Война 2030. Атака Скалистых гор

Березин Федор Дмитриевич

84. Испытание брони

Все-таки угодить в поколение, вынужденное расплачиваться за трусость прошлого и разворачивать в нужное русло вектор будущего, не сахар. Тяжело это для психики, и наверное для ребер. Вот, например, как прикажете сохранять спокойствие, когда виртуальный дисплей в глазнице сигнализирует о том, что вас взяла на прицел шестиствольная пушка «Вулкан»? Сколько там джоулей, эргов в каждой дырявящей воздух пуле? Так еще умножим на скорострельность. По наземным целям тысяча снарядов в минуту. Ладно, мы не физики — нам не до теорий. Что будет, когда эти стограммовые, в покое, пули начнут втыкаться в хваленый фуллерит? Неужели правда высвобожденную пороховым подрывом энергию можно снова перегнать в статику брони? Как выразился Шикарев: «антиэнтропийные процессы наяву». Но никакой формулой, хоть ты ее разжуй и перевари по ложечке, не доказать правдивость волшебства. Как можно понять, что в зависимости от мощности удара мега-объекта, там, в микромире, молекулы-шары высших фуллеренов переходят в новый режим и преобразуют импульс столкновения во вращение.

То есть вроде бы они всегда и крутятся — кстати достаточно быстро — более десяти тысяч оборотов в секунду, — но от удара пули, сразу множество слоев «тысячеслойки» перескакивают в следующий статичный для них режим, круженья. Еще десять, или сколько там, тысяч оборотов в секунду дополнительно. Что еще более странно, при следующем попадании состояние фуллеренов может поменяться как в сторону еще большего ускорения, так и в сторону уменьшения оборотистости. То есть энергия рассасывается на скачки туда-сюда почти с одинаковой вероятностью. Налицо прямо-таки вечный двигатель. То есть, дубась с пулемета в упор, а эти самые фуллерены только прыг-скок отсюда туда по шкале своих заданных природой ступеней вращения. Одновременно с этим, кружатся вроде бы и не все, а какие-то из миллионов слоев, наоборот, этой энергетической подпиткой выбрасываются в крайне маловероятное состояние полной статики, то бишь, когда молекулы не наматывают кругаля, а крепко вцепляются в соседей и создают прочнейшую спайку, что похлестче алмаза будет. Но поскольку состояние сие почти невероятно, то заканчивается оно так же быстро, однако слоев в экзоскелете миллион, а потому какие-то из них постоянно находятся в режиме «жесткой сцепки». И нельзя это понять и в это поверить, а можно только почувствовать. А потому лучший способ — практика — прямой психотренинг. Не зря Епифаныч палил тогда в «панцирь» с мизерной дистанции. Когда от девятимиллиметрового калибра не лопнули, и даже не заныли ребра — волшебство сразу стало каким-то убедительным.

Но все-таки совсем нежелательно стоять под обстрелом столбом, есть некоторые «но». «Вечный двигатель» все же имеет ограничение. Во-первых, он все-таки не вечен. От частых фазовых сдвигов часть фуллерита может потерять структуру и перестроиться в простую кубическую молекулярную решетку. Еще хуже, что фуллерит испаряется, причем не только от скачков внутренних состояний, но даже от простого солнечного света. Может, кроме всего прочего разведчику-диверсанту требуется носить с собой зонтик?

Однако нет времени думать о всяческих глупостях, по отряду уже колотит недобрая старая колотушка — шестиствольный «Вулкан».

85. Истребитель мышей

Если бы далекие и уже смирившиеся с неучастием в разыгрывании приза изобретатели города Дуранго узнали о такой области загодя, они бы попытались установить на «Трубного лазутчика № 1» гораздо большую по размерам «энергетическую ловушку». Или, может, если бы они ведали о том, что основные испытания можно провести во внутренностях горы Корпуленк, они бы сходу разработали «Лазутчика-2», который получилось бы не только усложнить, но еще и облегчить за счет снятия второго аккумулятора. Однако как уже говорилось, все приключения микро-машин относились к скрытому знанию, тому, которое не удается добыть ни сразу, ни загодя, ни даже ретроспективно.

