Война демонолога
Шрифт:
— Убирайтесь прочь, отродья бездны! — закричал чей-то голос за пределами зрения Михала.
— Этот мой! — заявила демоница с хлыстами и, завертевшись волчком, ринулась в сторону.
Стражник, сидящий внутри демона Злобы, не видел, как шло сражение там, но слышал выкрики на незнакомом языке и видел отблески магии на водной поверхности. Определить по ним, кто берет верх, было невозможно, тем более самого Михала постоянно мотало вслед за оберегающим его монстром.
Вот другой демон, такой же костяной, как и тот, что вытащил его из-под вражеского обстрела, распахнул свое нутро, выпуская наружу спрятанного там стражника,
Легко закинув стражника себе на спину, адская гончая рванула прочь, наплевав на топкое болото вокруг. Лишенное кожи чудовище просто бежало по водной глади, как посуху, а болтающийся на его шее стражник, стиснув зубы от страха, испуганно подвывал.
Нападающие все не кончались, Михал видел, как врагам удавалось убить то одного, то другого демона. Однако и закрепить успех у людей все никак не получалось — сперва Михалу показалось, монстры проигрывают, но через пару минут вновь увидел красно-оранжевого демона.
Несмотря на подпалины по всей чешуей, он яростно сражался с двумя мечниками, то отступая под их напором, то переходя в контратаку. Каждый его удар лишал врагов элемента брони, и теперь Михал был уверен — единственное, почему людская атака еще не захлебнулась окончательно — это металлические артефакты. Как только демоны снимали все зачарованные на противнике вещи, тут же убивали его без сопротивления.
— Выходи! — приказал костяной демон и его брюхо раскрылось. — И скажи своему барону, что я…
Михал буквально вывалился в мутную воду, и окончания фразы уже расслышать не смог. А сам демон, закрывший своим телом очередной магический снаряд, уже исчез. Лишь по воде расплывалось жирное черное пятно сажи.
Отплевываясь от набившейся в рот болотной воды, смешанной с кровью и пеплом, Михал греб к берегу, до которого, казалось, было бесконечно далеко, когда над его головой сверкнул очередной огненный шар.
Спешившая на помощь стражнику гончая взвизгнула на прощание и, объятая пламенем, нырнула в болотную жижу. Но вода никак не помогла сбить огонь, и через пару ударов сердца Михал увидел, как ко дну невдалеке от него уходит мертвая гончая.
Уже не ощущая прежнего страха, стражник вплавь добрался до первых свай деревни и, стараясь не подниматься слишком высоко, побрел вдоль берега по деревянному настилу, скрытому под водой. В сапогах хлюпало, в легких хрипело, за спиной раздавались жуткие звуки сражения, но стражник не оборачивался.
Достигнув первой лестницы, он попытался взобраться по ней, но с первой попытки ему не удалось — руки слишком дрожали, да и от пережитого пальцы сжимались в кулаки против воли. Стиснув зубы, Михал вцепился руками в лестницу и стал ползти по свае вверх. Его взгляд периодически замечал, как на болоте продолжается сражение.
Врагов становилось все больше — они выходили откуда-то со стороны, присоединяясь к уже сражающимся соратникам. И начинали теснить демонов Чернотопья.
На негнущихся ногах Михал добрался до дома старосты и, держась руками за стены, несколько минут преодолевал лестницу. Наконец, оказавшись на чердаке, лишенном крыши, стражник увидел лежащие на полу так и оставшиеся не использованные арбалеты.
— Сейчас я вам, — произнес он, хватая первый.
Мужчину вело и шатало, он долго выбирал цель, сплевывая с губ тошнотворный вкус болотной воды с примесью крови и пепла. Но, наконец, поборов собственное тело, стражник навел прицел на мага, того самого, до сих пор живого.
— Сдохни, ублюдок.
И, задержав дыхание, Михал спустил тетиву. Болт свистнул, рассекая воздух, а когда почти долетел, в болото рухнул огромный огненный кулак. Оглушительный взрыв разметал сражающихся, а с неба посыпались новые и новые снаряды. Люди кричали, спеша убраться из-под огня, но большая часть сбивалась с пути и вместо спасения они находили лишь гибель в пучине.
В недоумении глядя на арбалет в своих руках, стражник не сразу понял, что это не его выстрел произвел такой эффект. Выронив оружие, Михал упал на колени и, прижавшись спиной к стене, чтобы в лицо не било раскаленным паром, устало прикрыл глаза.
Битва была окончена.
Глава 23
Поместье Чернотопья.
Это просто чудовищно.
Марк стоял у окна и видел все, что делал Киррэл Шварцмаркт для спасения своего баронства. Вайссерманну, разумеется, было не слышно, о чем говорил с демонами его дальний родственник, однако и без того картина складывалась жуткая.
Киррэл отдавал всего себя ради простолюдинов, защищал свою землю, буквально расплачиваясь собственной жизнью. И это понимание, насколько барон готов рисковать собой, заставляло Марка чувствовать себя на его фоне полным ничтожеством. Вайссерманн до сих пор не мог бы сказать, что понимает Киррэла, но сегодня все изменилось — будто картина сложилась окончательно, детали мозаики встали на свои места.
Шварцмаркт действительно заслуживает прозвища «Чертополох». Вцепившись в земли своего рода, он сделает все, что угодно, лишь бы удержать их в своих руках. Одержимость демонами, лишение магии, плата кровью — и он с этим согласен. Про жизнь в захолустье и бедность даже говорить нечего, Киррэл Шварцмаркт живет в таких нищенских условиях, что любой другой на его месте уже бы бежал в Херцштадт, чтобы умолять Равенов дать денег, но «Чертополох» не таков.
Пробудил дар в своей крови и обучился управлению им в ордене. Вернулся домой и сам, своими руками, отбил его у захватчиков. Поступил в академию и завоевал сердце прекрасной девушки. Отправился на самоубийственное задание, и пошел к незнакомцу, чтобы защитить свой дом. Вернулся победителем из Меридии, где не только совершил невозможное, но и в одиночку одолел целую кентурию Риксланда. Съездил на прием к Блэкландам и возглавил ассоциацию, навел порядок на своей земле, и получил с нее немыслимый для такого захолустья доход. Деньги вложил в собственных подданных, не оставляя для себя ничего свыше необходимого и теперь защищает Чернотопье, ни на секунду не задумавшись, какую цену ему придется заплатить за благополучие его жителей.
А что сделал Марк для своего Белолесья? Раздал несколько указаний да собирал налоги. А ведь там есть много ресурсов, которые бастард — всего лишь бастард! — мог бы обратить в горы монет.
Отец не зря сказал, что у Киррэла есть, чему поучиться. И что Марку жизненно необходимо с ним сблизиться. Вайссерманн не знал, был ли у отца такой наглядный пример истинно благородного аристократа в молодости, но для себя решил.
Отныне он будет рядом с бароном Чернотопья, чтобы ни случилось.