Война Братьев
Шрифт:
Затем она открыла глаза, и Мишра попятился.
Глаза были живыми – мягкими, влажными, из их уголков сочилась кровь. Глаза моргнули, и лоб существа покрылся морщинами.
Неожиданно Мишра осознал, что перед ним не изображение в зеркале, а настоящее живое существо. Хуже того, существо пристально его разглядывало.
Создание подняло руку и коснулось своей груди. Мишра повторил этот жест, и его пальцы сомкнулись на чем-то гладком. Он опустил глаза и увидел, что в его грудь был вправлен огромный драгоценный камень, переливавшийся всеми цветами радуги. Забыв на миг о существе, он вытащил драгоценный камень из груди. На ощупь он был теплым, Мишра ощутил, как благодаря этому теплу ему становится хорошо. С одной стороны камень был искусно огранен, а с другой была неровная, грубая поверхность, оставшаяся после того, как целый камень раскололи пополам.
Существо потянулось и коснулось зеркала со своей стороны. Мишра почувствовал, что он, сам того не желая, поднимает собственную руку в ответном жесте, словно теперь он был копией, а существо – оригиналом. Он почти коснулся стекла. Демон из металла, кости и кожи улыбнулся.
И тут кто-то позвал его по имени. Он был уверен в этом. Кто-то звал его. Мишра повернулся спиной к зеркалу и скрытому в нем черному существу, и в тот же миг его ослепил поток яркого белого света, и он…
…очнулся на полу пещеры, сжимая в левой руке половинку силового камня. Издали он услышал топот металлических ног, бегущих по каменному полу.
Токасия заковыляла к братьям, которые медленно поднимались на ноги. Что они сделали – непонятно, но огромный силовой камень треснул пополам, и каждый из братьев держал в руке по его половинке. Токасии случалось находить при раскопках треснувшие камни, и всякий раз это были потухшие кристаллы. Зажатые в руках братьев осколки, напротив, не погасли, продолжая мерцать от переполнявшей их силы. Они переливались всеми цветами радуги, но камень Урзы чаще светился красным, а камень Мишры – зеленым.
Токасия моргнула и заметила, что в пещере стало светлее. Панели на потолке теперь горели ярче, а металлические стены вспыхивали чаще.
Урза склонился над Мишрой. Младший брат оттолкнул старшего и поднялся самостоятельно. Он слегка качался, словно ребенок, который учится ходить.
Урза был бледен как полотно, меняющийся свет камня окрашивал его лицо в разные цвета.
– Что случилось? – выдавил он.
Токасия посмотрела на братьев. Они были целы и невредимы, хотя выглядели, как пьяные.
– Силовой камень взорвался, – сказала она. – Вам достались две его половинки.
Мишра ткнул пальцем в брата:
– Это он виноват!
– Я пытался тебя остановить! – огрызнулся Урза.
– Молчать! – крикнула Токасия, ее голос эхом отразился от стен. – Слушайте!
Молодые люди захлопнули рты и сразу же услышали медленную ритмичную поступь, тяжкий звон металла о камень. К ним неумолимо приближались неведомые, но явно многочисленные обладатели тяжелых металлических ног.
У дальнего края пещеры появились фигуры. Токасия не помнила, чтобы до взрыва там была дверь, может, ее там и не было. Теперь в дальней стене зияла дыра, и сквозь нее вошло с полдюжины огромных фигур.
Это были су-чи, транские стражи, с волчьими лицами и развернутыми назад коленями. При всей своей неуклюжести они передвигались на удивление быстро. Не мешкая, они направились прямо к братьям и Токасии.
– Бежим! – закричала Токасия.
– Нет, – сказал Урза. – Я думаю, что смогу их удержать. – При этих словах его камень, казалось, загорелся ярче, и юноша протянул вперед руку. Из камня вырвался узкий красный луч и залил шестерых нападающих. Те застыли, впитывая свечение, а затем снова двинулись вперед.
– Они стали быстрее! – закричала Токасия. – Ты добавил им силы.
– Ладно, бежим, – сказал Урза.
Мишра поднял было свой камень, но Урза ударил брата по руке.
– Мы попробовали, это не сработало. Как бы не стало хуже. – Он ринулся за Токасией, Мишра помчался за ним.
Ступени, по которым они спускались, казались теперь утесами, на которые едва можно было вскарабкаться. Токасия чувствовала, как ее мускулы устают все больше, ноги сделались как каменные. Токасия оперлась на плечо Урзы. Су-чи преодолевали ступени медленнее, но зато за каждый шаг поднимались сразу на две. Кроме того, беглецы знали – машины не устают.
Токасия обернулась. Су-чи догоняли их.
Добравшись до вершины лестницы, Мишра остановился, пытаясь перевести дух. Урза выглядел не лучше, а Токасия чувствовала, что еще немного, и она упадет.
– Надо… найти что-нибудь… и столкнуть вниз. Перекрыть им… дорогу, – прохрипел Урза.
Мишра снова поднял свой камень. Урза через силу покачал головой.
– Не работает. Делает их… сильнее. Пытался.
Задыхающийся Мишра выпалил в ответ:
– Ты пытался… твоим… камнем. Дай мне попробовать… мой.
Урза закричал, надеясь остановить его, но младший брат опередил его. Он поднял камень перед собой, и зеленые лучи залили ступени. Они были не прямые, как красные лучи камня Урзы, а изогнутые.
Зеленая волна накрыла переднего су-чи в тот миг, когда он заносил ногу для очередного шага. Машина, еще мгновение назад сильная и крепкая, осела, словно ее лишили источника энергии, и наклонилась назад. Та, что шла позади, была захвачена врасплох и поскользнулась, обрушив в падении еще две другие Три металлических человека скатились на несколько ступеней вниз, и один из них остался лежать без движения. Двое других снова поднялись и продолжили погоню.
– Их не остановишь, – выдохнул Урза. – Я же говорил.
– Я их замедлил, – огрызнулся Мишра.
– После подеретесь, – рявкнула Токасия, держась за грудь. – А сейчас бежим.
Все тело Токасии горело от боли, пока они летели назад по коридорам. Боковых проходов не было, поэтому у них не было возможности спрятаться. Хрустальные панели на потолке горели ярким светом, Токасия подумала, что это часть старинной транской охранной системы. Когда в пещеры приходили непрошеные гости и включали машины, загорался свет, и стражи су-чи пробуждались ото сна.