Воспоминания
Шрифт:
Международная Магическая Ассоциация была удостоена награды за это достижение. Международно-признанные в качестве организации мира даже после окончания мировой войны, она заняла видное место...
Я услышала объявление, что нужно пристегнуть ремни безопасности и закрыла файл обучающего материала «Новейшая История — Руководство», который относился к волшебникам. Материал был немного трудным для такой, как я, только что ставшей ученицей средней школы, но его было достаточно, чтобы не скучать.
Я слышала, что современные самолёты не могут упасть из-за электромагнитного вмешательства, генерируемого информационными терминалами. Но их отключение во время взлета и посадки было традиционной вежливостью. Не только я, остальные пассажиры также выключили свои терминалы. Я не намерена быть единственной, кто не подчиняется правилам здравого смысла, как испорченный ребенок.
Сидение было покрыто защитным экраном в форме яйца, внутри было спроецировано изображение южного острова в реальном времени.
Глядя на эту живую зелень и сверкающий океан, казалось, что падение мировой температуры произошло в вымышленной истории.
Тем не менее, это был неоспоримый факт.
Ещё до того, как мы родились, мировой климат начал становиться более теплым, но следы падения температуры можно увидеть повсюду.
Например, одежда.
Не показывать голую кожу, эта манера, в которой мы одеваемся, не что иное, как глубокий след, оставшийся в мире от эры падения температуры.
Ну, у меня нет интереса так одеваться, чтобы показывать плечи или зону груди — и, прежде всего, это не будет на мне хорошо смотреться, пока — не обязательно быть в юбке, подол которой будет тащиться по земле, и я люблю одежду. Но в частных местах, нет правил по отношению к одежде, поэтому не то чтобы это нам действительно мешает.
Пока я думала об этих тривиальных вещах, самолет коснулся земли в аэропорту Наха.
Я едва почувствовала толчки от приземления.
Ремень безопасности, который был лишь бессмысленной формальностью, был разблокирован, и я открыла защитный экран капсулы сидения.
Внизу было нормальное сидение, оно было столь узким, что мой локоть с ним столкнулся, казалось, что мы были набиты здесь без следа вежливости, но если бы мне пришлось мириться, кто знает со сколь многими людьми, которых я не знаю и никогда не видела прежде, на близком расстоянии на протяжении часа, я не смогла бы это вынести.
Я подождала, пока Окаа-сама[1] покинет своё место. Вместе мы пошли к пассажирскому выходу.
Мы использовали летние каникулы для семейной поездки.
Я думаю, с самого начала семейная поездка это приватное дело, но в случае поездок нашей семьи, они почти никогда не бывают приватными. Но даже в этом случае я была, что прискорбно, веселой.
Единственное облако на горизонте было то, что эта поездка была не только для Окаа-сама и меня, Ани[2] также будет с нами.
Когда мы покинули VIP зал в терминале прибытия, Ани уже получил наш багаж и ждал нас.
То, что Ани путешествует самостоятельно и берет багаж — не какая-либо форма мелкой подлости.
Пассажиры представительского класса имели приоритет при высадке из самолета. При возвращении, их багаж также был приоритетным, нет, как и ожидалось, ему пришлось немного подождать. Учитывая время, которое потребовалось, чтобы забрать багаж, иметь Ани, который был пассажиром коммерческого класса, и пошел для нас за багажом, не бессмысленно.
Естественно, Ани не просто так сидел один в коммерческом классе.
В представительском классе, помимо обычного бортпроводника, специальные члены экипажа, специализирующиеся в обращении с актами насилия, были в качестве охраны и внимательно за всем следили. Если произойдет преступление, вроде угона, атаки террориста-смертника или подобное, это будет в слабо охраняемом коммерческом классе. Ани был назначен на сидение коммерческого класса, чтобы справиться с такими маловероятными инцидентами. Тем не менее, даже я понимаю, что то, как моя семья это делает, не является нормальным.
Пока я шла с Окаа-сама, я случайно посмотрела через плечо. Ани в полном одиночестве толкал тележку, в которой был наш багаж, будто это совершенно нормально без тени недовольства на лице, молча следуя за нами.
Как и всегда.
Я не особо ненавижу этого Ани.
У меня просто проблемы взаимодействия с ним.
Я не имею понятия, о чем он может думать.
Почему, с ним обычно обращаются, как со слугой, когда он часть семьи? Если бы он был слугой, было бы нормальным быть спокойным при таком обращении.
Я знаю, мне говорили, что это долг, который был на него возложен.
Я также признаю уникальность нашей семьи.
Тем не менее, Ани всего лишь ученик первого года средней школы, как и я.
Ани родился в Апреле, я родилась в Марте.
Мы родились в пределах одного года, поэтому мы в одном учебном году. Это всего лишь совпадение, порожденные нашими месяцами рождения. Однако всё равно это не меняет того факта, что до Марта этого года он был учеником начальной школы, как и я.
Учитывая этот факт, как он может так спокойно принять то, что я им командую, его младшая сестра...
Глаза Ани и мои встретились.
Может, несколько моих взглядов через плечо, побеспокоят его.
— ...Что-то случилось?
Я поняла, что Ани направил взгляд на меня из-за того, что я с перерывами на него смотрела.
Однако из моих уст вышел лишь отталкивающий голос.
— Ничего, — Ани ответил вежливым тоном, будто дворецкий обращается к своей госпоже. Любит или не любит, любовь брата к сестре или ненависть близких родственников; всех этих эмоций, которые брат может направить на младшую сестру или близкого родственника, в нем не было.