Восставшие из мертвых
Шрифт:
– Ты нормальная. Просто нужно выяснить, почему тебе все еще снятся сны. Три с половиной года…это долго. По первости это может происходить, но не спустя столько времени. И вообще, ты подумала о переезде?
Из горла вырвался мученический вздох.
– И куда мы поедем? Я уже прижилась здесь.
– Тебе нужно место, где ты сможешь расслабиться, - сказал Хэлл, слегка улыбнувшись мне, - Не думать о том, что здесь произошло.
Я задумалась. В словах Хэлла был смысл, но без Тома и Сары, а так же мамы, я уезжать не хотела. Они были моей опорой и поддержкой все эти годы. Что я стану без них
– Ладно, я посоветуюсь с мамой, когда она приедет, - сказала я, похлопывая его по плечу, - А что насчет Хэллоуина?
– Нет, я не буду участвовать в этом, - отмахнулся Хэлл, усаживаясь обратно в кресло, - Ты знаешь, что это когда-то был праздник ведьм? Самайн, так его называли. Святой день. А сейчас его превратили в глупый маскарад.
Я изобразила расстроенное лицо, но это на него не подействовало. Хэлл все так же хмурился, покачивая головой.
– Брось, - фыркнула я, - Будет весело. Давай же, я хочу расслабиться. Нарядимся вампирами.
Он красноречиво посмотрел на меня, и я заулыбалась. Хэлл был серьезным парнем, в отличие от Томаса, и не любил всякого рода сборища. Впрочем, я тоже была от них не в восторге, но мне приходилось делать вид, что все хорошо, чтобы они переставали хоть на минуту тревожно наблюдать за мной. Не пытаюсь ли я вогнать кол себе в сердце?
В общем, единственное, на что я смогла уговорить Хэлла, так это просмотр кино. Мы смотрели «Унесенных ветром». Я, как всегда плакала, а он смеялся надо мной. Когда фильм закончился, Хэлл по-дружески обнял меня и спросил:
– Как ты?
Я вздохнула, возмущенно закатив глаза к потолку. Ох, как он надоел с этим вопросом.
– Хорошо, - сказала я, - Очень даже хорошо. Так что перестань задавать этот дурацкий вопрос каждый раз, когда я уроню слезу. Учти, девушки могут плакать просто так, без причины. И я не собираюсь покончить с собой, если тебя это беспокоит.
Хэлл покачал головой.
– Ладно, поверю тебе на слово. Но если что-то…в общем, если понадобится моя помощь, тут же скажи. Я всегда помогу тебе, если это будет в моих силах.
– Спасибо, - улыбнулась я, - Что бы я без тебя делала?
Я приподнялась на локте и заглянула ему в глаза. В них был черный океан боли и в то же время сострадания, которое он мог выразить только в словах. Я чувствовала себя обязанной сказать ему непростое «спасибо» за все, что он делал для меня. Потянувшись к нему, я коснулась губами красиво очерченного рта и оставила легкий поцелуй. Хэлл удивился такому порыву, но противиться не стал. Его рука обняла меня крепче, и я застыла. Приятное чувство, когда тебя любят. А Хэлл, определенно, любил меня. Он не раз говорил об этом. В данный момент мне безумно хотелось чего-то человеческого. К примеру, ласки, тепла. Мне нужна была панацея от всех моих недугов. И Хэлл вполне мог ею стать. Понимая, что поступаю, как настоящая эгоистка, я взобралась на него и обхватила руками за шею. Хэлл обнял меня и принялся целовать более страстно, чем раньше. Я закрыла глаза и растворилась в этом моменте. Почему нам нельзя стать ближе? Почему я не могу полюбить его?
Ответ был прост. Мое сердце уже занято.
– Нет, - пробормотала я, отстраняясь от него, - Нет, прости. Я…не могу так.
Хэлл понял, о чем идет речь, и не стал настаивать. Его
– Да, я понимаю, - сказал он, вставая с постели, - Думаю, нам не стоит этого делать.
На пороге, уходя, он столкнулся с Томасом. Тот непонимающе уставился на нас обоих, а когда Хэлл вышел, спросил у меня:
– Что между вами происходит?
– Ты о чем? – задала я встречный вопрос, садясь по-турецки на кровати. Брат скорчил недовольную рожицу и присел рядом.
– Не прикидывайся дурой, я знаю, что ты умная. Выкладывай все, как на духу. Представь, что я священник.
– Что? Ты? – насмешливо спросила я. Томас пожал плечами, поправляя свой галстук-бабочку ярко малинового цвета. Сегодня он был одет, как настоящий клоун. Ну, или стилист. Волосы превратились в своего рода ирокез, глаза подведены черным карандашом, который он стащил из моей косметички, а одежда и того хуже. Темно-синий костюм в крупную клетку и черно-белые ботинки с розовыми шнурками.
– Давай-давай.
– Что ж, ладно, - улыбнулась я, - Падре. Хэлл мне небезразличен, но не в том смысле…скорее, как брат. Или хороший друг. Я не хочу разбивать его сердце, но все же провоцирую. Наверное, все женщины непроходимые идиотки.
Том закатил глаза.
– Не могу отрицать.
– Эй, - фыркнула я, стукнув его по плечу кулаком, - Между прочим, мужчины ничем не лучше.
– Ты перескакиваешь с темы, - Том криво улыбнулся, заставляя меня снова вздохнуть и продолжить говорить про Хэлла и наши запутанные отношения. Я не хотела ворошить прошлое, вспоминать, как мне нравились его глаза, голос, манеры…до того, как появился Джуд. – Кстати, почему ты до сих пор не готова?
– Хэлл не хочет идти.
– И что? Пойдем вдвоем. Будет весело! – Том вскочил и поманил меня за собой, к шкафу. – Давай посмотрим, что тут у тебя имеется.
Мне вдруг вспомнилась прямо противоположная ситуация – как я выбирала наряд Тома в тот первый вечер нашего знакомства со Скримами. Тогда я даже предположить не могла, во что превратится моя жизнь.
Томас покопался в моих платьях и нашел черное, длинной до пола. Я надевала его два года назад.
– Ну, в этом, плюс накидка из моих залежей, ты вполне сойдешь за ведьму. Наведи макияж пострашнее и готово! Давай же, Мэл. Растрясись. Мне нужна веселая сестра.
Я мягко улыбнулась Тому и обняла. Он поцеловал меня в лоб и протянул платье с весьма нетерпеливым видом. Я выдохнула, взяла его и пошла в ванную, переодеваться и краситься. Том прав – я должна расслабиться и начать жить. Пусть я и мертвая.
Через полчаса мы отправились в «Рассвет». Да, кажется, я не сказала, что мы снова переехали в Милуоки. Дом Хэлла пустовал, и мы решили поселиться в нем. Места вполне могло хватить человек на пятьдесят, но жили там только мы трое. Я, Томас и, собственно, сам Хэлл. Сара осталась в Нью-Йорке, училась в университете. После случившегося со мной, посещать подобные заведения стало неудобно, да и небезопасно. Вдруг кто-то заметит мои клыки? Или слишком бледную кожу? Томас только обрадовался. С некоторых пор он не любил учебу.