Воспоминания (Царствование Николая II, Том 2)
Шрифт:
На пост министра внутренних дел был назначен Столыпин. В то время я Столыпина считал порядочным губернатором.
Судя по рассказам его знакомых и друзей, почитал человеком порядочным и поэтому назначение это считал удачным.
Затем, когда ушел Горемыкин, и он сделался председателем совета министров, то я этому искренно был рад и в заграничной газете (я в то время был заграницей) высказал, что это прекрасное назначение, но затем каждый месяц я все более и более разочаровывался в нем.
Что он был человек мало книжно-образованный, без всякого государственного опыта и человек средних умственных качеств и среднего таланта, я это знал и ничего другого и не ожидал, но я никак не ожидал, чтобы
До моего выезда заграницу последовало опубликование всех важнейших государственных актов, которые служат ныне основою существующего государственного строя, а именно: основные законы, положение о Г. Совете и Г. Думе со всеми дополнениями, временные правила о печати, о собраниях и сходках, все положения о выборах и т. д. Только более или менее второстепенные государственные акты или законы, которые были выработаны еще в мое министерство до созыва Г. Думы, были опубликованы после моего ухода. Точно также до моего ухода был опубликован указ о функциях комитета финансов, а равно и комитета министров. Хотя все основные и капитальные законы, которые были выработаны в мое министерство, при моем главенствующем участии и почти исключительно по моей мысли, в настоящее время служат основою государственного строя, тем не менее некоторые из частей этих законов, не будучи отмененными, или не исполняются, или толкуются совершенно неправильно. И для того, чтобы лишить Г. Думу, а равно и все русское общество возможности представить неоспоримые доказательства неправильности толкований всех этих законов, все журналы бывших заседаний, в которых участвовал или граф Сольский, или сам Его Величество, а равно и протоколы этих заседаний составляют государственную тайну.
В свое время, никогда не подозревая, что это может случиться, я на эти журналы и на эти протоколы не обращал должного внимания и не сохранил у себя их копий. Теперь, как мне передавали, все эти журналы и протоколы имеются в нескольких только экземплярах и находятся под особым тайным хранением. Так, в прошлом году по поводу одной неправильной ссылки в Г. Совете на происходившее в одном из заседаний под председательством Государя Императора, когда я, как бывший председатель совета министров, хотел просмотреть журнал или протокол этого заседания и, вследствие моего письма, мне открыли архив Г. Совета, я там ни журнала, ни протокола не нашел. Когда я спросил, имеется ли этот журнал и протокол, мне сказали, что такого журнала и протокола не имеется; а между тем, через несколько месяцев товарищ министра внутренних дел, а ныне государственный секретарь Крыжановский мне передал, что все это имеется и в 3 экземплярах, но держится в тайне, так как если бы публиковали все журналы и протоколы бывших заседаний, когда разрабатывали все основные законы или законы о Г. Думе и Г. Совете, то пришлось бы многие из этих законов {309} толковать в другом смысле, сравнительно с теми толкованиями, какие им были даны лицемерным министерством Столыпина.
Когда я еще был премьером, был возбужден вопрос об упразднении комитета министров, что и имело известное основание, так как раз был образован совет министров, то комитет министров сам собой как бы упразднялся, потому что дела Верховного управления должны были рассматриваться в совет министров, а дела законодательные - в Г. Думе и Г. Совете. Но я был против упразднения комитета министров до тех пор, пока все дела нового государственного преобразования не настроятся, так как имел в виду, что придется все-таки, может быть, некоторые мероприятия, имеющие наполовину характер административный и наполовину законодательный, проводить через комитет министров, как учреждение полу-административное, полу-законодательное.
Когда я ушел, последовал указ о полном упразднении комитета министров. С теоретической точки зрения эта мера была правильной, если бы затем совет министров не брал на себя решения многих вопросов, имевших характер законодательный, которое ранее проводилось через комитет министров и, таким образом, вышло, что та маленькая гарантия, которая существовала при рассмотрении подобных дел в комитете министров, так как комитет министров состоял не из одних министров, но из председателей департаментов Г. Совета и других лиц, Его Величеством назначенных, эта маленькая гарантия отпала, и дела, имеющие законодательный характер, начали произвольно вершить в совете министров.
Покуда я устраивал финансы Империи и не упрочил ее кредит до степени, соответствующей Великой Державе, на что я употребил одиннадцать лет упорного труда, хотя часто шел против течения и гладил против шерсти, меня переносили; когда увидели, что финансы Империи упрочены, а между тем я назвал настоящим именем (ребячеством) дальневосточную авантюру и всячески удерживал от последних приступов этого ребяческого беснования, приведшего к войне, меня от дел уволили, посадив на почетный пост председателя комитета министров, по выражению Его Величества, когда Он мне предложил занять этот пост: "высшее место в Империи".
Когда нужно было выйти из постыдного положения, явившегося последствием позорной войны, и никто не хотел брать на себя тяжелой миссии заключить мир, то Государь должен был в конце {310} концов обратиться ко мне с просьбою поехать в Америку Его первым, чрезвычайным и уполномоченным послом. Отказывались от этой тяжелой миссии (Нелидов, Муравьев, В. С. Оболенский) по очевидной причине. Какой бы мир ни был заключен, затем сказали бы: "а если бы мир не был заключен, то мы разнесли бы японцев, как раз заключили мир, когда мы собирались силами. Виноват, значит, тот, кто заключил мир". И Государь по обыкновенно Сам тем, которые говорили, что напрасно заключили мир, давал впоследствии понять, что мы Его подвели (понимай, как хочешь).
О том, что Государь это говорил, было напечатано в "Новом Времени" за подписью самого А. С. Суворина. А. С. Суворин (родоначальник направления чего изволите"), конечно, не написал бы такую вещь, если бы он не был уверен, что так желательно. Если же мир не был бы заключен и потом последовали еще большие бедствия, то сказали бы: "да это он виноват всем этим бедствиям, потому что не заключил мира, когда это было своевременно и возможно".
По моему глубочайшему убежденно, если бы не был заключен Портсмутский мир, то последовали бы такие внешние и внутренние катастрофы, при которых не удержался бы на престоле дом Романовых.
Далее, когда потребовалось спасти положение в октябре 1905 г. и все отказывались от власти, то конечно, опять Государь обратился ко мне. Вошло как бы в сознание общества, что несмотря на мои самые натянутые отношения к Его Величеству или, вернее говоря, несмотря на мою полную "опалу", как только положение делается критическим, сейчас начинают говорить обо мне... Но забывают, одно - что всему есть конец... *
{311}
ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
ПЕРВАЯ ДУМА. СТОЛЫПИН
* Новый выборный закон дал первую Государственную Думу гораздо более левую, чем ожидали. Думу эту, кажется, прозвали Думою "народного возмездия". Мне кажется, было бы правильнее ее прозвать "Думою общественного увлечения и государственной неопытности".