Вояж с морским дьяволом
Шрифт:
– А ложка? Вилка? – спросила Таня и сделала соответствующий жест.
Девушка ответила:
– Нет… Руками…
И показала как.
Татьяна, стараясь выговаривать слова медленно и точно, осведомилась у нее:
– Ты… давно здесь?
Та поняла, кивнула, вытянула вперед два пальчика:
– Два… год…
«Ужас!» – внутренне передернулась Таня.
– Ты – жена?
Девочка с багровым шрамом кивнула:
– Да.
– Чья? Того старика с седой бородой?
Девочка не поняла, развела руками.
И тут снова явилась сопровождающая –
Прочие женщины, не перестававшие бросать на Таню любопытствующие взоры, с интересом наблюдали за происшествием.
Главная хмуро ткнула пальцем в плов, потом указала на рот: ешь, мол. А после сделала еще один знак, весьма красноречивый. Татьяна поняла его без слов – да и что там было понимать: мол, если будешь много болтать, отрежем язык.
После этой угрозы Таня уже не чаяла выбраться из пещеры. Минуты и часы тянулись бесконечно. Женщины продолжали наблюдать за европейкой и исподтишка обсуждали ее на непонятном языке.
«Черт, если я выберусь отсюда, – подумала Татьяна, – надо срочно начинать учить арабский. Что за ерунда: ни Ансара не понимаю, ни его единоплеменников… А если НЕ выберусь? – спросила она себя с мрачной иронией. – Если в женах оставят? – И сама же себе ответила: – Тогда уж точно научат…»
Через какое-то время непонятно откуда – похоже, из магнитофона – прокричал муэдзин, и женщины деловито стали опускаться на ковры. Встали на колени, воздели руки кверху, воскликнули в едином порыве: «Аллах акбар!»
Таню, впрочем, никто молиться не принуждал и не ждал, что она присоединится к мусульманкам. Всю молитву она просидела на каменной скамье с отсутствующим выражением лица.
Находиться в пещере было мучительно. Дурные запахи, нехватка воздуха, визг детей… Таня уже и не чаяла, когда выберется отсюда – да и выберется ли вообще? – но вдруг – чеховский «Лонжин» показывал пять вечера – «начальница гарема» сделала ей знак: давай, мол, на выход.
Ноги вмиг ослабели. Таню охватил приступ паники. Стало трудно дышать.
«Куда меня зовут? К седобородому старцу? Что он увидел тогда в моих глазах? Что они, мужчины, решили? Отдать меня ему в жены? Или вовсе уничтожить? Боже мой… Здесь, среди скал, на краю земли… Ни один Чехов не сможет мне ничем помочь… Никто даже не узнает, где лежат мои косточки…»
По подземным коридорам Татьяну вывели на свет божий. От солнца в первый момент она зажмурилась даже под сеточкой паранджи. А когда вновь открыла глаза, увидела необыкновенно обнадеживающую картину: вертолет стоял на своем месте, около него прохаживался Ансар в восточном одеянии – и никого рядом. Ни страшного седого старика, ни душманов с «калашниковыми», ни ее провожатой – та, очевидно, успела незаметно исчезнуть в убежище внутри скалы.
В тот миг Ансар показался ей настолько милым, что Таня бросилась к нему и к вертолету со всех ног…
…Татьяна оказалась права в одном: в те четыре часа, что она провела на женской половине, мужчины во время своего толковища действительноКогда они летели назад, Ансар, сидящий за штурвалом, стал неожиданно разговорчивым. Столь длинных монологов она не слышала от него ни разу за все дни их знакомства.
Внизу, под брюхом вертолета, мелькали скалы, каньоны, сухое русло реки. Земля освещалась солнцем, уже повернувшим на закат. Лежали длинные тени.
– Тебе, конечно, интересно, женщина, – начал шейх (его голос Татьяна прекрасно слышала в своих наушниках, скрадывавших шум мотора), – кто покушался тогда на меня на мальдивском острове?
– Не только на тебя, но и на меня…
– При чем тут ты! – сделал досадливо-отстраняющий жест мультимиллионер. – Они охотились на меня. И, я думаю, будут продолжать охоту. Вот соберутся с силами, перегруппируются, просчитают новый план на своих больших ЭВМ, одобрят его у президента – и вперед! Да только…
Ансар впервые в присутствии Тани выругался. Смысл его затейливого ругательства был таков: ничего у них не получится.
– У кого – у них? – поинтересовалась Садовникова.
Не отвечая на ее вопрос, Ансар продолжил:
– Конечно, они пытаются таскать каштаны из огня чужими руками. Навербовали подонков на Цейлоне, пообещали им заплатить… Те шайтаны даже не знали, на кого они покушаются… Но я выяснил, кто стоит за убийцами… Кто пытался организовать покушение и финансировал его…
– Кто же?
Шейх снова будто бы не услышал ее вопроса.
– Мои люди провели следствие, – продолжал токовать он. – Один из нападавших оказался не убит, а только ранен… Его спрятали в тюремной больнице… Но мои люди все равно добрались до него… И хорошенько расспросили… И он им рассказал…
Татьяна вздрогнула, на секунду представив, как люди Ансара «добрались» до несчастного и какими методами «хорошенько расспросили» его.
– Он рассказал, что и заказ на меня делал, и деньги им платил один американец в Коломбо. Имя его назвал… Мы его начали искать, но он уже улетел в свои Штаты… Но мои люди выяснили: он, будучи в Коломбо, три раза с резидентом ЦРУ встречался… Одна банда… Словом, подтвердилось то, что мне и раньше было ясно: охотятся на меня америкосы… Я им как кость поперек горла…
– Что ты им такого сделал? – спросила Садовникова, опять ожидая, что ее вопрос останется безответным. Однако в этот раз Ансар ее услышал.
– Что я им сделал?! – спросил он с яростью, повернувшись в своем кресле к Татьяне. – А почему ты не спрашиваешь, что они сделали – нам ?
– «Нам» – это кому? – тихо вопросила Таня.
И снова любовник воспринял ее вопрос. И в ответ выкрикнул яростно:
– Нам – всем! Арабам, иракцам, пуштунам, курдам, иранцам! Русским, узбекам, таджикам, грузинам! Сербам, македонцам, туркам! Всем! Всем! Всем, кто не желает танцевать под их дудку! Кто не живет навязанной ими жизнью!