Вот был слуЧай 2. Сборник рассказов

Никифоров Александр Леонидович

–Да ты чего? Через клизму? Действует? – не поверил Сашка.

–Еще как, – подтвердил Витька, – балдеешь быстро и никакого запаха.

–Эврика!– заорал Сашка, – выходит, через задницу залил, и никакого запаха. Беру на вооружение.

–Ты только, больше никому об этом не рассказывай, – предупредил я, – а то раз, два, и гаишники, на постах будут приказывать штаны снимать, и в «алкотестер» жопой «газовать». Рассказывай, Витя.

– За почетным проктологом, хирург

подошел, в руке машинка стригущая, хитрой какой – то конструкции, я таких и не видел. А жужжит, она, как противно. Слышали бы вы. Я только и думал о том, чтоб скорей она отключилась. Видно мольбы мои, до нее дошли, и минуты через три, поперхнулась она, захлебнувшись пластмассой зеленой. Хирург, хмыкнул, но отчаиваться не стал. Тут же машинку разобрал, продул, шнур в сеть воткнул. Но видно, что-то ему не понравилось в ее жужжание. Отключил он ее, в карман сунул. А из другого кармана, скальпель достал. Я как увидел его лезвие, так и меня сразу вся жизнь перед глазами просвистала. Скальпель этот, на медицинский инструмент похож, как гильотина на овощерезку. Им впору, как мачете, тростник под корень срубать. Видел я такой однажды, у ветеринара на ферме. Он им борова выхолащивал. Вспомнив, поджал я ноги, к себе подтянул, для верности руками перехватил. Хочу закричать, сказать ему, что нормально там все у меня, что не такую уж я и длинную ветку заглотил, чтоб она до туда достала. Помычал, помычал. А толку что? Они к этому люди привычные. Замолчал, руки убрал, ноги выпрямил. Бесполезно сопротивляться. Сколько проживу, столько проживу. Им докторам видней. Но перед тем как с «хозяйством» своим распрощаться, стал я по заднему месту себя похлопывать, с надеждой, что поймут и напоследок «наркоза» добавят. Успокоился лишь тогда, когда стал он этим «мачете», по одной, иголки со щек срезать. Долго он надо мной кудесничал. Пару – тройку раз прерывался, к столу бегал, коллег поддержать. Понимая его, я не возражал. Только с каждым его возращением, к рукам его приглядывался. В состоянии они, скальпель держать? Не дрогнут ли, после очередного перерыва? Не соскочит ли он, на нос или уши? Уберегло. Закончил он через два часа. Последние полчаса самые жуткие были, у меня нервы, как струны натянулись, того гляди лопнут. Еле дотерпел. Собрались доктора опять вокруг меня. Совет держат, консилиум по их нему. Посовещались. Стали поочередно, а то и в четыре руки, за кончик ветки хвататься, что изо рта торчал, дергать за него, пытаясь вытащить. До чего додергали, что у меня глаза стали в такт их рывкам мигать. Они дерг, глаза мильк. Спасло, мня то, что в самый разгар «операции по извлечению», в кабинет докторша вошла.

Строгая

такая на вид, в белой шапочке. На глазах очки большие, умная, значит.

– Я всех, кто в очках, к умным причисляю, – пояснил Витька, – а как же? Значит, увидеть хотят, то, что мы без очков не видим. Ученые – то, посмотрите, надо не надо, а все в очках. Вот и она тоже, через очки свои, сразу смикитила, что тут что-то не так.

Прямо с порога, на стаю эту, вокруг меня суетившуюся, как гаркнет, – Разойтись!

В Армии не наблюдал, чтоб так четко команды выполнялись.

5

Сразу все от меня отскочили, и у стола в шеренгу встали.

–Коллеги мои, праздные, – говорит докторша, – вы хоть бы Лаврушки пожевали. А то от вашего застолья наверх такой амбре идет, что у меня две роженицы, досрочно на свет ребятишек выдали.

А остальные, надышались так, что танцы устроить требуют. Сказала, что схожу, попробую договориться, а то они уже сами к вам собрались.

Головы в шеренге вниз наклонились, но каких – то пререканий, или оправданий, ни – ни.

–Будем считать, что договорились, – посмотрела она на докторов, а потом подошла ко мне, – а здесь у нас что? – челюсти, ловко так, мои раздвинула, и чуть очками по зубам не елозя, разглядывать стала.

–Случай, конечно, не рядовой, – сказала она после осмотра, – но ничего страшного я не вижу. Говорить, вы, голубчик, еще пару дней, точно не сможете, как в прочем и есть. От такой «закуски», язык безобразно распух, и требует отдыха. Но как врач, я вам скажу, что это даже полезно для организма. В тонус войдете, да и урок на будущее, – не будете, как младенец, тянуть в рот, что не попадя.

– Я, мужики, в ней сразу избавление почувствовал,– прервал повествование Витька, – вот прямо так и подумал, никто кроме нее, не избавит меня от чертовой этой ветки.

Натянула она перчатки, надавила посильнее на челюсть, встала по удобнее и говорит,

– Вы мне, голубчик, пальцы только не покусайте. Сегодня только с утра, маникюр дорогущий сделала.

Хотел я ей головой кивнуть, чтоб не сомневалась во мне. Но хватка на челюсти не женской, железной была, только глазами и смог подтвердить, чтоб за пальчики свои не волновалась.

Пошарила она во рту у меня. Собрала все отросточки в один пучок, и в кулаке, потихоньку и вытащила. Доктора у стола восторженно захлопали, засуетились, рюмки наполняя.

Я руку ей потянулся поцеловать, руку, свободу рту моему, подарившую. Но челюсти на закрытие так свело, что не то что, собственными силами, домкратом не раздвинуть.

Конец ознакомительного фрагмента.