Вой
Шрифт:
Бецкой подъехал на своем щегольском «Руссо-Балте» к воротам особняка в пригороде, выглядевшего немного необычно. Хотя в городе архитектурных изысков, каким была столица, возможно было все. В том числе и итальянский стиль — дом был построен в виде палаццо, точнее палацетто, как сами жители того же Рима или Венеции называют свои маленькие дворцы-крепости. А тут обитателю этого маленького дворца было отчего или от кого скрываться.
Он вышел из машины и подошел к интеркому на воротах.
— Граф Бецкой к графу Цезарину, — четко и громко сказал он, нажав на клавишу.
Вместо ответа
Ну или почти Европа. По крайней мере, хозяин этого особняка-палацетто точно корнями оттуда. Цезарин? Да полноте там, три сотни лет назад из Италии приехал граф Бенетто Цезарини, с заморским титулом, полученным от своего короля. И с огромным золотым запасом, пущенным на строительство палацетто и его обустройство. Со временем и приобретением русского подданства буковка «и» в фамилии потерялась. А вот клан Цезариных остался. Весьма странный клан.
И странный многими вещами. Во-первых, все графы Цезарины были похожи друг на друга как две капли воды, до последней родинки на подбородке. Во-вторых, отличались отменным здоровьем и долголетием. В-третьих, несмотря на обилие любовниц и прочих амурно-проходных связей, никто и никогда не мог похвастаться детьми от Цезариных на стороне. Хотя и пытались, но вот незадача — либо быстро отказывались от своих слов, либо погибали самым загадочным образом. При том, что тайным скопцом граф явно не был — в кулуарах у придворных дам ходил слушок, что любому парнокопытному стоило побледнеть от зависти от достоинств графа, которые тот нес в неширокие и ненародные массы. Но вот потомства почему-то не давал, отговариваясь тем, что на родине предков у него есть дети, так как в молодости он исколесил всю Европу. И точно — каждые пятьдесят лет Цезарины гибли в странных происшествиях, а из европейских далей приезжал наследник, точь-в точь как усопший граф, и история повторялась.
Бецкой знал, в чем тут странность, и он мог бы поделиться с определенной категорией лиц тайной графа, после которого тот бы точно не вернулся с того света. Белая Вервь и Особый корпус охотились за такими постоянно и время от времени находили подобных существ. Как графу удалось избегнуть подобной участи — неизвестно. Видимо, свою роль играли мизантропия и нежелание ввязываться в какие-либо политические и междусобойные дрязги и аферы. А также закрытость от постороннего мира, возведенная в абсолют. Немногие могли похвастаться, что лично лицезрели графа Цезарина. И это как раз подтверждало досье на него, лежавшее в том самом чемодане с наследством Черной Верви, доставшемся Бецкому.
Граф затормозил у крыльца, на котором уже стоял дворецкий.
— Граф Бецкой к графу Цезарину, — повторил он.
Дворецкий лишь молча распахнул перед ним двери, жестом приглашая Бецкого внутрь. Граф аж задохнулся от такой наглости. Какой-то холоп ведет себя так с высокородным аристо?
Они прошли по первому этажу особняка коридорами между каменными стенами. Планировочка ой-ей… Наконец дворецкий открыл одну дверь и молча впустил Бецкого внутрь, в озаренную полумраком гостиную.
— Я граф Бецкой, — представился он мужчине лет сорока, сидящему на кресле нога на ногу и потягивающего что-то из рюмки.
— Проходите, Ваше Сиятельство, —
— Очень приятно, Ваше Сиятельство.
— Прошка! Налей Его Сиятельству граппы!
Молчаливый дворецкий без единого звука исполнил приказание, налив прозрачную жидкость из небольшого графина.
— Ваше здоровье!
— Ваше здоровье!
Бецкой осторожно сделал глоток, пытаясь прочувствовать те ароматы, которые якобы должны в ней присутствовать. Плюнул на дегустацию и выпил рюмку до дна. Тут же дворецкий наполнил рюмки.
— Свободен!
Тот развернулся, вышел из гостиной и плотно закрыл двери.
— Не обижайтесь на Прошку. Белые лишили его языка, а такой слуга дорогого стоит.
— Перед обращением, я полагаю, господин Бенито?
— Осторожней, граф, — глаза Цезарина-Цезарини сузились.
— А то что? — спросил Бецкой.
— Смотря с какой целью вы сюда пришли.
— С самой что ни на есть благой, — Бецкой решил открыть свой оболок.
Увидит его граф или нет? Его собратья лишены магических сил, так уж повелось. Природе не хотелось иметь суперуничтожителей под рукой, баланс должен быть соблюден. Ты либо волшебник, либо вампир.
— Вы же прекрасно знаете, что я лишен магии, — сказал Бенито.
— Ну да, как и наши упыри. Для них лишение возможности колдовать после смерти…
— Мне счесть это за оскорбление? — осведомился Бенито, крутя в руках рюмку. — Ваши упыри — люмпены, и не надо сравнивать потомка древнего рода с этими оборванцами.
— Прошу прощения, ничего не имел в виду, — извинился Бецкой. — Я лишь хотел встретиться с вами по одному очень важному вопросу.
— Я понял, поэтому вы еще живы несмотря на вашу непочтительность.
— Не хотите, Ваше Сиятельство, присоединиться к возрождаемой Черной Верви и занять в ней полагающееся столь древнему и могущественному нелюдю место?
— Увы, граф, но вынужден ответить вам отказом. Нет.
— Но Повелитель…
— Прошу прощения, Ваше Сиятельство, но это ваш повелитель, а не мой, — перебил его Бенито. — Прошлый глава Черной Верви уже предлагал мне место в ней, но получил отказ. Я думаю, у вас есть мое досье.
— Но почему? Вы так же…
— Не так, — осадил его Бенито. — Единственное, что нас объединяет — это общие враги. И потом, где он, этот черный волхв? Гниет где-нибудь на тайном кладбище белых или развеялся пеплом на ветру. Я же живу, точнее, существую, и намерен так и продолжать. Мое главное оружие — не вступать ни в какие союзы и не привлекать к себе внимание. Власть и последующее воплощение меня не очень интересует. Первого у меня и так достаточно, благодаря золоту, а второе — я не попаду в Навь в силу своей природы, поэтому Повелителю до меня не добраться. А следовательно…
— Очень жаль. Ваша помощь и поддержка очень бы пригодилась, — Бецкой отсалютовал рюмкой и сделал глоток.
— В чем? Держать в узде полоумных местных ведьм и прочих, к ним не относящихся? Увольте, граф. У меня свой путь, своя нежизнь, так сказать, — усмехнулся Бенито. — И мне нужен покой и отсутствие лишних людей. Вас я принял из любопытства, потому что слышал от своих информаторов о потенциальном главе Черной Верви.
— Вот как? — внутренне поежился Бецкой.
То, что о нем ходят какие-то слухи, уже неприятно. Если же эти слухи дойдут до Белой Верви…