белить стены. А сачков и лодырей, говорит, я буду истреблять на месте.
– ...Ага! И протягивает нам два ведра!
– Но мы не испугались, нет! – Опупин пригладил волосы, стоящие дыбом.
– Конечно, нет! – подтвердил Марси, пытаясь унять дрожь в руках. – Че мы, удохлийраньше не видели, что ли?
– ...И когда удохлиепротянуло
– Глянь, что мы нашли в пещере! – Марси выволок из рюкзака толстый, переплетенный в кожу с золотым тиснением книжный том. – И у моего брата такой же!
Фордо скосил глаза на название.
– «Тьма колец, или Пляски на костях ВК. Сочинение Кольки Пергидрольки», – прочел он и тупо уставился на изображение наглого когтистого пальца, усаженного тяжелыми золотыми перстнями. – «Новая супер-пупер трилогия о Средиземье! Толкиен отдыхает!»– От книги пованивало гнильцой.
– Смотри, сколько листочков! – Марси пролистнул книгу. – На год хватит зад подтирать! Можно еще для разведения костра!..
– Или человека убить! – вмешался Опупин. – Она ж тяжелая!
Со стороны «Лавки древностей» внезапно донесся истошный вопль: «Помогите! В психушке для писателей кровавое убийство! Милиция! Милиция!..»
– Гм, – сказал Свэм.
Раздалась трель милицейского свистка, крики: «Во! Натоптали! Это хрюккские следы!»
– Ого! – побледнел Опупин.
– Вот что, – быстро нашелся Фордо. – Завтрак у нас был, а перед обедом неплохо бы размяться! Давайте пробежимся километров двадцать пять!
– Сверкая пятками! – добавил Марси.
И они побежали, ух, как они побежали!
Минут через десять Фордо, наконец, понял, почему он чувствует себя как-то не так.
Побывав в туалете Намудила перед дорогой, он заправил рубашку прямо в трусы.
ПРИМЕЧАНИЕ*.Ну да, это был эротический сон!
ГЛАВА 4
ОТДЫХ В ЗАХОЛУСТЕ
Хрюкки пришли в Захолуст под вечер. Этот вшивый городок был последним населенным пунктом на пути в Раздеванделл, и здесь они надеялись хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой.
Несмотря на скромные размеры, Захолуст мог обеспечить уличной грязью Нью-Йорк, Мадрид и Токио. Многообразие его обитателей поражало: в городке водились люди, гномы, эльфы, хрюкки, паны ведьмаки, башибузуки, кобольды и пылесосы. Все они плохо ладили между собой, поэтому убийства на расовой почве были в Захолусте обычным явлением.
Все местные хрюкки были бомжами и ночевали где придется – то в помойном ведре местной таверны, то в сточной канаве, то в пересохшем колодце. Промышляли они воровством.
Люди в Захолусте были как на подбор – добрые, благородные и честные. На хлеб они зарабатывали продажей кастетов и дубинок в подворотнях.
Местные эльфы, называвшие себя Оседлыми Независимыми Эльфами Западных Земель, зарабатывали на жизнь попрошайничеством. За кружку пива они могли нарубить дров, а за тарелку борща выстирать бельишко. В осенние грустные дни, снедаемые тоской по Морю, они вешались в темных углах, чем доводили горожан до нервного потрясения.
Гномы же были обыкновенные – такие же пьяницы и тунеядцы, как и по
О кобольдах, пылесосах и прочих нацменьшинствах я не скажу ни слова. Нет, все-таки скажу! Кобольды были неграми, а пылесосы напоминали кит... кита... Ну, короче, тех ребят, которые шьют хреновые кроссовки и готовятся захватить весь мир.
Да, о приезжих... Иногда в город наведывались мрачные витязи-самураи. Лица у них были обветренные, а мечи – огромные. В зависимости от настроения, они называли себя то Следопытами, то Людоедами, а то и вовсе – Людопытами. Выпив лишнего, они заводили старую песню о том, что защищают Пофигшир и Захолуст с юга от многочисленных злобных врагов, и что их предки – особы королевской крови. На самом же деле они промышляли грабежом вдоль Южного Тракта, а предками их были уголовники, бежавшие из тюрьмы строгого режима. После ухода Людопытовв Захолусте долго наблюдался недостаток пива, женщин и туалетной бумаги, а в очередь к стоматологу выстраивались почти все местные жители.
Вышагивая по главной улице Захолуста, хрюкки вовсю крутили головами.
– А ничего город, – заметил наконец Свэм.
– Ты заметил? – удивился Фордо.
– А что мне по-вашему делать, удивляться? 1 – Свэм ухмыльнулся и церемонно раскланялся с сексапильной хрюкканкой, которая помахала ему рукой.
Мимо, толкнув Опупина, прошествовал пан ведьмак, молодой, но уже седой мужчина с суровым лицом, закутанный в угольно-черный плащ. На глазах у хрюкков он, прихрамывая, зашел в неприметное здание, украшенное вывеской «Протезы для героев».
1
Дурацкий каламбур, который я вырежу при публикации книги в издательстве «Долбень-пресс». Кстати, контракт на публикацию уже подписан. Пришлось, правда, уговаривать директора издательства, положив ему на брюхо горячий утюг.
Солнце закатывало свой глаз; небо над головой окрасилось тем густым, насыщенным цветом спелой сливы, который образуется под глазом через три часа после удара, но никак не раньше. Повеяло вечерней прохладой, в сумерках расквакались лягушки.
– Слыхал я, тут родственники мои живут, – задумчиво изрек Свэм. – Только фамилия у них другая... То ли Пучеглазы, то ли Подрыльники. Точно не помню, но определенно на «п». Пуда... Нет... Пида... Пидэ... Около того. Их и выгнали из Пофигшира за это самое «пидэ»; ну, вы поняли, о чем я...
Путники устало брели в густеющих сумерках. Они искали рекомендованную Гнусдальфом харчевню «Гоп ишак». Маг бывал в ней не единожды (а единожды ему там чуть не выбили глаз), и особо хвалил крепкое пиво под названием «Ёрш», рецепт которого знал только владелец харчевни. («Кто он? Да обыкновенный му... му... В общем, нет у него морального стержня!» – так охарактеризовал его Гнусдальф.) Кстати говоря, чародей обещал Фордо, что оставит в «Ишаке» подробные инструкции, как с наименьшими трудностями добраться до Раздеванделла.