Так вот, на сей раз «робот-убийца» умудрился упасть прямо на тараканий праздник. Оказывается, покуда он, зазря и почти три миллиона секунд назад, гонялся за мышью, которая вообще-то на самом деле являлась ящерицей, здесь, в давно пройденной им развилке, умудрилась окончить свои дни совсем даже не престарелая и достаточно упитанная мышь. Умерла она все же не своей смертью, а от новой приправы подмешанной в мышиной «кормушке», расставленной на подземном складе продовольствия. Между прочим, весьма и весьма емком, ибо он обязался обеспечивать бесперебойное трехразовое питание боевым расчетам «Прыща» несколько месяцев напролет. Естественно, в случае серьезных перебоев со снабжением извне.

Поскольку мышь, как и все умершее на этой планете в последние два миллиарда лет, кроме египетских фараонов, Ленина, а также мамонтенка Димы, откопанного в Арктике, неминуемо подверглось переработке бактериями, то уже давно вдоль по кабельной магистрали распространился шикарный (не для людей, естественно) запах готовой пищи. Вот именно на это, уже двести тысяч секунд длящееся, пиршество и угодил «Трубный лазутчик». Шлепнулся он прямо на мышь, коя сработала как амортизатор, кроме того, он задавил пятнадцать достаточно крупных тараканов-самок и сорок восемь самцов. Однако техногенная катастрофа местного уровня прервала пиршество всего на три секунды. После этого отбежавшие в сторону насекомые снова бросились на еду. Но ведь некогда упитанную мышь за последнее время солидно искромсали. Желающих кушать присутствовало гораздо больше, чем посадочных мест. Следовательно, вокруг происходило метание, или соотносительно насекомых — роение. И потому несколько, а для ненужной, но все-таки точности, четыре таракашечки, нечаянно попали в автоматически выдвигающуюся «энерголовушку».

Там, в этом хитром и почти для прикола установленном механизме, пошел процесс переработки полисахаридов хинина в электричество.

86. Испытание брони

Ну что ж, господа, у вас пушка «Вулкан», которая вовсе даже и не сюрприз. Подумаешь, удивили старьем. Но зато у нас сюрприз. Правда, тоже стиль ретро — дымовая завеса. Естественно, не просто дымовая, а с разными присыпками, дабы слепить не только невооруженный глаз, а и всяческие локаторы и лазеры наведения. Конечно, верить, что столь простыми методами удастся решить проблему вторжения

глупо. Но и скидывать со счетов старый, добрый опыт не стоит. Пусть он сработает, хоть на десять, хоть на один процент — это тоже подспорье. Хотя, конечно, местность здесь пристреленная, разделена на сектора, а к тому же враг в обороне, да еще и в количественном превосходстве. Осадой, или чем-то в этом роде, взять его не получится, ибо как раз он-то может получать резервы в любом количестве, а вот мы одни против целого мира. И потому не отсидеться. Как там говорил Епифаныч: «Ну что ж, Герман, значит, придется прикидываться танками». Хороший юмор, настоящий, солдатский.

Вот и прикидываемся. Только не простыми танками, а очень-очень скоростными, почти самолетами. Сто двадцать км в час не хотите? А моментами, на относительно ровных участках, можно и сто восемьдесят. Вообще-то один из режимов нового «панциря» позволяет «делать» двести тридцать, то есть больше шестидесяти метров в секунду. Однако на незнакомой пересеченной местности, да еще в собственном дыму-пламени, очень не рекомендуется. Вообще-то не рекомендуется и для здоровья тоже, ибо когда твои ноги, пусть даже пяток минут, но подвигаются в этом навязанном экзоскелетом темпе, на следующий день ты гарантировано окажешься под присмотром доктора. Там, в мускульных волокнах будут сплошные разрывы тканей. Однако сейчас не время заботиться о здоровье. Бой слишком рискованное дело, тут вполне получается потерять все здоровье в течение секунды.

И нет никакой возможности делать нечто отработанное тактикой. То есть, когда часть бойцов наступает, а часть производит огневое прикрытие. Как уже докладывалось, местность перед противником прямо-таки родной тир, так что никаких огневых точек поддержки наступления создать не получится. Любой неподвижный стрелок будет тут же сметен всем, что имеется в здешнем арсенале.

