Война-56. Книга 1. Зов Лавкрафта
Шрифт:
Не мог же он сказать, что цвет мячиков был всего-навсего условным сигналом для «связного». Хотя необходимость в таком сигнале, похоже, отпала (связной не появился ни вчера, ни сегодня, и, вероятно, был уже мертв).
– Что вы говорите? – Грейс посмотрела на него. – А разве у «Бритиш Петролеум» не желто-зеленый логотип?
– Правда? – он поднял брови. – Видимо, я забыл.
– Лжец, – сказала принцесса с улыбкой. Ему понравилось, как она это сказала. – Признайтесь, вы ведь никакой не нефтяник, Шон?
– Скажем так, –
– Нефтяник вы или нет, вы только что проиграли мне одно желание. Не забывайте об этом, Шон.
Он слегка поклонился:
– Я ваш. В любой момент, как только пожелаете, ваше высочество.
– Зовите меня Грейс.
– Хорошо… Грейс. Еще партию?
Тунк! Бам!
– Ох! – Грейс замерла. Мяч Коннери, пущенный с огромной силой и скоростью, пролетел всего в нескольких дюймах от ее лица. Она подняла руку и коснулась щеки – ничего.
Коннери подошел и встал рядом, глядя на нее сверху вниз.
Грейс посмотрела на него широко расставленными голубыми глазами.
– Вы ведь специально это сделали, Шон?
Он слегка наклонился к ней, для вида, якобы посмотреть, не задел ли ее мяч. На самом деле – чтобы вдохнуть аромат ее волос. Грейс пахла вербеной и американским детским шампунем.
– Нет.
– Вы не джентльмен.
– Это не единственное мое достоинство.
Она сказала:
– Доиграем в следующий раз. Прошу меня простить.
«Рискуешь, Шон», – подумал он, глядя ей вслед.
Принц Ренье известный ревнивец (что не мешает ему заводить шашни направо и налево), за принцессой следят днем и ночью. Тебя уже взяли на заметку, Шон. Впрочем, разве не за этим я здесь?
Коннери покачал головой.
Британское казначейство не слишком рискует, выделяя агентам такую «большую» пенсию: две с половиной тысячи фунтов в год. Она мало кому сможет пригодиться.
Разве что скупому шотландцу, Коннери мысленно улыбнулся, – вроде него.
Коннери знал, что агенты его класса редко доживают до сорока пяти лет, но чем черт не шутит? Он постарается. Шон слишком хорошо помнил время, когда у него не хватало денег даже на то, чтобы заплатить за квартиру или залить пару галлонов в бак мотороллера. Спасибо Королевскому флоту – теперь все по-другому. Звание коммандера, конечно, не наследное княжество с абсолютной монархией, как у принца Ренье, но на холостяцкую жизнь хватает. И, в отличие от принца Монако, Коннери не собирался жениться так рано.
Даже на Грейс.
Он посмотрел, как она идет, как двигаются ее ноги в белых теннисных туфлях.
Разве что на Грейс.
Коннери остановился у бара. Бармен улыбнулся ему, как старому знакомому:
– Что будете пить, месье?
– Мартини с водкой. И побольше льда.
Ожидая, пока коктейль смешают, он оглядел себя.
Крепкие руки, средиземноморский загар. Белая рубашка «поло» от Лакост. Шорты от Данлоп. Теннисные туфли от Барберри. Белые носки от еще кого-то, он уже забыл (Лаборал? Суинни?). Ракетка с металлической сеткой и амортизатором (он слишком сильно бьет по мячу, амортизатор нужен, чтобы не повредить запястье) от Слезинджер. О чем еще я, черт побери, должен помнить? – подумал он в раздражении. Чувствую себя школьником на уроке по снобизму. Милее всего Шону были бы сейчас рабочие штаны, мятая рубашка и туфли без носков.
И, само собой, гольф.
Монако – слишком маленькая страна для такой игры. Тем не менее здесь есть отличное поле для гольфа – почти на вершине горы. Интересно, французов не смущают летящие через границу мячи?
Проблема в другом: Грейс.
Она не играет в гольф, она играет в теннис. Поэтому я люблю теннис.
Коннери стоял у стойки, потягивая мартини с водкой, вспоминая ее лицо, как она говорит, как смотрит. Вероятно, она играет и в другие игры.
Он поймал на язык кубик льда и с хрустом разжевал.
О, несомненно.
Коннери поднялся в свой номер на верхнем этаже отеля «Амбассадор», что находится в десяти минутах ходьбы от королевского дворца (и от казино, что интереснее). Он открыл дверь и насторожился.
Свет не горел.
Хотя он отчетливо помнил, что оставлял его включенным.
В номере кто-то побывал. И, возможно, этот кто-то еще здесь. Коннери достал «вальтер» ППК из наплечной кобуры, ногами аккуратно стянул туфли. Оставшись в одних носках, бесшумно двинулся в глубь номера. Все это чертовски напоминало стрелковый аттракцион, на котором его гоняли в «Сикрет сервис». Только здесь не отделаться фотографией «Ты убит!», здесь все серьезно.
Пистолет холодил ладонь. «Вальтер» ППК отличное оружие, но немного маловат для его руки. Поэтому нажимать на спуск приходится второй фалангой указательного пальца.
Коннери сделал три шага, держа пистолет в опущенной правой руке. В любой момент он мог вскинуть оружие и нажать на спуск, когда ствол пистолета пересечет линию мишени.
Такая техника стрельбы называется «вертикальный подъем» и отлично подходит, когда противник находится на близком расстоянии. Не больше нескольких ярдов. Самое то для шпиона.
Глаза скоро привыкли к темноте. Коннери оглядел гостиную, но не заметил ничего подозрительного. Теперь в спальню? Нет, стоп!
Он вернулся взглядом к двум креслам, что стояли недалеко друг от друга у окна, закрытого шторой.
Вот ты где. В кресле.
Он нацелил пистолет в сторону темного силуэта, мягко отшагнул назад, к стене, и левой рукой нащупал выключатель. Повернул. Присел на колено, вскидывая пистолет. Ну же! С секундной задержкой зажглись лампы – высветив сидящего в кресле человека. Тот держал в руках газету, словно до того, как включился свет, он уже давно и внимательно ее читал.