Восставшие из рая
Шрифт:
— А мы-то с какой стати?! Вроде не экстрасенсы и уж тем паче не колдуны…
— Черчек говорит — Дар у нас. У всех троих, и особенно — у Тальки. Вот только непонятно, где мы эту заразу подцепили…
— Бабка! — неожиданно осенило меня. — Та, что на хуторе померла! Я ж тебе говорил, ведьма она была, от нее-то к нам Дар и перешел!..
— Точно, бабка! — согласился Бакс. — Молодец, Энджи! Для привидения у тебя голова неплохо работает.
— Бабка, — как-то бесцветно произнес Талька и, видя наши недоуменные лица, указал мне за спину.
10
Прощай, прощай, и помни обо мне.
То, что это был призрак — первая стадия — мы поняли сразу. Почти совсем прозрачное существо, сквозь которое было отлично видно стену и ворох смятого сена у этой стены.
Но одновременно можно было достаточно хорошо различить лицо призрака, да и всю его фигуру в светлом просторном платье… Только это была не бабка. Это была девушка. Довольно красивая, и с очень грустным лицом. А еще у нее не хватало одной руки. Правой. От кисти до локтя. Потом я внимательно вгляделся в ее черты, и мне почудилось что-то знакомое…
Наверное, такой могла быть та умиравшая на хуторе бабка, когда ей было лет восемнадцать.
Бакс глядел на призрак стоя, при этом неловко переминаясь с ноги на ногу.
— Здравствуйте, — наконец выдавил он.
Девушка ненадолго задержала на нем взгляд, мельком взглянула на меня и уставилась на Тальку. Талька тоже смотрел на нее и молчал.
А потом губы девушки шевельнулись, и в сарае тихо прошелестело первое слово призрака:
— Здравствуйте.
Голос девушки оказался неожиданно скрипучим и не слишком приятным.
Некоторое время все молчали.
— Это вы там… на хуторе? — невпопад осведомился я лишь для того, чтобы прервать эту затянувшуюся паузу.
— Я, — кивнула девушка.
И, чуть помедлив, добавила:
— Вы у меня Дар забрали. Его полторы сотни лет копили, растили… по наследству передавали… А теперь — на три части. Да вы все равно не поймете. Не наши вы.
— Это почему же не поймем? — обиделся несколько пришедший в себя Бакс. — Мы — ребята понятливые, даром что покойные. И насчет Дара вашего — в том числе. Так что давайте разбираться вместе. Только сначала хоть познакомимся. Бакс. Анджей. Талька.
— Вилисса, — ответила девушка-призрак и впервые улыбнулась.
11
Его борода — как снег,
Его голова — как лен;
Он уснул в гробу,
Полно клясть судьбу;
В раю да воскреснет он!..
…С незапамятных времен, когда забытые гении ломали головы, сочиняя первые строки «Махабхараты», «Сказания о Гильгамеше» или «Нюргун Боотура», — с тех самых времен, а может быть, еще ранее, начали рождаться не совсем обычные дети. Нет, внешне-то они были совершенно нормальными — ели, спали, пачкали шкуры и пеленки, и рогов у них на лбу отнюдь не наблюдалось. Разве что нет-нет, да сквозило в их взгляде нечто такое, отчего не только их товарищам по играм, но и многим взрослым становилось не по себе.
И язык такие детки совершенно не умели держать на привязи — молчит дитя, молчит, и вдруг как примется вещать не своим голосом о том, что грядет, или что происходит в соседней деревне, а то и вообще неведомо где… и лишь через месяц докатывалась весть о нашествии варваров или смене династий…
Шалости шалостями, а ведь сбывается…
И не только это водилось за необычными чадами — обидит кто малолетка, а после животом с полгода мается или вовсе богу душу отдает. Хоть и богу, а жалко — душа ведь своя, разъединственная!
И то еще бывало, пойдет такой ребеночек в лес за ягодами — ягод не принесет, зато расскажет, как выходили к нему из чащи три здоровенных волка, и как они играли все вместе в разные детские игры. Родители, понятное дело, не верят, смеются. Чадушко — в слезы. Идемте, мол, покажу — и шел, и показывал, и волосы у взрослых дыбом вставали…
Росли странные дети, вырастали, влюблялись, становились в свою очередь родителями — и рождались у них наследники, тоже зачастую довольно странные. Да только скоро сказка сказывается, а все остальное — помедленнее происходит. Мало кто из таких детишек успевал дожить до совершеннолетия, а уж тем паче — до старости. Обычно считалось, что тело ребенка облюбовали злые духи для своих душных шалостей, и духов сих надлежит изгнать, а лучше — истребить.
И истребляли. Зачастую вместе с ребенком.
А выжившие — наиболее скрытные или наиболее удачливые — искали в себе новое, неведомое, и иногда находили; искали себе подобных — и тоже иногда находили; делились опытом, летали на шабаш или как оно там у других народов прозывается, книги тайные писали да читали, а то и веселились изрядно — когда кругом свои, чего бояться-то?..
Добро творили, и зло творили. Творили вроде поровну, как и все люди, да только злое — оно заметнее…
Ну а со временем обнаружилась у ведьм с колдунами (как звало их простонародье) еще одна интересная особенность. Для обычного человека после смерти три пути есть: вниз, вверх и по кругу — когда душа его в чужое тело вселяется. Обычно — в ребенка новорожденного или еще не родившегося. Правда, памяти у простой души немного, и начинает ребенок жить как бы заново. А у Ведающих — не так. Переносится душа его после смерти в мир иной — и не в верхний там или нижний, а в действительно иной. Такой же, как наш… вернее, такие же, как наши — да не совсем. И начинает жить там по-новому, поскольку Дар умершему память при переходе сохраняет. Там и тело себе новое выращивает — по мере того, как разлагается его прежнее тело в прежнем мире. И тело это Ведающий может вырастить по собственному усмотрению — не обязательно копию предыдущего. Некоторые даже специально жизнь зверями проживают — плодя сказки о говорящих зверях, не глупее человека. А с чего ему глупее быть — с того, что звериный облик на новую жизнь приглянулся?
Так вот, проживают они еще одну жизнь в ином мире, помирают — и душа обратно к нам возвращается. И опять все сначала — тело новое выращивать… А пока не вырастил — привидение привидением, люди от него шарахаются да крестятся; потому и прячутся призраки от глаз людских по руинам да чащобам, что при их-то способностях не так уж и трудно…
Ну, бывает изредка, что после первой смерти времени не так уж много протекло — а душа снова к нам вернулась. И — надо же такому случиться — вырастил колдун себе тело точь-в-точь как старое.
Отсюда и разговоры об «оживших покойниках»… только к настоящим живым мертвецам — зомби и вампирам — отношения это не имеет.
А из других миров души людей с Даром точно так же к нам попадают; а после — обратно к себе.
И все бы хорошо — да только нигде и никогда не любили обычные люди носителей Дара. Иногда — терпели, когда пользу от них видели; а чаще — жгли, топили, на кол сажали, и прочее, в меру богатой людской фантазии. А ведь если колдуна убивать слишком часто, его Дар понемногу и исчезнуть может. И быть тогда Ведающему — Лишенным Лица, но об этом после…