Воспоминания командира батареи. Дивизионная артиллерия в годы Великой Отечественной войны. 1941-1945
Шрифт:
Вскоре появился злополучный самолет и начал заходить на штурмовку. Хорошо видим, как вражеский летчик показывает нам пальцем руки вниз. Понимаем, что это его обещание отправить нас на тот свет. Мой спутник показывает ему дулю, а танкисты грозят кулаком. Это все на что мы способны в данной ситуации.
Пока самолет разворачивался, мы с сержантом отбежали в одну сторону, танкисты в другую. Самолет начал штурмовать танк, а мы — побыстрее уходить от него подальше.
Спускаемся в лощину и теряем танк из виду. В небольшом кустарнике укрылись и решили немного отдохнуть. Вскоре двинулись вперед. Во второй половине дня подошли к Анновке.
На поле поблизости нет ни соломы, ни кукурузы. В чистом поле ночевать — перспектива не из приятных, холодно. На окраине села стоит какой-то ветхий сарайчик. Думаем, вряд ли немцы его займут, рядом теплые дома.
Когда стемнело, осторожно пробираемся к сарайчику. Тихо, никого не видно и не слышно. Забираемся внутрь, там полно снопов кукурузы, что нам и надо. Разгребаем, залазим внутрь их и маскируемся, чтобы нас не было видно.
Немного полежали, все спокойно и тихо, только слышен какой-то глухой, еле уловимый звук. Подумалось, это у меня в голове, после недавней контузии. Шепчу об этом сержанту, он говорит, что тоже слышит какой-то гул, но вроде снизу. Полежали еще, прислушиваемся, действительно, гул идет откуда-то снизу.
Мой спутник вылазит из нашего укрытия, отбрасывает несколько снопов, под ними крышка погреба. Открыл ее, спустился вниз и шепчет мне, что там стоят ульи с пчелами, очевидно, хозяин поставил их там на зиму. Из погреба послышался стук, что-то упало, и затем выскочил сержант. В темноте он опрокинул улей, и пчелы из него высыпались. Быстро закрываем погреб, зарываемся в кукурузу. Медом полакомиться не удалось. Пожевали остатки печенья, которое в карманах превратилось в мелкие крошки. Вскоре уснули.
Проснулись на рассвете — замерзли. Решили в деревню не заходить. Фронт мы не проходили, значит, он где-то дальше, тем более что осветительные ракеты падали где-то впереди, но недалеко. По лощине обходим село. Часа через два увидели слева возвышенность и наверху промышленные строения.
Погода была пасмурная, накрапывал мелкий, холодный дождь, но по смутным очертаниям я понял, что это, очевидно, Рудник Шварца, который мы проезжали дня три назад, когда направлялись к Кривому Рогу. Прошли вдоль посадки еще с километр, видим, по дороге на небольшой скорости едет машина с орудием на прицепе. По всем признакам это не немцы. Машина остановилась, вылез офицер. Он заметил нас, машет.
Подходим, действительно наши, но они из какой-то истребительно-противотанковой бригады, ищут огневые позиции своей батареи. Мы ему объяснили, что впереди только противник, своих войск мы не встречали. Он в свою очередь сказал, что неподалеку стоят патрули заградотрядов, ловят всех, кто попадается без подразделений, вроде нас. Нам это совсем ни к чему, можно запросто попасть под трибунал, а там разговор короткий, в лучшем случае штрафной батальон, а то и расстрел.
Идем вдоль фронта, вскоре вошли в село и по цвету канта на погоне (голубой) у офицеров находим свою дивизию, а потом и свой полк. Наш дивизион стоит в овраге, как я потом узнал, в нем уцелела всего одна пушка из двенадцати.
Нас увидел начальник штаба дивизиона капитан Дергачев. Он в типичной для себя манере начал ругаться: «Откуда вас черт взял, я только что закончил составлять новые списки личного состава. На вас уже отправлены похоронки, а теперь надо опять исправлять список». Я знаю, что это добрейшей души человек, но свою доброту он скрывает постоянным, незлобивым ворчаньем. Я ему говорю, что готов сидеть у него в землянке и каждый день по нескольку раз переписывать списки, лишь бы только не повторилось то, что мы пережили за эти дни. Он улыбнулся, поздравил нас с «возвращением с того света» и сказал, что ему обо всем рассказал командир дивизиона, майор Соколов, который и завел нас в злополучную Терноватку. Оказалось, что он и его ординарец вышли оттуда живыми.
Как потом мне стало известно, в живых осталось еще несколько человек, в том числе мой разведчик Андрей Михайлович Мясников из города Миасса, с которым мы много раз встречались после войны и переписывались.
Наш полк потерял почти все орудия, остались одна пушка и одна гаубица. Чтобы создать видимость, что у нас артиллерия есть, орудия по ночам перетаскивали с места на место. Производили с одной позиции несколько выстрелов и потом на руках в буквальном смысле слова переносили орудия на другое место, чтобы произвести несколько выстрелов там. На руках приходилось перетаскивать потому, что шли почти ежедневные дожди, грунт раскис и машиной перевозить артиллерию стало невозможно.
Вскоре меня вызвал командир полка и приказал вступить в командование минометной батареей 120-мм минометов. Дело в том, что наши полковые вооруженцы насобирали то, что уцелело от минометных батарей на прежнем рубеже обороны на Днепре, и ввели в строй четыре отремонтированных миномета.
Мин было в достатке, и вот мне предстояло командовать этой батареей. Собственно говоря, батарея была также 4-я, но вместо пушек — минометы. Расчеты никогда не обслуживали минометы, так же как и я никогда не стрелял из них.
Из пушек можно стрелять без таблиц стрельбы. Каждый артиллерист знает, что одно деление прицела равно 50 метрам. Нетрудно определить прицел до цели, зная расстояние. У минометов же по-другому — там каждый раз установку прицела надо определять по специальным таблицам. У орудий чем выше ствол, тем дальше полетит снаряд. У минометов эта зависимость верна только до определенного угла, потом же чем выше ствол миномета, тем меньше дальность. Думаю, понятно, в чем трудность для артиллериста командовать, вернее, управлять огнем из минометов. Эту трудность удалось разрешить быстро. Неподалеку стояла минометная полковая батарея какого-то десантного полка из нашей дивизии. Переписал таблицу, готовлюсь к стрельбе.
Мой наблюдательный пункт на высоте, там стоит наш подбитый танк. Разведчики вырыли под ним окоп, а вернее, нору метра два глубиной. Внизу нору расширили, притащили соломы, там же и ночевали. Сверху танк, дождь нас не мочит, да и укрытие надежное. К тому же и обзор отсюда хороший. Впереди село Недай Вода, до него меньше километра и отсюда оно хорошо просматривается.
Хотя противник на нашем направлении бросил в бой большое количество танков, пехоты, авиации, решить свои задачи — ликвидировать прорыв наших войск, сбросить их в Днепр и восстановить оборону по нему — он не смог. Противнику удалось продвинуться на 20–25 километров, но дальнейшее его наступление было остановлено упорным сопротивлением наших войск. И вот теперь наша дивизия обороняется на рубеже села Недай Вода.