Восточная мадонна
Шрифт:
Придвинувшись ближе, Мардж заметила, что его глаза подернулись дымкой. А может быть, думала она, ее сон и не был дурным предзнаменованием, – просто в усталом мозгу разыгралось воображение. Нельзя терять чувство реальности. Она брала ситуацию под контроль, и это ей очень нравилось. Она могла позволить себе быть щедрой.
– Возьми меня, – сказала она мягко, и внезапно они оказались под простынями, а ее рука потянулась к выключателю лампы.
27
Капитан Нью смотрел, как на крыле «Боинга-727» поблескивают солнечные лучи, как из турбины вырывается пламя. Они летели над
С билетами на самолет и с гостиницей все прошло без сучка и задоринки. Американцам он пообещал сделать все как надо, и они похвалили за то, что он так преданно относится к полковнику Уэйну-Тернеру. Они даже предлагали ему деньги, но он вежливо отказался. А может, не стоило отказываться? Полковник наверняка будет им доволен, когда узнает, как ловко Нью все устроил с отпуском, чтобы поскорее встретиться с ним. Ведь главное – получить слитки и вернуть их тем, кто ждет его в деревне. Нью должен выполнить свой долг перед людьми, а как же иначе. Похоже, все шло как по маслу.
В соседнем кресле сидел молодой прилично одетый человек. Вел он себя вежливо, и по всему было видно, что он – городской, может, даже откуда-нибудь из Европы. В общем, капитану было приятно такое соседство. Он обратил внимание на то, что смуглое лицо соседа слегка подергивалось, а на щеке был большой шрам. И еще он заметил в глазах иностранца страх, хотя на нем и были надеты темные очки. Небось летать боится, решил про себя капитан. Бедняга, у него и с ногой что-то не в порядке.
– Что, нога болит? – спросил капитан.
– Авария на мотоцикле.
– По мне, так уж ездить на четырех колесах.
– Не могу не согласиться. Вы бывали в Гонконге?
Капитан отметил про себя, что его новый знакомый говорит тихим голосом, как культурные люди.
– Нет, не приходилось. У офицера в армии дел по горло.
– Так, значит, вы служите в регулярной армии и защищаете отечество?
– Так точно. Меня зовут Нгуен Нанг Динг, но американцам больше нравится называть меня Нью – капитан Нью. А вы в Гонконг впервые летите, мистер…
– Минь Хо – так меня зовут. В Гонконге мне часто приходится бывать в связи с семейным бизнесом.
– Вы – богач?
– Да, пока дела идут неплохо, но кто знает, как будет дальше. Захватят коммунисты столицу – и конец.
– Не видать им Сайгона как своих ушей.
– Меня-то им и подавно не видать если что.
– И куда же вы уедете?
– Во Францию. Я там учился, в Париже у меня много знакомых.
– Говорят, до этого не дойдет.
– Сейчас, капитан, не знаешь, кому верить. В газетах – одно, по телевизору – другое. Если дела наши так хороши, тогда зачем здесь американцы?
– А вам больше понравились бы русские или китайцы?
– Нет, конечно. Но американцы шлют все новые подкрепления. Ходят слухи, что у них большие потери – сотни трупов отправляют обратно в Штаты.
– Все это коммунистическая пропаганда, ведь идет война как-никак. Сколько себя помню, я был солдатом. Обещают скоро повысить до майора.
– Хочется вам верить. Жаль, если придется уехать из Сайгона. Париж, конечно, прекрасный город, но не родной дом. А у вас какие дела в Гонконге, капитан?
– Ничего особенного – купить кое-что да поразвлечься.
– Неплохая передышка после полевой службы, не так ли?
– Да, Минь Хо, передышка. Три года, как я не вылезаю из окопов.
– В Гонконге вам может не понравиться – скука одолеет.
– Вряд ли, хоть на новые лица посмотрю.
– Насчет этого можете не сомневаться, там собрался народ со всех концов света.
– Вы хорошо знаете Гонконг?
– Надеюсь.
– Тогда, может, покажете мне всякие такие местечки…
– С большим удовольствием, – ответил Минь Хо и сделал вид, что задремал.
Сзади них сидел молодой располневший американец и прислушивался к разговору, стараясь не упустить ни одного слова. Он уже сфотографировал Нью и его спутника, и, как только самолет приземлится в Гонконге, снимки немедленно отправятся в Сайгон. Судя по всему, размышлял американец, они послали еще одного, но в спешке не предупредили. Он плохо понимал по-вьетнамски, но беседа все равно была записана на магнитофон, который он вложил в записную книжку и незаметно засунул между креслами. Ничего примечательного в их разговоре не было. Они только что познакомились, но, кто знает, в такого рода делах все возможно. Судя по тому, что собеседники все время смеялись и хлопали друг друга по плечу, они просто обменивались шутками. В конце концов, не так уж важно, о чем говорили эти двое, важно, что они собираются делать дальше. Тот, что помоложе, Минь Хо, выглядел более серьезным, у него был явно интеллигентный вид. Что могло связывать его с вульгарным капитаном Нью? Поразмыслив, американец пришел к выводу, что Минь Хо приставили к капитану для слежки. Американцу было сказано, что капитан Нью может вывести его на какого-то беглеца, но ни имени его, ни причины, по которой его ищут, он не знал. Молодой американец всего три месяца пробыл во Вьетнаме и очень скучал по своей японочке, с которой ему было так хорошо весь этот год, что они провели в маленьком городишке неподалеку от Токио. Он любил свою работу в разведке. Но на этот раз у него не было почти никакой информации. Все попытки разузнать что-то самому ни к чему не привели. Не ясно было и какая именно спецслужба занимается этим человеком. Будь он на месте начальства, он рассматривал бы этот вариант как совершенно секретный. Небо за окном было безоблачным, так что полет обещал пройти гладко.
28
На банкира этот человек был не похож. Светло-серый, в тонкую полоску костюм, казалось, вот-вот лопнет под напором мощных плеч и бицепсов. Загорелое лицо и жизнерадостная улыбка больше подходили не банкиру, а, например, инструктору по лыжному спорту. Мебели в кабинете было немного, а стены украшали фотографии с видами Швейцарии. Клэй смотрел в окно на тихое озеро.
– Очень приятно лично встретиться с вами, господин Уэйн-Тернер. Видите ли, в нашем бизнесе не часто приходится общаться с клиентами, а все больше с неодушевленными цифрами.