Воспитанник богов

Клименко Владимир

— Разберусь, — пообещал Млый.

Как и в прошлый раз, перед тем как уйти к кораблю, Ворчун собрал все необходимое в дорогу. Снарядили и Свентовита. Как и в прошлый раз, с сожалением Млый отказался ехать верхом. Конь в городе может оказаться лишь помехой.

— Уверен, ты вернешься, — сказал на прощание Род. — Я верю в тебя, верю в то, что ты все поймешь. Может быть, это даже к лучшему, что ты решил пожить вместе с Другими. Знай одно — я тебя жду. Чтобы там ни говорили Сварог и Перун. Они просто отчаялись и потому ожесточились.

Млый

угрюмо промолчал. Да и что он мог ответить? Юноша сам понимал, что все идет как-то не так. Собственное упрямство теперь только мешало. Однако не отступать же от принятого решения. Сказал — уйду, надо уходить.

Утро развиднелось настолько, что хорошо стал различим горизонт, окутанный легкой дымкой. Только собрались выехать со двора, как примчался запыхавшийся Семаргл. Он так торопился, что отчаянно спикировал прямо к воротам, едва не вывернув опорный столб.

— И-эх! — крикнул он вместо приветствия. — Боялся, что опоздаю. Млый, прокатимся по старой памяти. За день к городу доставлю.

— Ты где должен быть? — сурово спросил его Род. — Твое дело грифонов на равнине гонять, а не путешествовать, где придется.

— И правда, — Млый хоть и растрогался от внимания Семаргла, во всем старался подражать Роду. — Вепри там небось, разбушевались, грифоны радуются. Вернись и задай им жару!

— Да я же только помочь хотел, — огорчился Семаргл. — Да и Другие пусть знают, с кем имеют дело. Пусть не думают, что за Млыя вступиться некому.

— К городу провожу его я, — напомнил Свентовит.

— Хотел, как лучше, — проворчал Семаргл. — Вечно у вас все не поймешь как.

Тем не менее в путь отправились вместе, Семаргл проводил их до ближних холмов, а потом резко взял вверх и через минуту пропал из вида.

Буланый конь Свентовита был огромен, под стать своему хозяину, стремя приходилось выше плеча Млыя, но зато и тянул так, что юноша почти не затрачивал усилий, поспевая за его ходкой рысцой. Вбежали на холм, Млый оглянулся и различил все еще продожающего стоять около ворот Рода, потом перевалили через вершину, миновали капище Мокоши — на этот раз оно было пустым — и оказались около деревни. Неожиданно Свентовит натянул поводья.

— Там кто-то сидит, — доложил он, приставив ладонь козырьком ко лбу. Но, кажется, свой. Не боится.

— Кто-нибудь из охотников, — предположил Млый. — Деревня близко.

Он отпустил стремя и вышел вперед, на всякий случай передвинув меч вперед, под удобную руку, но тут же разулыбался и прибавил шагу. Навстречу, поднявшись с земли, где до этого сидел, удобно привалившись к камню, шел Меченый.

— Да это же Меченый! — простодушно воскликнул Свентовит, тоже узнавший охотника. — Давно не виделись. Хорошей охоты!

— И вам большой добычи, — Меченый остановился шагах в десяти из уважения к Свентовиту и даже неловко выполнил что-то похожее на поклон. Слышал, вы отправились к городу?

— Да, решил посмотреть, как там Другие живут, —

Млый с удовольствием отметил, что Меченый за время разлуки изменился мало. Только где же его ворон? — А Свентовит меня провожает. Откуда знаешь про город?

— Мокоша сказал, что тебя выгнали.

— Ну кто тянул его за язык! — возмутился Свентовит. — Никто Млыя не выгонял.

— Я сам ушел.

— Да я не про это, — отмахнулся от объяснений Меченый. — Возьмите меня с собой.

— Зачем? — не понял Млый. — Ты в городе никогда не бывал. А это не степь. Пропадешь.

— Хочу посмотреть, — упрямо продолжил Меченый. — Везде бывал, а в городе — нет.

— Пусть идет, — неожиданно поддержал охотника Свентовит. — Вдвоем вам, может, будет и лучше. Да и второе стремя свободное.

На призывный свист Меченого тут же отозвался ворон. Он сделал над головами путников плавный круг, а потом послушно последовал за ними.

Меченый на бегу успевал еще и рассказывать.

Хала в деревне больше не появлялся, но, похоже, не вернулся и обратно в Навь. Шастает где-то по степи, тешится силой. От восточных границ пришло известие, что он не только разрушил, но и сжег полностью одну деревню. Удержу на него нет.

— Займусь, — коротко пообещал Свентовит.

На обратном пути через болото на Меченого напала какая-то тварь, когда переправлялся через промоину на бревне. Еле отбился. Потом возле одного из требищ встретил еще и василиска, но связываться с ним не стал. Василиски расплодились, стали выползать из болот в степь. Недавно видели одного возле деревни. Другие теперь строят высокую земляную насыпь с западного края.

Охоты в тот день не предпринимали, но уже ближе к вечеру, когда набрели на выброшенные из реки на берег завалы из бревен и решили здесь остановиться, — можно развести костер, — Млый все же добыл дротиком большую слепую щуку. У щуки была пасть, куда Млый без труда мог бы засунуть руку по локоть. Сварили уху, нахлебались и тут же завалились спать, установив очередь на дежурство.

Млыю опять достались предутренние часы, и он вновь смотрел на небо до начала бледного рассвета, теперь уже безошибочно определяя созвездия. Звезду Грумбриджа без телескопа увидеть было невозможно, но зато хорошо различались и Лебедь, медленно изменявший направление своего полета вместе с течением часов, и Орион, взошедший во второй половине ночи.

Рисунок неба оставался таким же, каким Млый привык видеть его всегда. Он был вечным и неизменным. Именно так он изображался и на старых звездных картах. И в этом постоянстве внезапно Млый почувствовал какую-то ускользающую от него истину. Законы природы не менялись. Не изменились они и тогда, когда человечество успело за короткое время взлететь на гребень своего успеха и тут же рухнуть вниз. Какими же ничтожными должны показаться люди при взгляде из космоса. Ничтожными и беспомощными. А ведь они думали, что стали всемогущими.