Война – дело семейное. Перехват
Шрифт:
«Должно хватить», – решила, приподнимаясь над землей. Потом зажала в пальцах пластину и сделала рывок.
– Готово! – вернулась на место быстрее, чем камера успела сделать полный проход. Пластину закрепила не глядя – прямо под ободом тяжелой металлической крышки.
– Вижу, – подтвердила Эйва.
Я улыбнулась, довольная собой: теперь площадка вокруг люка нами полностью просматривалась. Это была необходимая мера предосторожности. Ведь никто не знает, что случится, когда мы спустимся под землю. И если нам придется убегать, мы хотя бы будем знать, можно ли воспользоваться этим выходом. К тому же пластина оснащена крошечным детонатором и функцией самоликвидации. Что тоже важно, поскольку я не хотела оставлять здесь следы нашего пребывания.
– Двигаюсь к следующей цели, – сообщила Эйве.
– Удачи, –
– Если ты про серый и пушистый, то я его уже лет тридцать не видела, – сказала я. – А если про Танта, то они с Ревусом контролируют главный вход.
– Ух ты! – восхитилась суккуба. – Сам вызвался?
– А ты как думаешь?
– Думаю, Тант внезапно понял, какой ты замечательный командир, присягнул тебе на верность и смиренно выполнил отданный приказ. И еще сказал, как расшифровать свои секретные документы!
– Шутишь?
– Издеваюсь, – улыбнулась Эйва. – Кстати о последнем: я почти придумала способ. Вернемся – проверю на практике. И все-таки, как ты смогла заставить Танта подчиниться?
Я перепрыгнула через поваленное дерево, сверилась с направлением и ответила:
– Ну это не так сложно, когда мы с ним в равных условиях. Я боюсь, что он вырубит меня, как только я отвернусь. А он с тем же подозрением косится на нашего змеелюда.
– Ой, да ладно! – фыркнула суккуба. – Ревус, конечно, специалист в ядах, но он не станет усыплять союзника за четыре часа до начала операции. Чтобы потом тащить его на себе?
– Согласна: без крайней необходимости не станет, – согласилась я, подкрадываясь ко второму, теперь уже секретному входу. Который, кстати, представлял собою точно такой же люк. Наверное, его секретность заключалась только в более тщательном скрывании его координат. – Но Тант-то об этом не знает. К тому же, что бы он сейчас ни сделал, это будет играть мне на руку.
– В смысле?
– Ну смотри. – Я достала вторую пластину. – Ты ведь знаешь, что я не смогу взять Ревуса с собой в бункер? Придется спускаться с Тантом и оставаться с ним один на один. Вот я и хочу понять, можно ли ему доверять. Хотя бы немного. Итого: если он сейчас попытается пойти за мной, Ревус его остановит. Возможно, даже укусит. Да, это доставит неудобство в виде одного недвижимого тела, но зато я смогу избежать предательства в куда более неблагоприятной для меня обстановке. Потому что пойму, что Тант совершенно неконтролируемый, и не возьму его с собой. Улавливаешь мысль?
– Так это проверка? – засмеялась суккуба.
Я угукнула в подтверждение:
– Ага! К тому же я уже придумала, что сделаю с Тантом, если он все-таки уснет. И на этот раз, уж поверь, он не отделается одним только муравейником!
Я бегала вокруг главного входа в бункер по широкой спирали, с каждым кругом охватывая все большую территорию, пока не начало темнеть. Отыскала еще несколько камер – на сей раз гораздо более новых, а потому, благодаря Эйве, нерабочих, и пометила их местонахождение на карте. Также предусмотрела два возможных маршрута для отхода: как наших с Тантом, так и Ревуса. Это было сделано на случай, если нам не удастся выйти из бункера незамеченными. Ведь если за нами будет гнаться толпа рассвирепевших вооруженных крысаков, выскакивать к озеру, чтобы вернуться в «ковчег» знакомым путем, – не лучшая идея. По хорошо простреливаемой территории долго не побегаешь. Придется углубляться в лес. А это вам не какой-нибудь ухоженный парк. Это тундра, по которой когда-то прогулялся ледник. Здесь есть и ямы, и возвышенности, и озера с реками, часть которых нанесена рейнджерами только на свои самописные карты, да и там – без указания необходимых характеристик. Одни реки ведь можно и вброд перейти, а другие лучше обходить десятой дорогой. И здесь не важно, насколько река широка.
