Воспоминания (1915–1917). Том 3
Шрифт:
Великий князь Николай Николаевич».
№ 2. «Сего числа я вступил во временное исполнение обязанностей Верховного главнокомандующего. Временное исполнение обязанностей начальника штаба возлагаю на помощника моего генерала от инфантерии Клембовского [635] .
Генерал Алексеев».
Одновременно получено было известие и об уходе Эверта. Главнокомандующим армиями Западного фронта назначен был Гурко. Мне было очень жаль Эверта – этого достойнейшего и благороднейшего человека, хотя против назначения Гурко сказать ничего нельзя было и в боевом отношении он представлял собой даже более крупную величину, чем Эверт. Смена эта совпала о введением в частях армии комитетов, с которыми
635
…Клембовский Владислав Наполеонович (1860–1921), генерал от инфантерии, с 13.12.1915 – начальник штаба армий Юго-Западного фронта, в 1916–1917 гг. помощник начальника штаба, затем вр. и.д. начальника штаба Верховного главнокомандующего, с 31.05 по 09.09.1917– главнокомандующий армиями Северного фронта, позднее – член Военного совета. С 1918 – на службе в РККА. Умер в заключении.
Приказ Парского о демократизации армии
В 2-х числах я получил следующий приказ по Гренадерскому корпусу за № 415, от 17 марта 1917 г. <…>
Этим приказом положено было начало выборным организациям в войсках. Все это так было непривычно мне, так трудно было руководить всеми ими, давать направление, дабы все выборные комитеты не уклонились бы от своих задач, не вторгались в чисто боевую работу дивизии. Одновременно во всех частях по всему фронту стали избираться депутации для отправки в Петроград и Москву с целью приветствия Временному правительству и ознакомления с положением в столице. То же произошло и в моей дивизии, где организация солдат и офицеров прошла совершенно гладко, на собраниях выборные вели себя вполне корректно, благоразумно и выносили весьма обоснованные решения.
28 марта состоялось у меня в дивизии первое общее собрание для выработки резолюции, которую выборные от дивизии должны были прочитать в Петрограде. Я на этом собрании не был, и с некоторым беспокойством в душе, ожидал его окончания.
Собрание это прошло очень хорошо, по выработке резолюции вынесли постановление выразить благодарность мне за мое всегдашнее отстаивание офицерских и солдатских интересов и заботу о стрелках. Постановление это было встречено бурными криками «ура», о чем мне доложил председатель собрания поручик Шрейдер [636] . Это меня очень тронуло тем более, что я никогда ничего не делал для своей популярности, просто напросто старался исполнять только свой долг.
636
…Шрейдер Михаил Ильич, в 1917 – поручик, и.д. адъютанта 15-го Сибирского стрелкового артиллерийского дивизиона.
Приказ, выработанный на этом собрании, депутатам, отправлявшимся в Петроград, гласил следующее:
«Сего числа, мы, нижеподписавшиеся члены депутации 15-й Сибирской стрелковой дивизии, обсуждая вопросы, связанные с поездкой в Петроград и Москву и выполняя постановления ряда общих собраний приняли нижеследующие пункты:
1) Депутации явиться в Петрограде в Государственную Думу, к Временному правительству и Совету рабочих и солдатских депутатов и к командующему войсками подполковнику Грузинову [637] .
637
…Грузинов Александр Евграфович (1873 –?), полковник (1913). В 1914–1915 гг. командующий 22-й ополченческой легкой батареей, в 1915–1917 гг. председатель Московской губернской земской управы, с 01.03. по 29.04.1917 – командующий войсками Петроградского в/о.
II) Председателем депутации и представителем ее во всех этих учреждениях и местах избрать поручика Шрейдера, коему и поручить все официальные выступления
III) Все членам депутации предоставляется право выступлений с речами и заявлениями в пределах положений и идей, принятых общим собранием дивизии и делегатскими постановлениями.
IV) Государственной Думе и Временному правительству депутация принесет свое приветствие и, согласно постановлению общих собраний, заявит о неизменной преданности армии Временному правительству и принятой присяге, признавая в Временном правительстве единого верховного и законного руководителя государственной жизни страны.
V) Во всех местах заявить о непоколебимом решении довести войну до победного конца, ибо армия считает, что даже мир, которым бы восстанавливались прежние границы государства, мир без согласия союзников – явится миром позорным, угрожающим русской свободе, отделяющим нас пятном измены и предательства от свободной Англии, республиканской Франции, разбитых и поруганных за други своя Бельгии, Сербии, Черногории и Румынии, от клятвенного обещания восстановить свободную Польшу, немецких и русских земель.
VI) Приветствовать Совет рабочих депутатов, как борца за свободу России; благодарить за понесенные жертвы и воздать им вечную хвалу. Просить его своим авторитетным заявлением рассеять ложные слухи о том, что между ним и Временным правительством существует борьба за власть, что сам он на эту власть посягает, ибо армия знает только одно правительство, до тех пор пока оно не приведет к новому строю, к новому государственному порядку через Учредительное собрание.
VII) Заявить о той тревоге, которая охватывает армию при мысли, что отсутствие интенсивного труда на предприятиях, работающих на оборону может привести к ослаблению боевых средств армии. Наш лозунг: «Мы сражаемся, не считая минут, которые остались нам для жизни, вы работайте, не считая часов, которые остались вам для отдыха».
VIII) Призывать всех к исполнению своего воинского долга до конца; указать, как опасно для дисциплины, боевого долга и чести народной такое положение, при котором слабодушные могут отказаться от защиты свободы и родины от действительного внешнего врага, под предлогом защиты их от несуществующего внутреннего. Враг на рубеже: здоровые в окопы, больные, израненные и истомленные на внутреннюю службу».
Тяжелое положение лиц командного состава
Но не везде было так гладко среди выборных организаций, все чаще и чаще с разных мест фронта стали приходить вести о выражениях недоверия к командному составу, об эксцессах и других нежелательных явлениях. Во многих частях действительно начальники очутились в совершенно критическом положении: будучи прекрасными боевыми начальниками, честнейшими и безукоризненными, они, в то же время, по своему характеру не могли примириться с требованиями современного момента, совершенно не отдавали себе отчета в происходившем. Такие начальники сразу теряли всякое влияние на свои части, в частях начиналась полная разруха и, конечно, такие их начальники делались уже негодными для дальнейшей службы на фронте.
Идя навстречу таким несчастным, но достойным уважения начальникам, начальник штаба корпуса обратился ко всем начальникам дивизии со следующим предложением от имени командира корпуса:
«20 марта 1917 г. Циркулярно. Секретно. Начальник штаба Гренадерского корпуса по части инспекторской…
Принимая во внимание характер совершавшихся событий, требующих от начальников всех степеней проявлений высокой деятельности, опыта, знаний и авторитета среди подчиненных, командир корпуса просит подвергнуть тщательному исследованию деятельность начальников, мало удовлетворивших означенным требованиям высокого напряжения их деятельности с тем, чтобы начальникам, утомленным в трехлетней войне и не удовлетворяющим требованиям современного момента, дать почетный выход, например, назначением на соответствующие тыловые должности, командир корпуса окажет всякое содействие к удовлетворению ваших ходатайств.