Вот именно
Шрифт:
– Сэр, - сказал я, - генерал Фоллансби, позвольте мне высказать свою точку зрения. Сэр, предположим, Соединенные Штаты посетит некий глава правительства. А мы, к примеру, неожиданно захватим его и всех сопровождающих лиц. Выпотрошим их, а потом начиним душами наших людей, а?
– Что-о-о?
– Он решил, что я спятил, без всяких сомнений. Подполковник Уиндермир, что за ерунду вы порете?
– Мы бы дали им сто очков вперед, - продолжал я убежденно.
– Поверьте, я видел собственными глазами. Ладно, оставим в покое глав правительств. Давайте возьмем кого-нибудь другого, скажем
– зато во время войны!.. Взять хотя бы двоих военнопленных, заселить их тела нашими душами, а потом обменяться пленными!
Я продолжал в том же духе; не смею утверждать, что я в чем-либо убедил его. Но, повесив трубку, генерал задумался, крепко задумался.
И на следующий день он назначил мне встречу в Пентагоне. Я знал, что так будет, потому что я - очевидец, а генерал никогда не возьмет на себя одного ответственность за решение подобной проблемы, он непременно созовет совещание, и уж тут кто-нибудь из штабных сообразит, что к чему.
Я уже чувствовал у себя на плечах генеральские звезды...
– Ну что там еще, О'Хейр?
– спросил я.
Этот человек начинал раздражать меня. Он просунул в дверь моего кабинета свою встревоженную физиономию. Ну что ж, правильно: я как раз собирался коечем его потревожить.
– Сэр, это все Ван-Пелт.
– Вид у него был довольно идиотский. Он сглотнул и продолжал: - Не знаю, сэр, может, он сошел с ума, но только... только он утверждает... он утверждает, что доктор Хорн хочет жить вечно! Он говорит, что единственное, чего не хватало доктору Хорну, - это провести эксперимент на человеке. Не пойму, о чем он толкует, сэр, но он говорит, что теперь, когда вы позволили провести этот эксперимент, Хорн схватит первого попавшегося человека и украдет у него тело. Разве так бывает, сэр? Бывает ли?
Я оттолкнул О'Хейра, на ходу вытаскивая пистолет.
Еще как бывает! От такого человека, как Хорн, только того и жди. Он использует свое открытие, чтобы красть человеческие тела, чтобы продлить свою жизнь, свое разумное существование, сменив старческую оболочку на молодое, здоровое тело.
И если это не дай бог случится, прощайте мои генеральские погоны!
О, я точно знал ход мыслей Хорна. Украсть тело, сломать машину, смыться. Выследить его? Как? Все существующие в мире методы опознания личности: отпечатки пальцев, группа крови, сетчатка глаза, - все они бессильны отличить истинного Джона Смита от Джона Смита, в котором обитает Хорн. Это же очевидно - у меня словно пелена спала с глаз.
Подавив страх, Ван-Пелт сунулся ко мне со своими предупреждениями. Он хотел остановить Хорна. Но зачем он кинулся в лабораторию, псих несчастный? Ведь тем самым он снабдит Хорна телом! И если Хорну мало одного, к его услугам множество других - потому что кругом мои солдаты: на посту, при исполнении обязанностей. Хорну ничего не стоит заманить к себе когонибудь из них. И он не станет ждать. Потому что теперь, когда появилась надежда, когда он страшно возбужден, его собственная дряхлая оболочка, его собственное изношенное до основания тело может отказать в любой момент, от малейшего прикосновения оно может развалиться, как взорванный барак.
И я спешил длинными темными коридорами в то здание, в ту комнату, где находился большой поликлоидный квазитрон.
Но я опоздал.
На пороге кабинета я споткнулся о человеческое тело, упал, выронив пистолет. Поднялся на четвереньки, потрогал тело - еще теплое, но не очень. Доктор Хорн!
Его брошенный, покинутый кокон!
А передо мной с пронзительными воплями, дурацки гримасничая, прыгал с оружием в руках бывший ВанПелт.
– Слишком поздно!
– орал он.
– Слишком поздно, подполковник Уиндермир!
Ван-Пелт! Но теперь это был уже не Ван-Пелт, его жирное, дряблое тело принадлежало другому. В одной руке Хорн - Ван-Пелт держал пистолет, а в другой - металлический прут. И этим прутом он у меня на глазах крушил, крушил поликлоидный квазитрон! Вам!
– искры фонтаном брызнули из прибора! Трах!
– аппарат раскалился, осел и начал плавиться.
И ведь он вооружен. Н-да. Положеньице не из легких.
Но не безнадежное. Мы были не одни.
Возле моего пистолета лежало еще одно тело - не мертвое, всего лишь без сознания. Это был капрал МакКейб, сбитый с ног ударом по голове.
– Стойте!
– крикнул я, поднимаясь на колени.
Хорн - Ван-Пелт повернулся, взглянул на меня.
– Стойте! Не ломайте машину, доктор Хорн! Вы сами не понимаете, как много от нее зависит. Не только ваша жизнь, доктор Хорн, поверьте. Я позабочусь, у вас будут тела, прекрасные тела, чтобы сохранить ваш разум столько, сколько вы пожелаете. Но подумайте и о национальной обороне! Подумайте, наконец, о вашем святом долге перед наукой, сэр!
– выкрикивал я, думая исключительно о своих генеральских погонах.
Тут капрал дернулся и зашевелился.
Я встал на ноги. А Хорн, он же Ван-Пелт, в испуге выронил железяку, перехватил пистолет в правую руку и уставился на меня. Тем лучше! Хорошо, что на меня, а не на Мак-Кейба.
– Доктор Хорн, - сказал я, - не ломайте машину, она нам еще пригодится!
– Но она уже сломана, - ответила маленькая жирная фигурка, дурацки жестикулируя.
– А я не...
Бац!
Пуля Мак-Кейба попала ему в основание черепа. В мозгу, из которого Ван-Пелт был изгнан, чтобы дать вместилище Хорну, теперь не обитал никто. Толстое, маленькое существо было мертво.
Я прямо взбесился.
– Дурак! Идиот! Бестолковый осел!
– орал я на МакКейба.
– Убить его!! Зачем ты его убил? Можно было ранить, покалечить, сломать ему ногу, выбить у него пистолет! Что угодно, но не убивать! А теперь он мертв, машина уничтожена... Равно как и мои надежды на генеральские звезды!
Капрал смотрел на меня с весьма странным выражением на лице.
Я взял себя в руки. Погибла моя заветная мечта, теперь уж ничего не поделаешь. Быть может, найдутся инженеры, которые откроют, построят, починят... но достаточно было одного взгляда на останки поликлоидного квазитрона, чтобы осознать полнейшую беспочвенность подобных упований.