Воспоминания бродячего певца. Литературное наследие
Шрифт:
Все последующие периоды биографии Гнесина содержат много лакун, что, во многом, связано и с постоянной жаждой путешествий и приключений, толкавшей на многие смены «места действия». Так, видимо, стремление увидеть мир побудило студента-химика поменять место учёбы – вначале поступить в Дармштадтский, а затем в Женевский университет. Для семьи это было неожиданным, и, скорее всего, он не считал нужным обо всем ставить её в известность. Авантюрность сказалась здесь в рискованных перемещениях без средств к существованию (сохранилось сердитое письмо Елены Фабиановны Гнесиной, где она сетует на то, что Гриша пишет только тогда, когда ему понадобится выслать денег). В Женеве, тем не менее, он оканчивает курс и даже получает диплом доктора естественных наук по специальности химия 4 .
4
Это явствует из личного дела Г. Ф. Гнесина, хранящегося в Национальном
Именно оттуда он отправляется в длительное (около полутора лет) путешествие по Италии, осуществив сокровенную мечту. Если поначалу план не столь уж долгого пребывания там заключался в занятиях пением, то в итоге поездка стала настоящими странствиями – «Воспоминаниями бродячего певца» впоследствии назвал Григорий Гнесин свою книгу, рассказывающую об этих приключениях, в полной мере воплотивших в жизнь все авантюрные склонности молодого путешественника. Нет никаких документальных свидетельств об этом странствии с гитарой в руках и шляпой, в которую кидали монеты (пение было единственным источником существования, за исключением короткого пребывания в труппе del arte). О путешествии мы можем судить только по упомянутой книге, написанной спустя десять лет и вышедшей с подзаголовком «Очерки Италии».
Что в ней является вымыслом, а что правдой? Неизвестно, но вероятно, что в этом путешествии отчаянного, талантливого юноши 19–20 лет, наделённого богатым воображением и восторженным, любовным отношением к этой стране, сказка переплеталась с реальностью. «Прощай, Италия! Прощай, единственная в мире – родина для всех! Прощай, лучшая сказка, которая сохранилась на земле, на радость человечеству!» – так заканчивает он своё главное литературное произведение. Трудно поверить в жуткую и захватывающую историю «Bilancia» (когда разбойники должны были разорвать его на части страшным способом – привязав к двум деревьям), но верится, что автор действительно бывал среди «Каморры» 5 . «Воспоминания» местами имеют схожую канву с «Мемуарами Казановы»; впрочем, вряд ли все прекрасные дамы, встречавшиеся на пути путешественника, среди которых были и венецианские герцогини, существовали в действительности. Но очень увлекающимся человеком, имевшим много романов, Гнесин оставался и в более поздние годы, а наиболее значительная и подробно описанная героиня книги – рыбачка Мелитта, конечно, не выдумана: по свидетельству дочери Г. Ф. Гнесина, у него хранилась её фотография. Безусловно, не выдуман и рассказ об участии в труппе del arte, где, вероятно, по-настоящему раскрылись его актёрские способности и преданная любовь к театру, оставшаяся навсегда. Вся книга об Италии написана легко, увлекательно и содержит множество легенд об этой прекрасной стране. Столь ли важно, при каких обстоятельствах и кем именно они были рассказаны автору, и не являются ли некоторые описания «участника событий» лишь пересказом услышанных историй? Символично, что «Воспоминания бродячего певца» оказались единственным изданным литературным произведением Гнесина. А Италия постоянно влекла его к себе 6 .
5
Каморра – итальянская тайная преступная организация, с XVIII века занимавшаяся контрабандой, грабежами и т. д. (одну из таких шаек и описывает Гнесин в своей книге). Интерес к итальянской мафии в начале ХХ века проявляли в России различные деятели искусства: знаменитый меценат С. И. Мамонтов написал либретто для оперы Э. Эспозито «Каморра» в 1902–1903 гг. (в 1903 году была с успехом поставлена в Москве, в театре «Эрмитаж»). Bilancia (ит.) – «весы», страшный вид казни, описываемый Г. Гнесиным в одном из очерков.
6
В 1924 году в сборнике «Стожары» были опубликованы 4 стихотворения Г. Ф. Гнесина под общим подзаголовком «Отзвуки Италии»: «Венеция», «Флоренция», «Рим», «Сорренто» (Петроград: Издательство «Север», 1924, с. 3–5).
