Восстание архидемона

Гарин Александр Олегович

В затылок словно ударилось что-то душное и горячее. Айан машинально провел по волосам ладонью, но, конечно, снять ничего не получилось. Неслышно поднявшись, он шагнул было прочь, но едва донесшийся до него следующий вопрос любопытной Амалии заставил его замереть.

– Кэйна... а ты уже спала с ним? С молодым господином? Быть может, если ты понесешь ребенка...

– С кем, с ним? С этим рыжим мальчишкой?
– тон ее голоса, каждое слово как будто плескало в зиявшую рану на груди Кусланда новую порцию жидкого огня.
– Он безнадежный девственник! И ведет себя, как будто готовится

стать храмовником. О, и самое интересное, ты не поверишь, но Айдан до сих пор уверен, что я тоже невинна! Я!
– Кэйна рассмеялась вновь.
– Нет, я с ним не спала. Только поцелуи. Да и так все выходит лучше, чем нужно. Конечно, я могу соблазнить его в любой момент, но придержу это на потом. Если в силу каких-то обстоятельств он будет удаляться от меня, придется это сделать. Хотя я терпеть не могу рыжих.

– Ну, вот тут ты преувеличиваешь. Милорд очень хорош собой...

– Знаешь ли. Я предпочитаю настоящих мужчин.

Понимая, что еще слово, и он не сможет сдержаться, Айан спешно пошел прочь от кухонной двери. Он услышал все, и даже более того, что ему хотелось бы услышать. Теперь оставалось самое сложное - скрыть бурю, которая последовала вслед за услышанным в его душе.

– ... Милорд!

Айан вздрогнул, и с трудом стряхнул остатки воспоминаний, обернувшись к караульному.

– Прибыл эрл Хоу, милорд. Его светлость настаивает на вашем присутствии.

Часть 1 - 2.

В приемном зале, уступавшему размерами разве что тому, который был у короля, у большого очага стояли двое вельмож. Оба были уже в летах. На одном из них был расшитый золотом богатый камзол. На другом - запыленное дорожное платье. Однако, как видно, различия любого рода ничего не значили для этих двоих. Держались они так, как могут держаться только старые и очень хорошие знакомые, которых связывают не только дела, но и общее ратное прошлое.

– ... Коли так, полагаю, что твои солдаты скоро прибудут?
– видимо, продолжая беседу, переспросил один из них.

Старый воин в дорожном платье слегка склонил седую голову.

– Я думаю, что они начнут подходить сегодня вечером, и завтра мы сможем выступить. Прошу прощения за задержку, милорд. Это моя вина.

– Нет-нет. Появление тварей на юге всех застало врасплох. Я сам получил приказ пару дней назад. С моими людьми я отправлю старшего, а мы с тобой поскачем завтра вдвоем. Как в старое доброе время.

– Верно. Только тогда мы были не такими седыми. И драться приходилось с орлесианцами, а не с... чудовищами.

– Да, но запах войны не изменился!
– хозяин замка обернулся на звук грохнувшей боковой двери, пропустившей в зал высокого рыжего юношу.
– А вот и ты, Волчонок. Хоу, помнишь моего сына?

Айан подошел к старшим и слегка поклонился - не меньше, но и не больше того, чем обязывало его положение.

– Я вижу, он стал настоящим мужчиной, - эрл Хоу с одобрением оглядел статную фигуру молодого Кусланда.
–

Рад снова тебя видеть, парень. Моя дочь Делайла спрашивала о тебе. Я вот думаю, может, привести ее в следующий раз?

В памяти Айана всплыла высокая худая темноволосая девушка. Застенчивая до немоты, она была полной противоположностью Кэйне, с ее острым, как бритва, языком, и постоянной тягой к приключениям.

– Как вам будет угодно, эрл Хоу. Я не против.

– Вот и славно, - видя облегченные улыбки на лицах обоих седых вельмож, Айан понял, что его ответа и отец и его давний приятель ждали с некоторым напряжением. Похоже, Кэйна оказалась права. Его явно задумали женить, быть может, уже этой осенью. Что ж, оно и к лучшему. По крайней мере, он не будет больше попадать в истории с такими, как Кэйна.
– Делайла все уши мне прожужжала, какой ты замечательный воин, - продолжал тем временем эрл Хоу весело переглядываясь с его отцом.
– Парень, она определенно твоя поклонница!

– Впрочем, Волчонок, я позвал тебя по делу, - отец опустил руку на его плечо.
– Помнишь наш разговор о том, стоит ли тебе идти с нами в поход? Так вот, я решил. Пока мы с твоим братом будем в отъезде, оставляю замок на твое попечение.

Айан бросил быстрый взгляд на прислушивавшегося к их беседе эрла Хоу и неслышно вздохнул.

– Отец, я сделаю все, что в моих силах.

– Хорошие слова!
– отец еще раз улыбнулся, снимая руку с его плеча.
– Здесь остается лишь немногочисленная стража, а тебе придется поддерживать порядок в окрестностях. Знаешь пословицу: кот из дома, мыши в пляс. Да, и я хотел бы познакомить тебя кое с кем, - он обернулся к караульному.
– Позовите Дункана!

В зал вошел высокий смуглый и чернобородый человек. При его появлении Айану сделалось вдруг не по себе. Чувства безопасности, защищенности и собственной силы, не покидавшие его с рождения, сменились глухой тревогой. Встретившись взглядом с чернобородым, сын тейрна отчего-то смутился и опустил глаза. Ни с того ни с сего пришло твердое убеждение - этот человек, несомненно, очень хороший воин, уж кого-кого, а воина видно всегда. Так вот этот человек обладает властью, непостижимой, способной вырвать его, Айана, из его привычного, уютного, домашнего мира и швырнуть... куда? Этого молодой Кусланд не знал. Но по мере того, как он находился в обществе странного гостя, дурацкая уверенность, что незнакомец прибыл сюда именно за ним, Айаном, росла совместно с уверенностью в том, что дойди до этого дело, отец - даже отец не сможет его защитить. Вот последнее уже было полной нелепицей. Выругав себя за глупые мысли, несомненно, навеянные его недавними душевными переживаниями, Айан направил горячую молитву Создателю с просьбой послать ему столько сил, чтобы никто из находившихся в комнате не догадался об обуревавших его чувствах.

Впрочем, никто, кроме чернобородого, на него и не смотрел. Эрл Хоу, казалось, был растерян.

– Ваша светлость не упоминали, что здесь будет Серый Страж.

Серый Страж. Теперь все встало на свои места. Оказывается, его беспокойство не было таким уж нелепым. Серый Страж мог отдать приказ - и никто, будь он хоть сын тейрна или сам король - не имел права отказать ему.

– Дункан прибыл только что без предупреждения, - отец пожал плечами.
– А что тебя смущает?