И значит, наша задача спутать карты врага, то есть попросту прорвать пристреленную зону и ворваться в боевые порядки очень и очень быстро. Все же для спеца — это наверняка сомнительно. Что те десятки метров в секунду против углового поворота пулемета или автоматической пушки? Но именно для того воздух и переполнен всяческой фольгой, дымом и салютными всполохами, чтобы хоть как-то уровнять шансы. Однако против нападающих еще кое-что, а конкретней, на оборудованной к защите местности всегда наличествует совсем уж седая и колючая древность — свинченная так и эдак проволока, разного фасона; есть ли время ее резать, пилить? Или, тут же, придаток уж совсем мамонтовой эры — противотанковые и прочие рвы-траншеи. Ну-ка, влететь в такую на самолетной скорости? Фуллеренам, из коих состоит «панцирь», может, и ничего — они готовятся к веку звездолетов, — а вот человечку внутри? Однако имеется еще несколько обстоятельств, работающих на наступающих. И это, конечно, не закладывающее уши «Ура!». Сейчас не до такой экзотики.

Во-первых, если экзоскелет бегает, то он может и прыгать. Хоть в длину, хоть в высоту. С длиной-то все ясно, ибо первичный разгон определяет длительность парения в воздухе. А в высоту? Даже с полным боепитанием, то есть с предельным весом, «панцирь», использующий максвелловскую деформацию металла, может сигануть на пять с половиной метров. И это с места. Конечно, голеням человека внутри будет несколько худо. Но об этом уже сказано. А вот кое-что на второе. Всяческие штуки типа рвов, проволоки и минных заграждений прекрасно засекаются из космоса. Особенно в случае стационарного объекта. И потому те, кто атакует, имеют в виртуальном мониторе зрачка всю картину полевых укреплений. К тому же «полевые укрепления» — это некоторое преувеличение. Объект в географическом центре страны, кто ожидает здесь танковую атаку? Кроме того, он особо секретен. Форты и ДОТы привлекут к местности совершенно нездоровый интерес, причем не только шпионов, но и скупых, но падких на подношение конгрессменов. А значит…

А значит: «Вперед, рахиты, на Стамбул!» Или там: «За нами Москва!» Что кому больше нравится. Несемся на скорости, и дымим, дымим, дымим. И покуда не стреляем. Нет особого смысла на бегу, разве что выдавать свое местоположение и скорость компьютерным системам слежения? Ведь враг тоже, хоть и использует опыт предков сполна, вообще-то существует здесь, в 2030 году.

87. Истребитель мышей

Неизвестно чем сейчас занимались далекие, и может, до сей поры переживающие за доставшийся кому-то другому призовой фонд, «самоделкины» городка Дуранго, однако если бы им могла приоткрыться истина «скрытого знания», они бы, возможно, снова обрели уверенность в своей гениальности. Ибо созданная ими машина действительно показывала удивительную живучесть. Мало того, что она выдержала падение бог знает с какой высоты, пусть и заторможенное соприкосновениями со стенами туннеля, так теперь, постепенно отсасывая электроны из хинина пожаловавших на трапезу, но ставших едой таракашек, она должна была вот-вот вновь обрести возможность двигаться. Вероятно, удары и кувыркания даже послужили благому делу. Ведь действительно, в статике последнего миллиона секунд состоящий из способного менять форму пластика внешний корпус зачерствел. Сотрясения помогли разогнать по нутру специальный гель. За время «переваривания пищи» состав впитался, и теперь выяснилось, что корпус «Лазутчика» снова способен менять форму. Правда, не столь бодро как когда-то, тем более что с потерей кормового блока общие параметры «убийцы» изменились. Да и вообще, чудо-пластик пошел кое-где трещинами, а небольшой, замыкающий идеальность формы, кусочек вообще остался где-то наверху. Тем не менее «Трубный лазутчик» не испытывал по сему поводу не только боли, но даже легкой досады. Ведь несмотря на большую целенаправленность производимых действий, управлялось все это не разумом, ибо оного во внутренностях робота не имелось.