Восстановление Римской империи. Реформаторы Церкви и претенденты на власть
Шрифт:
Для первого поколения горожан это решение Константина не считалось важным. Многие постройки наполовину были возведены к моменту смерти императора в 337 г.; он с трудом уговаривал богатых землевладельцев Восточной Римской империи переселиться в его новую столицу, и главную проблему, связанную с водоснабжением, еще только предстояло решить. Как и на многих полуостровах Среди земного моря, здесь в 320-х гг. было трудно накопить достаточно воды для удовлетворения всех нужд даже нескольких тысяч жителей Византия, не говоря уже о больших массах людей, принадлежавших ко всем общественным классам, которые толпами стекались в столицу империи со всеми ее возможностями – рабочими местами, бесплатной раздачей еды и расточительными развлечениями, часть которых еще только ожидали. Фактически многие римские императоры с течением лет превращали свои любимые города в новые столицы, существовавшие, быть может, одно или два поколения в лучшем случае, прежде чем новые обстоятельства приводили к изменению в дальнейшем их политического и административного статуса.
Константинополь оказался исключением. Два главных политических события при сыне Константина Констанции II определили постоянное местоположение политической власти в новых стенах столицы. Первое – новый император учредил там для восточной половины Римской
13
То, без чего нельзя обойтись (лат.).
14
О политике создания города см.: Дагрон (1974), Хизер и Монкур (2001) о создании сената и его последующем использовании. У Грига и Келли (2012) есть полезная дополнительная информация.
Приехав с северо-запада по главной военной дороге через Балканы, юный гот вступил в город через Харисийские ворота – самые северные из главных ворот, ведущих через стены, построенные императором Феодосием и защищавшие Константинополь. Редко какой город был так хорошо защищен. Первое препятствие – ров шириной 20 и глубиной 10 м; за ним (еще 20 м ровной местности) следовала внешняя стена толщиной 2 м у основания и высотой 8,5 м, усеянная в общей сложности 96 башнями, расположенными на расстоянии 55 м друг от друга. За ней была еще одна терраса шириной 20 м, прежде чем вы, наконец, подходили к мощной главной стене толщиной 5 м и высотой 12 м, усиленной еще 96 башнями, размещенными так, что они находились между башнями внешней стены; и эти башни имели в высоту 20 м от основания до бойниц. Построенные в период до и после 410 г. и все еще довольно заметные в современном Стамбуле, стены были такими крепкими, что защищали от сухопутных атак на город до тех пор, пока однажды пушка не пробила брешь, в которой, согласно некоторым рассказам, 23 мая 1453 г. пал в бою последний византийский император Константин XI [15] .
15
Его тело так и не было найдено, что породило много романтических историй, особенно легенду о мраморном императоре, который, как современный король Артур, проснется, чтобы отнять Константинополь у турок. См.: Николь (1992).
У Теодориха не было пушки, да и ни у кого ее не было в V в., так что на восьмилетнего мальчика городские укрепления могли произвести впечатление только неодолимой силы. Ему предстояло узнать, что они оказались более чем крепкими, чтобы держать на расстоянии предводителя гуннов Аттилу менее чем двадцатью годами раньше. Линия стен, по понятным военным причинам построенная на возвышенности, достигала максимума на севере – именно отсюда и въехал в город Теодорих. Проехав ворота и арку, он увидел перед собой всю столицу империи.
Первое впечатление могло стать потрясением. Теодорих только-только приехал со Среднедунайской равнины, расположенной к западу от Карпат (современная Венгрия), где провел первые годы своей жизни. В период расцвета Римской империи это был сильно укрепленный приграничный регион, который благодаря вложению в его развитие имперских средств в I–IV вв. достиг экономического процветания. На границе, проходившей вдоль русла реки, располагались лагеря легионеров, вокруг которых выросли настоящие города римлян, а сельскохозяйственный потенциал этой территории использовали ушедшие в отставку легионеры, новые поселенцы из Италии и местное население, превращавшееся в полностью оплачиваемых римлян. Как выявили многочисленные раскопки, в тот период регион мог похвастаться обнесенными стенами городами, храмами, а когда пришло христианство – соборами, театрами и амфитеатрами, акведуками, сетью дорог, статуями, городскими советами и виллами в большом изобилии. Но это было до кризисных лет Западной Римской империи, а к середине V в. все виллы были разрушены, за исключением горстки сильно укрепленных (возможно, изначально имперских), которые новые правители этой местности приспособили для своих целей. Здесь по-прежнему оставалось многочисленное население, и какая-то его часть проживала на старых местах, но нигде уже не сохранилось ничего от старых форм культуры, так что каменная кладка и статуи быстро превращались в булыжники, а тоги были спрятаны навсегда [16] .
16
Альфёльди (1974); Мокси (1974); Ленгиель и Радан (1980) остаются самыми лучшими источниками, хотя с той поры было получено много новых знаний; см., например: Кристи (1995); Уитби (2000).