Как и Михаил Фабианович, его младший брат с ранних лет глубоко сочувствовал социал-демократическим идеям и принимал участие в революционных выступлениях 1905 года. Он оказался наиболее пострадавшим в результате студенческих волнений, проходивших в Петербургской консерватории. Одним из главных зачинщиков этих бурных событий был как раз М. Гнесин 7 . Как и в Московской консерватории, студенты решили добиваться своих требований с помощью своего рода «химической атаки» – обливали каким-то составом здание консерватории. Изготовить этот состав они попросили наиболее близкого им химика – Григория Гнесина. В данном случае скорее выполняя просьбу основных участников выступления (хотя, безусловно, им сочувствуя), он оказался не только арестован вместе с ними, но и подвергнут самому тяжёлому преследованию: его не выпустили из-под ареста, а заключили в тюрьму, а затем приговорили к ссылке. Мало того, что эти события лишили Гнесина надежды учиться в консерватории как вокалисту (о чём была договорённость с А. К. Глазуновым, впоследствии ректором консерватории), но и привели к тяжелейшим испытаниям, душевным травмам и нервному заболеванию, дававшему о себе знать и в последущие годы.
7
См. об этом: Гнесин М. Ф. Мысли и воспоминания о Римском-Корсакове. М., 1956. С. 299–330.
Хроника дальнейших событий его жизни известна достаточно фрагментарно: это пребывание в Алуште и в Ростове, потом отъезд за границу, работа грузчиком в английском порту, вследствие чего он повредил себе позвоночник 8 (впрочем, когда именно это происходило – неизвестно), вновь пребывание в любимой Италии – на этот раз большей частью в Риме. Этому предшествовали новый арест (возможно, связанный с агитацией среди матросов), угроза призыва в армию и ссылка в Финляндию, заменившая, по-видимому, после хлопот А. И. Зилоти, первоначально назначенную в Вологодскую губернию. В это время Григорий Фабианович постоянно занят литературным творчеством. Он пишет массу стихов (особенно плодотворным для него было время, проведенное в Куоккале), пьесы, делает переводы с итальянского и немецкого, сочиняет песни. Появляются очерки об Англии и, наконец, посвящённая «итальянским друзьям, друзьям Италии» вышеупомянутая книга «Очерки Италии».
8
Описание этого есть в воспоминаниях Е. Г. Гнесиной.
В этот период он стал активным и ярким участником литературно-театральных обществ. Одним из его близких друзей становится основатель театра «Кривое зеркало», близкий ему по духу драматург и режиссёр Н. Н. Евреинов. Гнесин стал завсегдатаем кабаре «Бродячая собака» почти с самого начала его существования; связывали их и другие «проекты». Находясь в Куоккале, он бывает у Чуковского, общается с Мейерхольдом и многими другими артистами и художниками и даже сочиняет «Гимн Куоккале». Известно и о его поездке в Норвегию. Однако возможные перспективы литературных публикаций, постановок пьес, участие в концертах и спектаклях – всё это сосуществует с тяжелой материальной нуждой. К тому же, как выяснилось из петрозаводских архивов, с 1909 года у него имеются гражданская жена и ребенок 9 .
9
Сведения из Личного дела Г. Ф. Гнесина. В 1918 году он указывает, что проживает с ними раздельно, но содержит на своём иждивении. О дальнейшей судьбе его сына ничего неизвестно.
Покинув Куоккалу и Петербург, в 1916 году он поступает на строительство железной дороги через Карелию в Мурманск. Всё время, проведённое там – вначале в Мурманске, а затем в Петрозаводске – тяжелейшие испытания в жизни Григория Фабиановича. Красноречивым документом, свидетельствующим о пережитых им событиях, является письмо 1919 года, написанное в Петрозаводске:
Настоящим разрешаю себе к Вам обратиться с нижеследующим: служа на Мурманстройке с 1916 года в должности заведующего культурно-просветительным отделом, я в марте 1918 г. получил приглашение от начальника просветительного отдела эксплуатации дороги – занять должность зав. театральным отделом с окладом 12000 в год. Несмотря на то, что переезд на линию лишал меня всех добавочных заработков по моей специальности театральной и литературной – я немедленно отправился в Петрозаводск, где при самых невыносимых жизненных условиях вёл свою просветительскую работу организации и пропаганды художественно-воспитательного театра – среди линейных служащих дороги.
По мере занятия англофранцузами огромной части дороги – работа моя суживалась в территориальном отношении, но зато сгущалась, и, при попущении «власти на местах» была бесконечно трудной и утомительной. В январе 1919 г. при вступлении в должность комиссара культурно-просветительного отдела Брянского – для меня выяснилась невозможность плодотворной творческой работы порученной мне области просвещения, – и при эвакуации управления в Петроград – моя роль театрального руководителя закончилась.
Но так как на мою просьбу об увольнении в январе месяце – мне было отказано, то по приезде в Петроград – я уже не смог найти подходящей работы, ибо в марте – все театральные труппы были заполнены. Таким образом я оставался – после года утомительного труда – усталый и разбитый – без всяких средств к существованию. На мою просьбу о предоставлении мне какой-либо иной, более спокойной должности, где бы я мог быть полезным, – мне предложено было временно занять место ст. конторщика в организуемом отделе Быта и Труда, с тем, что я буду использован либо в отделе печати, как человек с высшим образованием, владеющий несколькими языками и многолетним литературно-журнальным опытом, либо у меня будут сосредоточены устроительные функции по всем культурно-просветительским начинаниям.