Вовка-центровой - 4
Шрифт:
Но в целом работы было объективно больше у Третьякова. Соперники взялись за него всерьёз и совсем скоро Володька напоминал персонажа стихотворения Чуковского «Мойдодыр»: «Ах ты, гадкий, ах ты, грязный, Неумытый поросёнок! Ты чернее трубочиста, Полюбуйся на себя…» Зато не холодно!
В одном из моментов Сергей Сальников пошел напролом, продрался сквозь динамовскую оборону и Третьяков в последнюю секунду, когда весь стадион уже зашёлся в предвкушающем «Ну?!», в отчаянном броске пролетел-проскользил по грязи в тучах брызг и забрал круглого намертво. При этом ещё и получил мощный удар бутсой в плечо, так как нападающий
Вся скамейка «Динамо» в это время дружно ахнула. Неужели ещё одна травма голкипера? А ведь в запасе лишь Яшин. Михей за сердце схватился. Но Володька кое-как поднялся. Хоть и морщился, тряс ушибленной рукой несколько неловко, но замену или помощь доктора не просил. И даже мяч выбросил вполне уверенно.
Так и дотянули до перерыва. В раздевалке Фомин сразу же бросился осматривать Третьякова. Синяк, конечно, уже проявился. Да и морщился Володька, когда приятель-эскулап его ощупывал. Но храбрился.
– Ерунда, Вов. Небольшой ушиб и все.
– Ну-ка, подними руку, - недоверчиво кривился Фомин. – А теперь помаши. Да резче, резче!
– О, интересную вещь вспомнил, - сказал вдруг Всеволод Радикорский, наблюдая за тем, как вратарь выбрасывает руку вверх. После травмы, полученной в игре с ЦДКА, он сегодня даже не раздевался в запас, но команду поддержать пришёл, дома не остался. – Сейчас, наверное, мало кто помнит, но в сороковом, прямо перед войной, я вместе со «Спартаком» на игры в Болгарию ездил.
– Подожди, как это тебя к ним занесло? – удивился его тёзка Блинков.
– А, обычное дело, - усмехнулся Радикорский. – У нас же как, едет кто-нибудь заграницу и на всякий случай нескольких игроков из других клубов одалживает. Вон, тот же Бобёр за нас в Англии бегал. Так вот, Болгария. Они ж тогда у Гитлера в союзниках ходили. Но, несмотря на это, нас встречать почти вся София вышла. Люди улицы заполнили до отказа. В газетах даже тогдашние правители их возмущались: как же так, царя и правительство встречает несколько сотен человек, а каких-то футболистов – несколько сотен тысяч! А особо активных граждан били и в тюрьму бросали.
– Вот, гады! – зло бросил Третьяков. – Фашисты проклятые!
– И не говори, - вздохнул защитник. – Представляешь, каково нам было смотреть, как человека, который нам букет цветов бросил или просто крикнул что-нибудь хорошее, полиция окружает, бьёт, затаскивает в автобус и увозит? Кулаки сжимались, очень хотелось броситься на помощь, отбить, спасти. Но, - Всеволод с сожалением развёл руками, - нельзя.
– Почему? – искренне удивился молодой вратарь. – Вмазали бы этим сволочам!
– Почему-почему. По кочану, - передразнил его Радикорский. – Знаешь поговорку: «В чужой монастырь со своим уставом…» Нам строго-настрого товарищи из посольства запретили вмешиваться. Чтобы на твоих глазах не случилось, стой и терпи. Зубы сцепи и молчи! Политика, брат.
– Да хорош перебивать, пионер, уши оборву!
– не выдержал Бесков. Он слушал товарища с интересом. – Дай человеку рассказать.
– А там уже немного осталось, - улыбнулся Всеволод. – Простые люди за нас были, не скрывали симпатию к Советскому Союзу. Но их царь-батюшка под немецким влиянием находился. Я почему ту поездку вспомнил: смотрел,
– Да ладно, - не поверил Савдунин. – Что, прямо всерьез, как «Хайль, Гитлер»?
– Представь себе.
– Порвать сволочей надо было, - хмуро процедил сегодняшний сменщик Радикорского, еще один ветеран «Динамо» Иван Станкевич. – В землю втоптать!
– А мы так и сделали, - улыбнулся Всеволод. – И так уже на взводе были после всего, что на улицах увидали, а здесь такая злость взяла – шесть штук им положили. Даже, несмотря на то, что жарища жуткая на улице, в тени под сорок. Никого подгонять не требовалось, все бились, как в последний раз. Самое смешное, что тогда на матче какие-то министры из Германии присутствовали. Вот мы им праздник-то подпортили. Они ж собрались посмотреть, как Советы продуют. А вместо этого такой конфуз. 6-1 Не верите? Можете у Михея спросить, он в том матче тоже играл. Там, если разобраться, сборная Москвы бегала. О, вспомнил, Федотов из ЦДКА у нас нападающим был.
Динамовцы восхищенно загалдели. На лицах у них появились одобрительные улыбки.
– Здорово! Молодцы! – с жаром воскликнул Третьяков, возбужденно подпрыгивая на месте. – Умыли гадов!
– Сиди спокойно, - строго прикрикнул на него Фомин. – Ишь, распрыгался, кузнечик чумазый. Иди вон, лучше, моську оботри, а потом пусть тебе массаж сделают. Лишним не будет.
Футболисты заржали.
– Кузнечик чумазый! – утирал слезы Блинков. – Вот сказанул, так сказанул!
– Так, кузнечики, - ухмылялся в дверях раздевалки Якушин. – Готовьтесь к выходу. У нас еще, если не забыли, второй тайм.
Прекрасно понимая, что преимущество пока зыбкое, динамовцы после перерыва сразу решили додавить «Спартак». Забить гол, а лучше два, и снять все вопросы о победителе матча. Но и красно-белые вовсе не собирались сдаваться. И потому на поле разгорелась жесткая, мужская борьба. Которая то и дело переходила границы дозволенного. Латышев с ног сбился, фиксируя многочисленные нарушения. А вот зрителям такое развитие событий явно пришлось по душе. По крайней мере, шум и крики с трибун не умолкали ни на секунду. Вовка даже заметил, как пару раз в сектора, где страсти кипели особенно сильно, вламывались наряды милиции, чтобы удалить заводил. Ха, это здесь еще не додумались из пожарных шлангов фанатов поливать. По нынешней погоде такое себе развлечение. На любителя
Михей минут через пятнадцать не выдержал и отправил Вовку разминаться. И вскоре Фомин вышел на поле вместо наевшегося Сергея Соловьева. Зябко поеживаясь на холодном ветру, дождался первого паса, совершил хороший рывок. В конце, правда, не очень получилась передача на Бескова, но, лиха беда начало. И вскоре уже здорово принял верховую передачу от Савдунина, перебросил защитника и сильно приложился подъемом по опускающемуся мячу. И ведь почувствовал каким-то верхним чутьем, что попал, как надо. Леонтьев даже не дернулся, а лишь заворожено наблюдал за тем, как кожаная сфера сначала взмыла вверх, а потом вдруг резко клюнула вниз и влетела точнехонько в «девятку». 0-2