Воспаление колец
Шрифт:
– ДА БУДЕТ СВЕТ! – взревел он, кося одним глазом в какую-то книжонку. – О, хиджи-суре-уке, гедан-какэ-уке! Йоко-маваши-эмпи-учи! Киай!
И он ударил кончиком посоха в пол.
Дальше случилось ужасное. В зале, под самым потолком, сверкнула слепящая молния, а потом громовой раскат вышиб из окон все стекла. Одновременно с этим с Гнусдальфа исчезла вся одежда. Абсолютно голого мага залили потоки яркого солнечного света.
Пахнущий озоном ветерок закружил по полу пыль, дохлых мух и обрывки газет. Из окон открылся чудный вид на земли Рахитана, похожие на гладко раскатанную зеленую лепешку с белыми точками там и сям – то были юрты кочевников-оленеводов.
Гнусдальф застыл с открытым ртом: от всего случившегося его хватил паралич.
Галоген поправил очки и прищурился.
– Неслабые мышцы, – прошептал он. – А ведь мы почти одногодки. Да, что-то я себя запустил...
Элерон обошел мага кругом, потыкал пальцем в упругую загорелую ягодицу и завистливо вздохнул:
– Недурственный загар. Валялся, должно быть, в каком-нибудь солярии. Кстати... Эй, вы, двое! Я же говорил, нет у него обрезания!
Эльф и гном подбежали к Бодяжнику.
– Ого! – округлил глаза Гнивли. – Теперь ясно, почему его так девушки любят! Знаете, ребята, я не отказался бы с ним поменяться!
– Не ты один! – вздохнул Лепоглаз.
– Может, распишем его под индейца, пока он не очнулся? – хихикнул гном.
– Лучше под этих... которые чулочки носят, – подумав, сказал Лепоглаз. – Ну, эти, прати-и-ивные! Элерон, где твоя косметичка? Подкрасим глазки, он и не заметит. А бороду можно заплести в косу! Ну, давайте! Втроем мы справимся в два счета!
Однако тут в зал влетел мощный коренастый рахитанец со светлыми волосами до плеч. Могучая грудь распирает кожаную безрукавку, кожаные штаны трещат под напором бедер...
– Батя, ты обещал мне трояк! – пискляво заявил он. – Ой, что это? Ты пригласил стриптизеров?
– Не смотри срамного, Э-Витта! – крикнул Галоген.
– Но папа... Я хотела...
– Дочка! Немедленно отвернись!
Рахитанец надул губы:.
– Ну вот еще!
– Это... женщина? – прошептал Элерон.
Эл-Мер восторженно кивнул:
– Однако, мой сестра! Первый красавица среди мой народ!
Впечатлительный эльф рухнул в обморок. Бодяжник отыскал в себе силы взглянуть на кирпично-красную физиономию с квадратным подбородком и маленькими недобрыми глазками. «Бреется, наверное, чаще меня, – подумал он, заметив порез на щеке. – Мама родная! Откуда у нее такие плечи? Перезанималась в детстве физкультурой? Талии не видать... В пупок можно засунуть кулак... А грудь... Ой! Слишком... Да-да, слишкоммного!»
Взгляд Э-Витты вызвал у Бодяжника желание куда-нибудь спрятаться. Он вдруг представил себя ягненком на водопое, ягненком, за которым из воды внимательно наблюдает крокодил...
– Одной рукой поднимать олень! – восхищенно прошептал Эл-Мер. – Двумя рука вырывать дуб!
– А булыжники зубами? – приподнялся Лепоглаз. – Нет? Не пыталась?.. Хм, Элерон, ты вспотел!
– Похоже на любовь с первого взгляда! – хихикнул гном.
В эту секунду Гнусдальф пришел в себя: он истерично дернулся, ловко прикрылся книжкой «Оккультизм и магия: спецкурсы для повышения квалификации», взмахнул посохом и выкрикнул совершенную околесицу, кажется, на эльфийском диалекте польского:
– Бардзо пану не до сраки!
Элерон не поверил глазам: одежда мага вновь вернулась на место! Да, Гнусдальф таки научился колдовать!
Облегченно вздохнув, чародей оглянулся по сторонам.
– Привет, Э-Витта, – бросил он, пряча посох в карман.
Дочь Галогена кивнула в ответ и отчего-то покраснела.
– Крошечная накладка, – спокойно сообщил Гнусдальф. – У нас, у магов, такое иногда случается. – Он подошел к окну и брезгливо выбросил книжку «Повышение квалификации...» во двор. – Ну а теперь – все вон! Я намерен говорить с Галогеном Безрогим наедине!
– С Трехрогим, – робко поправил Эл-Мер.
Взгляд Гнусдальфа припечатал его к полу. Эл-Мер стушевался, схватил за руку Э-Витту и выбежал из зала.
– Вот так! – Чародей оглянулся на бывших охранителей. Элерон понял его без слов и вместе со спутниками вышел в прихожую.
– Магия, шмагия, – пробормотал он, косясь через плечо. – Что же этот белый хрен затеял?
Гнусдальф искоса посмотрел на Вождя, небрежно взвесив посох в руке.
Галоген нервно сглотнул и поудобнее взялся за костыль...
«У меня будет время только для одного удара, – подумал он. – Этот хлюст больно верток. Ох, только бы он меня не убил!»
Чародей смерил владыку Рахитана насмешливым взглядом и шагнул к помосту.
– Ну-с, а теперь поговорим, – спокойно произнес он и выразительно погремел мелочью в кармане.
...Спустя три минуты Галоген выскочил в прихожую. Его глаза блестели, а передвигался он без помощи костыля.
– Все отлично! – вскричал он, гремя мелочью в кармане. – Э-Витта, детка, угадай с трех раз, что затеял твой папка?
Валькирия передернула могучими плечами:
– Что, таки надумал купить утюг? Слава богу, а то меня уже достало гладить твои панталоны раскаленными кирпичами!
– Галоген Трехрогий решил атаковать Зуппенгард, – вкрадчиво молвил Гнусдальф, серой тенью появляясь из-за спины Вождя.
– Да-да, – поспешно кивнул Галоген. – Я решил прикончить Сарукана! Он насылает чморков на мои земли! Те грабят, убивают, насилуют... А потом у наших женщин рождается черте что!
– Мы уничтожим Сарукана в его логове! – объявил чародей, довольно потирая руки.