Сильный контраст между обломками старых римских провинциальных процветающих городов и неумеренным великолепием столицы Восточной
Попутно решались большие логистические задачи. Так, одна из самых насущных проблем попала в поле зрения Теодориха слева от него, когда он отъезжал от ворот. Пространство между стенами Феодосия и Константина вмещало три огромных городских водохранилища, одно из которых – цистерна Аэция находилась рядом с дорогой, по которой ехал Теодорих (остатки этих цистерн можно было увидеть на момент написания этой книги: на месте каждой из них находятся временное на вид жилье и пара футбольных полей). Эти искусственные водохранилища дополняли подземные цистерны меньших размеров (общее их число превышало сотню), которые могли хранить более миллиона кубических метров воды. Но это была только часть проблемы водоснабжения. Чтобы поддерживать уровень воды в этих резервуарах, из города выходил, извиваясь, акведук длиной 250 км, как веер, развертывающийся на север и запад, чтобы улавливать идущие с Фракийских гор дожди. Как и с водой, механизм решения проблемы продовольствия находился буквально перед глазами Теодориха: впереди слева располагались две небольшие гавани древнегреческого города, а прямо впереди – две новые и большие, построенные императорами Юлианом и Феодосием для приема кораблей с зерном, поставки которого, особенно из Египта, кормили столицу. Вдоль каждой гавани располагались огромные склады с продовольствием.
Обратились ли мысли восьмилетнего гота, приехавшего с руин провинциальной Паннонии, к проблемам снабжения продовольствием и водой полумиллиона человек. На мой взгляд, сомнительно. Более вероятно, что его взгляд остановился на удивительных древних памятниках города, которые заставили бы казаться маленькой любую развалину, которую он видел у себя на родине или по пути в Константинополь. Первой на глаза ему попалась церковь Святых Апостолов – место захоронения императоров и хранилище черепов святых Андрея, Луки и Тимофея. Теодорих был христианином, так что это собрание святой силы имело для него большое значение, да и сама постройка была великолепной. Дорога тогда проходила мимо триумфальной колонны со статуей императора Марциана, победившего Аттилу (часть этой колонны еще можно увидеть), а затем привела Теодориха к Капитолию – официальному центру города. Здесь один мраморный монумент сменял другой с ошеломляющей быстротой: форум Феодосия (ныне площадь Баязет) еще с одной колонной и триумфальной статуей (самого Феодосия, разумеется), массивный комплекс триумфальной арки Тетрапилон, круглый собственно форум со зданием сената и, наконец, огромный императорский ипподром, дворцовые постройки и императорские храмы Божественной Мудрости и Божественного Мира – Святой Софии и Святой Ирины. В 463 г. они были не знаменитыми церквями с куполами, которые можно увидеть в современном Стамбуле, а их предшественниками – прямоугольными классическими церквями-базиликами со слегка наклоненными крышами без каких-либо куполов на горизонте. История о том, как их заменили на другие постройки, будет играть главную роль в главе 3, а сейчас достаточно признать, какое, вероятно, ошеломляющее впечатление все это производило. Когда Теодорих проехал сквозь Харисийские ворота, город был великолепен, ослеплял мраморными фасадами, бронзовыми крышами и позолоченными статуями. Степень контраста со всем, что он когда-либо видел, могла быть только сильно дезориентирующей [17] .
17
Кроук (2005) обратил ход моих мыслей к приезду юного Теодориха. Самое лучшее (и удивительно краткое) руководство к археологическому развитию города принадлежит Манго (1985) со всеми ссылками.
Особенно если у вас есть дети, вполне естественно подумать о Теодорихе как об известном вам ребенке. Краткая сверка с данными моих собственных сыновей дает мне информацию о том, что средний восьмилетний мальчик в Великобритании в начале тысячелетия имел рост около 128 см и вес около 28 кг. Большинство восьмилетних детей могут сосредоточиться короткое время, имея изобилие энергии и «встроенную» потребность в частом вводе (в небольших количествах) стимулов, еды и любви. Но Теодорих был принцем королевской крови, и, значит, ему посчастливилось (или нет) иметь воспитание, которое лучше, чем других, подготовило его к эмоциональной депривации и пребыванию на публике, чего требовала его новая жизнь в Константинополе.
Он был самым старшим ребенком мужского пола из всех детей, произведенных на свет тремя братьями, что, очевидно, и явилось причиной, по которой его отправили в Константинополь как гаранта договора. У Валамира, по-видимому, не было детей мужского пола (психолог-дилетант может задаться вопросом: не имеет ли к этому отношение тот факт, что он убил дедушку своей жены). Но даже если они у него и были, это не помешало бы Теодориху с самого начала получать воспитание потенциального вождя. На тот момент власть над паннонийскими готами все еще делили между собой Валамир и его братья. Тогда не существовало права первородства, и любой ребенок мужского пола мог быть потенциальным вождем. К тому же перечень служебных обязанностей последнего был таким специфическим, а обязанности – такими опасными, что нужны были альтернативы под рукой на тот случай, если наступит ранняя смерть избранника или его характер не подойдет для их выполнения. Вам не только пришлось бы сидеть на коне перед боевым строем в годину испытаний, но и внушать большому количеству альфа-самцов чувство уверенности, достаточное для того, чтобы они с энтузиазмом последовали за вами в гущу сражения. Это требует от человека не только физической силы и личной отваги, но и заразительной харизмы, которая идет от уверенности в себе, в сочетании с достаточными умственными способностями, чтобы принимать решения о том, вести (и как именно) или нет те или другие сражения.