В общем, к моменту, когда я приблизилась к оврагу, где оставила своих «подельников», я точно знала, как мы будем отсюда убегать, а если совсем прижмет – где можно пересидеть бурю. И как раз мысленно хихикала над шуткой Эйвы, которая в лицах расписала, в каком восторге будет тот медведь, в пещеру к которому мы ворвемся на «переждать», когда услышала тихое бормотание змеелюда:
– «…К кущам
Царь почивал, и над ним амброзический сон разливался…» [5]
5
Гомер. «Илиада». Песнь вторая. «Сон. Беотия, или Перечень кораблей». Перевод Н. И. Гнедича.
Я замерла на полушаге, навострила волчьи уши – мохнатые кончики приподнялись над волосами – и на цыпочках двинулась к месту сбора. А когда приблизилась на достаточное расстояние, увидела интересную картину. Ревус и Фенрир лежали рядом, причем змеелюд – на боку, лицом к аристократу, подпирая голову ладонью, а волк – на животе, уткнувшись лицом в скрещенные руки и сладко посапывая.
– Ревус? – Я вышла из-за дерева и кивнула на Танта. – Что это с ним?
Змеелюд прекратил вдохновленное цитирование Гомера и шепотом же ответил:
– Спит.
У меня в голове тут же выстроилась цепочка событий: Тант, как всегда, нарушил приказ и попытался пойти за мной, Ревус его остановил, укусил, и волк заснул. Судя по застывшей на губах улыбке – сном невинного агнца. А нам теперь либо возвращать волка в «ковчег», теряя время и меняя ход операции, либо рискнуть и выполнить задание моими силами, как я и планировала изначально, но в случае вынужденного отступления попытаться вытащить его на себе. Черт! От мысли о последнем мои кулаки сжались сами собой, и я прошипела:
– Ну все! Сейчас я его просто пристрелю, и дело с концом!
– Ничего себе, какое в вашей группе наказание за нелюбовь к гекзаметру, – пробормотал Тант. Глаз при этом, надо отметить, не раскрыл, продолжая неподвижно лежать на сухой иглице.
– «…Вспрянул Атрид, и божественный голос еще разливался
Вкруг его слуха…» [6] – флегматично подметил Ревус. Я медленно повернула к нему лицо.
– За божественный голос отдельное спасибо, – ответила мрачным тоном. Потом улеглась так, чтобы Тант остался по другую сторону от змеелюда, и раскрыла карту. – Ревус, мой друг, попрошу твоего я вниманья. Взгляд опусти и прости, что забыла про рифму. Итак! – с облегчением перешла я на обычные фразы. Все же одно дело добиваться кое-какого гекзаметра в повседневной жизни, проявляя толерантность и выполняя собственноручно данное обещание, и совсем другое – пытаться донести в таком виде действительно важную информацию. К счастью, это понимал и Ревус.
6
Гомер. «Илиада». Песнь вторая. «Сон. Беотия, или Перечень кораблей». Перевод Н. И. Гнедича.
– Твоя задача, – сказала я, краем глаза замечая, что Тант придвинулся ближе и тоже внимательно разглядывает карту, – караулить этот вход. Если все будет хорошо, мы выйдем через эту же дверь. Если нет, тогда точка выхода будет либо здесь, – я указала на отмеченное ранее место северо-восточнее того, где мы сейчас находились, – либо здесь, – опустила палец немного южнее и западнее. – Эйва тебя по ходу скоординирует. Также она скажет, как именно мы уходим: с «хвостом» или без. Если с «хвостом», то сразу выйти к кораблю не получится. Нужно будет где-то пересидеть. Я предлагаю вот эту пещеру. К ней ты сможешь добраться двумя способами. Первый – вдоль озера. Этот путь короче, но лучше просматривается. Воспользуешься им только в том случае, если рядом не будет рейнджеров. Я нигде не видела транспорта крфритов, так что эти вряд ли засекут с воздуха. А вот люди могут, и тогда – все. Пиши пропало. Второй путь отхода – через лес. Обрати внимание: вот здесь – голая возвышенность, ее придется обходить, иначе будешь как на ладони. А здесь – перевалочный пункт зоологов. Куча аппаратуры, камеры, прослушки: видимо, за каким-то экзотическим зверем охотятся. Смотри, не попадись им. А то воплотишь мечту научного сотрудника, они потом за тобой всем институтом бегать будут. За йети, чупакаброй и тобой.