Война Горького Пепла
Шрифт:
Младший сын королевы Ироллана поднялся на верхнюю ступень городского фонтана и запел, наигрывая себе на арфе1:
Хочу поведать историю
Я прекрасную вам.
Она о том, как в эру древнюю
Феи помогали нам…
То было время чудное,
Время наших отцов,
Что увидели диво дивное,
Охотясь средь древних лесов…
Молодой охотник Анвэн
Вдруг в ветвях увидал
Прекрасную нимфу Таланвэ
И на колени пал…
Спустилась
И спросила его:
«Кто такой ты, откуда?»,
Но не знали тогда эльфы слов…
Улыбнулась нимфа Таланвэ,
Подняла пришельца к себе,
И научила Анвэна талантам
Как ковать и обращаться к листве…
С тех пор минули тысячи, тысячи долгих лет,
Но весь Ироллан чудо помнит, помните и вы все…
Жители города завороженно внимали голосу Раилага, а когда он закончил, то разразились бурными аплодисментами и начали нахваливать его таланты. Раилаг развеял их тревоги, но его волшебный голос не мог развеять нависшую над Иролланом тень, которая вот-вот должна была опуститься на эту страну.
– Неплохо, неплохо, – выступил из середины толпы один из старших друидов в кожаном шлеме, увенчанном рогами иролланского оленя. – Хорошо поёшь, мальчик. Хорошо петь, когда никто из твоих родных не погиб из-за чьего-то бездарного правления.
– Как ты смеешь?! – подскочила к друиду Йештар, наполовину вынув свой клинок из ножен.
– Стой, Йештар! – прогремел голос королевы эльфов. – Я хочу выслушать этого эльфа. Если он чем-то недоволен, то пусть скажет чем именно.
Телохранительница королевы смерила взглядом друида с ног до головы, сунула выдвинутый клинок обратно в ножны и встала рядом с ним.
– Ах, вам интересно, чем я недоволен? – саркастически спросил друид. – Я недоволен Листмуром. Я – недоволен твоей кражей огненного меча у первого короля людей, из-за чего весь Ироллан чуть не оказался стёрт с лика Асхи. Любой нормальный правитель после всего этого должен был бы как минимум уйти на покой и передать власть кому-то более осмотрительному. Но нет. Тебя из твоего дворца только вперёд ногами можно вытащить… – голос друида дрожал от едва сдерживаемой ярости.
Не сдержавшись, Йештар ударила друида по щеке кулаком, и тот упал на землю перед всеми, выплёвывая кровь.
– ЙЕШТАР! – загремела Туидхана.
– Он оскорбил вас, Ваше Величество! – телохранительница мгновенно оказалась коленопреклонённой перед сидевшей на олене королевой.
Туидхана хотела что-то сказать своей верной воительнице, как эльфы, толпившиеся на площади, стали шептаться:
– Они унизили Бадара… Уважаемый друид… В пыли и крови… Может быть, он был прав?
Королева оторопела: с таким неповиновением она сталкивалась впервые. Краем глаза она заметила, что кое-кто из простых эльфов нервно перебрасывает топоры и серпы из руки в руку и поглядывает на своих товарищей, сверля глазами Йештар и детей Туидханы.
Решив помочь друиду, королева спешилась и мягким шагом подошла к друиду, сидевшему на земле и отхаркивающему кровь пополам с осколками зубов.
– Позволь помочь тебе… – протянула руку Туидхана, намереваясь исцелить нанесённую воительницей травму.
– Не нужна мне твоя помощь! – крикнул друид, вскакивая на ноги. – Ни мне, тьфу, ни Ироллану!
Друид развернулся и, опираясь на свой посох, пошёл прочь, поддерживаемый одобрительным взглядами и похлопыванием по плечу.
– Добрые подданные! – обратилась к эльфам королева. – Я планирую созвать Представительский Совет Ироллана в Сайрис-Талле! Передайте это всем, кто недоволен моим правлением! Я – не тиран! Если совет выскажется против моего дальнейшего нахождения на троне – так тому и быть! А теперь – прошу простить меня, я очень устала…
И королева эльфов, сопровождаемая недоумёнными взглядами своих детей, вернулась в седло и поехала прочь из Сайрис-Винны, искра бунта которой была погашена её речью. На какое-то время.
Глава 2
Почти половина Тысячелетия Эльрата протекла с тех пор, как правнук короля Ронана Великого, Брайан Сокол, следуя советам поселившихся среди людей последних ангелов, объявил о создании на месте королевства людей Священной Империи, где высшая власть практически полностью перешла к священникам церкви Эльрата. Много воды утекло с тех пор. Минуло Первое Затмение, когда нашедшие лазейку в своей тюрьме демоны начали хаотично нападать на людей и создавать себе подземные крепости, а маг-ангел Белкет, последователь и ученик древнего волшебника Сар-Шаззара, открыл искусство некромантии в 461 году. Но слава Магии Смерти ещё была впереди.
И были созданы орки. Маги города Шахибдия смешали кровь демонов и людей и вывели породу могучих существ, которые помогли отбить нападения демонов и закончить войну Первого Затмения. Но, к сожалению, свободу оркам не дали. Их объявили беглыми рабами и заковали в цепи. Ненадолго. Могучий герой, основатель Великой Орды, Куньяк, поднял восстание и освободил орков и родственные им существа из-под власти магов, которые, чуть позже, создали на смену оркам зверолюдей: ракшасов, гарпий и многих других.
Впоследствии, поселившись на островах Пао, в степях Ранаар и в Драконьей Гати на востоке империи, орки стали нападать на города и корабли людей с целью грабежа, чиня мореплавателям, Вольным Городам и городам самой Империи Сокола великие бедствия. Терпение последней в 537 году Эльрата постепенно подходило к концу.
Но в этот день в Соколином Гнезде, столице Империи Сокола, было не до орков: скоро должна была прогреметь свадьба молодого императора Лайама и дворянки из влиятельной семьи графства Льва по имени Анна. Стоит добавить, что обычным местом свадеб императоров был Уайтклифф, столица Герцогства Гончей, но своенравный Лайам решил изменить традиции и перенести церемонию в Гнездо.
Тридцатилетний Лайам Сокол был амбициозным и жестоким не по годам человеком. У него были остро смотрящие зелёные глаза, короткие тёмные волосы с каштановым оттенком, а также сросшиеся с короткой бородкой жёсткие усы, об которые ступилась не одна бритва. Император был среднего роста и имел мускулистое телосложение, которое было, на самом деле, результатом долгих упражнений в воинской школе, так как в детстве Лайам был хилым и слабым мальчиком, часто заболевавшим от малейшего дуновения ветра. Благодаря силе своей воли, а также насмешкам и издевательствам детей других аристократов, юный император решил заняться своим здоровьем, чтобы в будущем отомстить своим обидчикам, многие из которых на момент 30-летия Лайама уже отправились в могилы при подозрительных обстоятельствах.