Война демонов
Шрифт:
– Думаю, у меня еще будет возможность посмотреть, – проговорил Глеб, стиснув зубы, чтобы не застонать от боли, терзающей все его избитое тело.
– И не только посмотреть, а подраться самому, – весело сказал Самоха. – Остяк утверждает, что ты колдун. Это хорошо. Без колдовства тебе с Драглаком не совладать.
Глеб насторожился и хрипло переспросил:
– С кем?
– С двуглавым псом, – объяснил Самоха. – Пока мы его ловили, он задрал семерых моих лучших людишек. А ты выйдешь против него один. Драглак голоден. Я не кормил его со вчерашнего
При мысли о двуглавом псе по спине Глеба пробежала ледяная волна.
– Надеюсь… – Голос Глеба сорвался, и ему пришлось взять себя в руки, чтобы договорить фразу твердо: – Надеюсь, ты дашь мне какое-нибудь оружие?
Атаман вскинул брови:
– Оружие? А зачем оно тебе? Твои руки – вот твое оружие.
Глеб сел на полу клетки и хрипло проговорил:
– Я видел Драглака в Кишене. Если я буду безоружен, пес разорвет меня на куски в один миг.
– Вот тут ты не прав, – кивнул Самоха. – Ты, наверное, слышал, что проклятый пес любит поиграть со своей жертвой. Сперва обкусывает ноги, потом вырывает руки, а потом объедает рожу… Хотя, чего я тебе рассказываю, ты ведь и сам все знаешь. Ладно, ходок, бывай. У тебя есть час, чтобы отдохнуть.
Самоха повернулся, чтобы идти. Глеб рванулся вперед и схватился руками за прутья решетки.
– Ты должен дать мне оружие! – крикнул он. – Я не нелюдь! Я человек! Такой же, как ты!
Атаман остановился и небрежно бросил через плечо:
– Нет. Ты был человеком. А теперь ты – ничтожная тля. Князь приказал придумать тебе лютую казнь. Надеюсь, что Дарглак хорошенько помучает тебя перед тем, как сожрать.
Самоха отвернул голову и зашагал прочь. Разбойники, что окружали атамана, двинулись за ним, и лишь ходок Барсук остался у клетки. Подождав, пока разбойники отойдут подальше, он тихо окликнул:
– Первоход!
– Чего тебе? – угрюмо отозвался Глеб.
– Мой брат погиб. Месяц назад.
– Сочувствую.
– Знаешь, как он погиб?
– Нет.
– Упал на дно ямы, которую ты вырыл в Кривой балке.
Глеб потрогал пальцами ссадину на голове, поморщился и сказал:
– Надо было лучше смотреть под ноги.
Барсук несколько секунд молчал. Потом сказал:
– Если бы не ты, он был бы жив.
На это Глебу нечего было ответить. Барсук приник лицом к прутьям клетки и с ненавистью проговорил:
– Не надейся, что тебе удастся сбежать. Я буду следить за каждым твоим шагом. И ежели увижу, что ты задумал побег, – сам порежу тебя на куски.
– Я не убегу, – сказал Глеб, с трудом ворочая опухшими губами. – Зачем мне бежать? Мне у вас нравится.
Барсук улыбнулся холодной улыбкой и отчеканил, глядя Глебу прямо в глаза:
– Это хорошо. Через час ты выйдешь в круг. Мне не терпится посмотреть, как Драглак выгрызет тебе кишки.
Барсук отшатнулся от клетки, повернулся и зашагал за атаманом и его людьми.
Глеб лег на пол и закрыл глаза. Через час ему предстоит драться с двуглавым псом. «Драться» – это, конечно, слишком громко сказано. Чудовище просто повалит Глеба на землю и откусит ему голову. На иной исход надеяться не приходится.
Меч и ольстру у Глеба отняли княжьи охоронцы. А Самоха вряд ли даст ему даже столовый нож.
Что же делать?.. Подобрать по пути палку? Отнимут.
Глеб вздохнул и вдруг услышал поблизости какой-то шум: шорох, клацанье зубов, сдавленный крик. Крик перешел в стон, а потом все стихло.
Глеб открыл глаза и повернул голову на шум. Только сейчас он сообразил, что его клетка граничит с другой и что в соседней клетке сидит рослый нелюдь-альбинос. Белые густые волосы, белая обезьянья рожа, красные выпуклые глаза.
На полу, рядом с альбиносом, лежал еще один нелюдь – косматый, поросший бурой шерстью. Этот нелюдь не двигался.
– Ходок! – хрипло позвал Глеба альбинос.
– Чего тебе? – отозвался Глеб, даже не удивившись тому, что нелюдь говорит по-русски.
Альбинос протянул руку между железными прутьями клетки, и Глеб увидел, что на ладони у него лежит что-то темное и мокрое.
– Что это? – спросил Глеб недоуменно.
– Сердце, – ответил альбинос. – Возьми его.
Глеб понял, что это был за шум и почему второй нелюдь лежит на полу неподвижно.
– Ты убил своего товарища, чтобы дать мне его сердце? – с изумлением спросил Глеб.
– Съешь это, – сказал альбинос. – Съешь – или умрешь.
Глеб прищурился и внимательно вгляделся в лицо урода.
– Кто ты такой? – тихо спросил он.
– Меня зовут Белнон, – ответил нелюдь. – Я был советником вождя Азрана, пока меня не поймали люди.
– Зачем ты мне помогаешь?
– Выживешь ты, выживу и я.
– С чего ты взял?
Белнон усмехнулся.
– Я умею видеть будущее, ходок. И пока оно беспросветно.
Глеб посмотрел на нелюдя с раздражением.
– Тогда какого черта ты суешь мне это сердце, если в будущем нет просвета?
– Будущее не высечено на камне, Первоход, – спокойно проговорил Белнон. – Оно начертано на прибрежном песке. Налетит волна и смоет.
Глеб поморщился.
– Через час двуглавый пес Драглак разорвет меня на части. И никакая «волна» этого уже не смоет.
Белнон нахмурился.
– Нужно верить в лучшее, ходок, – сказал он. – У моих собратьев есть поверье: если съешь сердце врага, получишь его силу. Возьми это сердце и съешь его.
Глеб задумался. Что, если сердце нелюдя действительно поможет? Лекари делают из крови и мяса нелюдей целебные зелья, а купцы готовы платить за это мясо золотом. Может, действительно попробовать?
И вдруг Глеба захлестнула такая жажда жизни, что ему самому стало страшно.
Пусть даже он никогда не вернется домой, пусть еще двадцать лет проживет в этом мире – среди оборотней и купцов-шкуродеров, но все-таки это будет жизнь! Все-таки солнце будет всходить над его головой!