Восставшие из мертвых
Шрифт:
– Нельзя быть такой беспечной, Амелия, - ох, он снова называл меня полным именем. – Опасность может подстерегать везде.
– Ерунда, - отмахнулась я и направилась к двери. За спиной послышался вымученный вздох. Он устал меня перевоспитывать.
Я открыла дверь. На пороге стояла большая коробка, перевязанная красным бантом, а сверху лежала записка. Я взяла ее и развернула. Милое и ничего не значащее «Приятных праздников», но неизвестно от кого.
Подняв коробку, я заметила, что она довольно тяжелая. Ну, то есть, мне – то не было тяжело, я просто чувствовала,
– Вот дерьмо, - выругалась я, отходя. Сара принялась меня утешать, поглаживая по плечу. Хэлл подошел к коробке, заглянул внутрь и без промедления засунул туда руку. Черт, и как он не боится? Это же мерзость!
Когда он вытащил ее оттуда, я заметила что-то блестящее. Хэлл держал в руке кулон – маленький, округлой формы.
– Что за…
Кулон делился на две части, и в каждой из частей находилась фотография. Я подошла ближе, чтобы как следует рассмотреть их.
Одна оказалась такой затертой, что я даже не смогла разглядеть, кто на ней изображен. Вторая сторона сохранилась чуть лучше. На фото был парень. Его лицо казалось смазливым, не мужественным: большие глаза, по-моему, голубые (невозможно было понять, так как фото было черно-белым), аккуратный нос и пухлые губы. В общем, скорее женские черты лица, ну или мальчишеские. На губах застыла милая, но не совсем приветливая улыбка. Хм, кажется, этот парень был слегка высокомерным.
– И что это за чертовщина такая, мне интересно? – вскинулся Том, поглядывая то на меня, то на Хэлла. Сара вообще была в ужасе. Не удивительно – змеи произвели на нее нужное впечатление.
– Думаю, это работа твоего преследователя, - ответил Хэлл, взглянув на меня. Теперь он не злился на меня, а беспокоился. Я заметила, как он смотрит на другую часть фото, ту, что была затерта.
– Узнал? – спросила я осторожно. Он еще недолго смотрел на вторую половину кулона, а затем захлопнул его и передал мне.
– Нет.
Вот и все, что он сказал. Холодный, расчетливый ответ. Но я отчетливо видела его взгляд.
Он узнал того, кто был на второй части фотографии.
Восемь часов. Я практически сидела у порога и ждала, когда же приедет мама. Говорить, что я соскучилась по ней, это ничего не говорить. Я так давно не виделась с ней, что иногда мне казалось, будто прошло лет сто.
Хэлл больше не подходил ко мне, не разговаривал. Меня это выводило из себя, но я ничего не говорила. Пусть дуется, сколько влезет. Больше меня беспокоил другой факт – он скрывал от меня информацию. Нарочно ли? Из-за того, что я его использую, как он выразился? Или боялся за меня? Что ж, на эти вопросы у меня не было ответов.
Другая проблема заключалась в моих снах. Один из них был таким явственным, что я до сих пор дрожала от страха
Тот сон я хорошо помнила. Я бродила по лесу, искала что-то или кого-то, уже неважно, как вдруг услышала до боли знакомый голос:
– Заблудилась?
Чувства моментально вернулись на свои места. Даже во сне я осознавала, что он пришел за отмщением. Говорят, жертвы являются своим убийцам во сне долгое время.
Так пришел ко мне и Джуд.
Я помнила, как он подошел ко мне, но не близко. Я могла видеть только его силуэт в темноте. Много раз я спрашивала, чего он хочет, и молча ждала ответа, но он не отвечал. Никогда не отвечал. За исключением последнего сна. Я видела его отчетливо, будто бы он был реален, и стоял прямо передо мной. Белая рубашка, джинсы, налакированные черные ботинки и кожанка. Как всегда. Он просто стоял и смотрел на меня своими невероятными голубыми глазами. На его лице не было ни тени прошлой ухмылки, или даже просто улыбки. Он внушал мне страх своим видом.
Вдруг он резко оказался прямо напротив меня, и я увидела, как по его белоснежной рубашке расползается красное пятно, будто от вина. Но, нет, это было не вино.
Кровь.
Он смотрел мне в глаза, и его взгляд будто говорил – это сделала ты. Я даже помню, как дрожала во сне. Так мне было страшно. Он стоял возле меня еще какое-то время, а потом его губы разомкнулись, и он тихо-тихо произнес:
– Ты уничтожила меня, принцесса…
Наконец-таки раздался долгожданный звонок в дверь, вернув меня из страны воспоминаний. Я метнулась открывать. На пороге стояла мама с двумя огромными чемоданами в руках, на лице светилась улыбка.
– Мэл, дорогая, как же я рада видеть тебя! – воскликнула мама, заходя в дом. Я было хотела забрать у нее сумки, но мне не дали. Хэлл, уже переодетый для ужина, взял их из ее рук и улыбнулся так, как он умел. Сногсшибательно.
– Здравствуйте, миссис Вудс, очень рад Вас видеть, - произнес он, галантно пропуская ее вперед, - Проходите, располагайтесь.
Мама вежливо улыбнулась ему, хотя в душе наверняка хотела убежать без оглядки. Я взяла ее за руку.
– Спасибо, Хэллоуин, - ответила она все в той же манере, - Ты очень любезен.
Хэлл поклонился и исчез в темноте коридоров. Мы с мамой направились в просторную столовую, в которой уже накрыли стол. Сара приветливо помахала маме, а Том буквально набросился на нее с объятиями. Она весело рассмеялась и обняла сына, поцеловав его в макушку. Страшный вампир тут же ушел на второй план.
– Я безумно по вам скучала, - произнесла мама, улыбаясь нам обоим. В данный момент я чувствовала себя почти живой. Семья, друзья, дом – это все, что нужно человеку для счастья. Ну а мне?
Мне нужен покой.
Загадочная записка, коробка со змеями, медальон.
Эти три предмета не давали мне покоя. Я делала вид, что все хорошо, но в душе у меня все клокотало. Неужели от меня никогда не отвяжется этот злой рок? И почему, собственно говоря, он свалился именно на меня? Чем я провинилась? Или я проклята?