Воспоминания любовницы миллионера
Шрифт:
— Звучит заманчиво. Но не нужно было идти на такие жертвы ради Чарли. У меня полно кошачьего корма.
Поставив блюдце на пол, Камерон заметил босые ноги приближающейся к нему Диди.
— Это не войдет в привычку, — пробормотал он, заметив, что в центре каждого ноготка Диди, выкрашенного в золотой цвет, нарисована маленькая черная снежника. Узкие лодыжки, изящные икры…
Но тут в поле его зрения появились четыре пушистые лапы, Диди отошла в сторону. Камерон собрался помыть пустой контейнер, однако Диди взяла его первой.
— Камерон,
К его досаде, Диди нагнулась над рабочим столом и проверила второй контейнер. Она улыбнулась и посмотрела на него сквозь шелковистые золотые ресницы.
— Не стоит изображать дома мистера Безукоризненность. Здесь только ты и я.
А то Камерон этого не знал. Каждый волосок на его теле шевелился, не говоря уже о поднявшемся артериальном давлении и возбуждении.
Выхватив пустой контейнер и пластиковую упаковку из ее рук, он выбросил их в мусорное ведро.
— Поддерживаешь имидж? — продолжала Диди, когда он не ответил. — Могу поспорить, что ты поддерживаешь имидж мистера Безукоризненность даже во сне. Весь такой застегнутый на пуговицы и напряженный…
Он повернулся и увидел, как ее нежные щеки мгновенно залились краской.
Камерон подошел к мойке, чтобы сполоснуть кружки, оставшиеся после завтрака, и сказал первое, что пришло на ум:
— Что ты хочешь поесть?
— Все, что у тебя имеется. — Ее голос стал хриплым.
Едва сдерживая возбуждение, Камерон закрыл глаза, очень осторожно поставил кружку на стол и разжал стиснутые зубы. Вытерев руки, он про себя взмолился, чтобы ему было ниспослано душевное равновесие.
Похоже, Диди опьянела. Зачем он позволил ей пить шампанское на пустой желудок?
— Ты не обедала! — рявкнул Кам. — Я же предложил тебе есть, что захочешь.
— Я забыла.
В следующее мгновение Диди оказалась сидящей на кухонном столе. Камерон и не заметил, как это произошло. Вероятно, дамочка умеет летать.
Ее проницательные серые глаза смотрели на него в упор. Опершись о стол, он попытался спокойно выдержать ее взгляд.
Но Камерон был обыкновенным мужчиной из плоти и крови. Изнемогая от волнения, он решил сосредоточиться на лице Диди. Глаза, излучающие потаенные мысли; высокие скулы; изящные мочки ушей…
— У тебя разные сережки.
Она наклонила голову набок, и сережка в ее левом ухе звякнула.
— Это зависит от угла зрения. Они асимметричны. Как твоя картина от Шейлы Додд, как твой галстук. — Она опустила глаза и уставилась на его горло.
Он сглотнул внезапно подступивший к горлу ком.
— Мой галстук асимметричен?
Диди придвинулась к Камерону. Схватив галстук за узел, она ловко развязала его.
— Теперь асимметричен. — Улыбаясь, девушка разгладила концы галстука, касаясь груди Камерона. Каждая клеточка его тела отзывалась
Наблюдательная девочка.
«Или это действительно было заметно», — подумал он, расстегивая верхнюю пуговицу на своей рубашке. Никогда ему не было так жарко в собственной квартире, но вот здесь появилась Диди…
— Ладно. Я ошибся. Я хотел удивить тебя изысканным ужином, специально купленным в магазине за углом.
Теперь переместился Камерон. Колени Диди упирались в его торс. Можно прикоснуться ладонями к ее бедрам.
Камерон посмотрел ей в глаза:
— И вероятно, сейчас я совершу еще одну ошибку. — Он припал к ее губам.
Глава 5
Камерона немедленно потряс такой взрыв ощущений, что он сразу лишился иллюзии насчет своей выдержки.
Он сразу же почувствовал реакцию Диди. Сначала она попыталась отстраниться, затем ее губы разомкнулись. Она подняла руки и схватила его за рубашку. Из горла девушки вырвался тихий стон, когда Камерон чуть передвинул губы и его язык скользнул в ее рот.
Их поцелуй нельзя было назвать обыкновенным. Он оказался сродни молоту для сноса зданий в самый захватывающий момент, когда тот разбивает стены, казавшиеся несокрушимыми.
Камерон считал, что сможет сохранять хладнокровие. Он пробовал убедить себя, что его влечет к Диди просто сильная страсть, но испытывал совсем иное. Ибо их сейчас объединяла не только страсть. Между ними происходило то, во что Камерон отказывался верить.
Он притянул Диди к себе; она словно по команде раздвинула бедра, а он почувствовал исходящий от нее сладостный жар.
Ее податливость волновала Кама все сильнее. Дрожащими пальцами он прикоснулся к бледной коже под футболкой, погладил изящный изгиб спины, когда Диди прильнула к нему.
Она сильнее вцепилась в его рубашку, обвила ногами его талию. Лоб Камерона покрылся потом, ему стало трудно дышать. Захотелось овладеть этой женщиной немедленно, не задумываясь о последствиях…
Он резко оторвался от ее нежных теплых губ и отступил назад. Испытывать к Диди страсть — это одно. Но проникаться к ней чувствами — иное.
После расставания с Катриной Камерон не позволял себе влюбляться.
Облизав припухшие от страстного поцелуя губы, Диди вздохнула. Ее груди приподнялись; внимание Камерона привлекли напряженные соски.
— Ах, — с придыханием произнесла она.
— Я… — Он ощутил острую боль в ноге, и это вернуло его в реальность. — Что?..
Чарли. Камерон свирепо уставился на кота, который, подкрепившись, решил, что о брюки мужчины вполне можно поточить когти.
— Что случилось?
Диди мертвой хваткой вцепилась в рубашку Камерона, а когти отвратительного животного впились ему в ногу. Потеряв на несколько секунд равновесие, Камерон подался вперед и наступил на что-то вязкое.