Восточная империя
Шрифт:
— Дружище, — изобразил я удивлённое лицо, — ты теряешь хватку.
— Похоже на то, — Кулкан подошёл к телу, что сползло с кресла и теперь валялось на полу. Вздёрнув его за шиворот как нашкодившего катидо [5], он посадил Алика обратно в кресло.
— Моя очередь спрашивать, — Фади встал со своего места и достав из сумки тонкое лезвие, шириной не более сантиметра, встал напротив бургомистра.
Откинув голову, он приложил острие лезвия к глазу и только после этого задал свой вопрос,
— Кто они такие? —вкрадчивым голосам спросил Фади.
— Я не…
— Если ты вздумаешь
— Ну, рад братишка, — гневно произнёс Алик, глядя в сторону младшего брата.
— Ты сам во всём виноват, — не отводя глаз проговорил младший Кривенсон. — Ты допустил чужаков на наш остров позволив им растить дурманящие голову людям цветы, а ещё ты предал своих людей, включая кстати и меня, твою родную кровь.
На самом деле, почему он так спокойно сидит и наблюдает за допросом родной крови. Мы заранее договорились, что брат не умрёт, и, если надо будет, я его подлечу.
Лезвие Фади вошло не в глаз как он обещал, а в коленный сустав под углом сорок пять градусов.
Гримаса боли появилась на лице бургомистра, орать он тоже орал, но Кулкан прикрыл ему рот тряпкой, дабы не будить соседей.
Вытащив лезвие, он вновь его приложил к глазу, — Знаешь Алик, я за свою жизнь приобрел разнообразные навыки, и вести допрос так, чтобы человек испытывал по максимуму боли и при этом находился в сознании одно из них.
Лезвие медленно переместилось от глаза к локтевому суставу правой руки, и в этот момент он сломался.
Кулкан убрал тряпку, а Фади сел обратно в кресло, и Алик быстро заговорил.
— Они откуда-то из восточной империи, откуда точно, не знаю, да я особо-то и не интересовался.
— Прошу прощения, — прервал рассказ Фади. — Фалик принеси брату лёд, нужно приложить к колену.
Тот встал и ничего не говоря ушёл, а Фади махнул рукой, мол, продолжай.
Мне пообещали пятьдесят тысяч золотом, если я сделаю так, что никто не узнают о том, чем они здесь занимаются в течение пяти штормов. Так же я должен был всячески мешать всем, кто попробует сунуть нос в их дела. Если моих сил не хватало, я передавал через их человека и тогда в дело вступали их люди. После мы всех любопытных отправляли к братцу, а все говорили, мол они вступили к нему в шайку.
Фалик вошёл в зал и протянул брату свёрток, внутри которого лежал кусок льда.
Он ещё долго и много сего рассказывал, например, как придумал план, чтобы отвадить от острова приходящие в порт корабли, подставив этим своего брата. Ведь он любопытен и постоянно пытался выяснить в чём дело, а тут такой случай. Как под видом заботы о жилищных условиях, он согнал живущих верхней части острова людей, с их земель. Так же в их планах было скормить приправленную цветами кашу людям острова, дабы всех на неё подсадить.
Как сдал этим людям из восточной империи нас, когда мы отправились за головой его брата. Да вот только вышла промашка.
Фалик когда жил на острове, однажды смог поменять мешки с зерном. И те, кто должен был за всеми следить, сами бродили по острову улыбкой в наркотическом опьянении.
— Так вот почему никто уже третий месяц не приезжает за сбором.
— Вот этого мы незнаем. Ты лучше скажи, как нам их найти, тех кто к тебе приходил? — задал очередной вопрос Фади.
— У них в столице есть трактир, я там бывал один раз. У него ещё название, какое-то странное… — Алик задрал голову вверх, силясь вспомнить, — да-а, вспомнил, — затем он по слогам проговорил — нар-ко-при-тон.
— А они особо и не скрываются — усмехнулся Юси.
На моём лице так же появилась улыбка.
В этот же день Алик выступил с обращением к людям. В нём он подробно рассказал, как его младший брат самоотверженно сражался со злом, находясь в окружение врагов. И на самом деле он и его команда никого не грабили, а наоборот всеми силам старались помочь жителям города Торин. Да только не податься дурману хватил сил лишь одному Фалику. Сам он этого рассказать раньше не мог, ведь его семью держат в заложниках. Правда мало кому известно, что жена с детьми уже как два месяца проживают в столице в их новом имении. Нас он так же не забыл упомянуть, мол мы те бравые воины, что согласились помочь ему добраться до столицы и спасти их. Вместо него городом будет управлять Фалик, и люди этому оказались очень рады.
Язык у него, как говорит Юси — без костей. На ходу придумать историю, ещё себя превознести, если бы сами не знали всей сути, легко могли бы поверить.
На следующий день люди сплавали на остров, где многие из них к своему удивлению, нашли своих родственников и не малое количество грузов с кораблей. Не обошли своим внимание и той четверки людей, кто довёл до такого состояния родных, их повесили на дереве. Как нам позже рассказали, они даже в этом случае продолжали улыбаться.
Мы покинули этот город лишь через четыре дня. Потому как Юси настоял на том, чтобы я лично убедился, как сожгут все поля и уничтожат уже собранное.
Когда народ в городе встретил своих родных, привезённых с острова, то все лично смогли удостовериться в рассказе Фалика, о вреде дурман цветов.
Жители, набрав факелов, тут же бросились к полям, где стали их жечь, вырывать, и топтать проклятые цветы.
Народ, удостоверившись в словах бургомистра стал превозносить Фалика и семью Кривенсонов.
***
Попрощавшись с новым бургомистром, мы погрузились на корабль и отправили в путь.
Вместе с нами так же отправился и Алик, но его мы высадили через неделю в одном портовом городишке, конечно после того, как он с нами расплатился.
Всё, с этого дня, я более не буду просить, чтобы что-то произошло. Сижу смирно и учусь оперировать энергией.
Мы так же решили уделить больше времени тренировкам, судя по недавним событиям, нам явно есть к чему стремиться.
В общем всё вернулось на круги своя, и я этому безмерно рад. В какой раз убеждаюсь в мудрости Юси, а ведь он мне говорил: — Пока не потеряешь, ты никогда не поймешь, как тебе это было дорого.
[1] Помощник кока на корабле.
[2] Свирепый медведь — Эсперанто.