Война хаоса
Шрифт:
И не могу поверить, что Тодд спас мэра.
Но ведь это Тодд. Человек, которому я доверила свою жизнь. Буквально. Я разрешила ему наложить эти повязки, и мне действительно стало гораздо лучше.
Если он спас мэра, на то должна быть веская причина. Должна быть.
Замерев перед дверью в палату, я делаю глубокий вдох.
Потому что эта причина — доброта, так ведь? Тодд Добрый, верно, в этом его сущность? Несмотря на ошибки несмотря на убийство того спэкла на берегу реки, несмотря на работу в министерстве Ответов,
И больше не чувствую.
3/4 Нет, это Тодд, — говорю я вслух. — Он прежний. Я нажимаю на дверь.
Передо мной стоят Тодд и мэр. В одинаковых формах.
[Тодд]
Я вижу ее в дверях, вижу ее здоровый румянец…
Вижу, как она смотрит на нашу с мэром форму — одинаковую вплоть до золотых полосок на рукавах…
— Ты не подумай, — начинаю я, — у меня просто одежда обгорела…
Но Виола уже пятится от двери, от меня…
— Виола, — напористо произносит мэр, и она останавливается. — Я знаю, тебе сейчас тяжело, но мы должны обратиться к людям. Мы должны заверить их, что мирные переговоры обязательно состоятся. Мы должны выслать делегацию к спэклам и заверить их в том же самом.
Виола смотрит ему прямо в глаза:
— Как легко вы говорите слово «должны».
Мэр пытается улыбнуться, хотя ему и больно.
— Если мы не обратимся к людям прямо сейчас, все может пойти прахом. «Ответ», чего доброго, захочет завершить начатое госпожой Койл и воспользуется для этого воцарившимся хаосом. По той же причине нас могут атаковать и спэклы. Даже мои собственные люди могут подумать, бутто я умираю, и устроить переворот. Полагаю, тебе бы этого не хотелось.
И я вижу, что Виола тоже это чувствует.
Странную радость, исходящую от мэра.
— Что вы им скажете? — спрашивает она.
— А что бы ты хотела услышать? Скажи мне, и я повторю слово в слово.
Она прищуривается.
3/4 Что вы задумали?
3/4 Ничего я не задумал. Севодня я мог погибнуть, выжил. Выжил благодаря Тодду. — Он делает шаг перед и с чувством продолжает: — Может быть, ты этого не хотела, но если Тодд спас меня, значит, я был этого достоин, верно? А если уж я достоин спасения, то мы все достойны, вся наша планета, весь мир.
Виола озадаченно смотрит на меня.
3/4 У него, наверно, шок, — пожимаю плечами я.
3/4 Может быть, — кивает мэр, — но поговорить с людьми надо, Виола, и как можно быстрей.
Виола смотрит на меня, на мою форму, силясь найти какой-нибудь ответ. Я пытаюсь сделать свой Шум тяжелым, показать ей свои чувства, показать, что все вышло из-под контроля и я ничего такого не хотел, а теперь…
— Я тебя не слышу, — говорит она.
Я снова пытаюсь открыться, но мне что-то мешает…
Она переводит взгляд на Уилфа и хмурится еще сильней:
— Хорошо. Пойдемте к людям.
[Виола]
3/4 Виола, — зовет Тодд, догоняя меня на трапе. — Виола, прости меня! Дай хотя бы извиниться!
Тогда я останавливаюсь и снова пытаюсь его прочесть.
Но от него исходит лишь тишина.
3/4 Ты правда сожалеешь, что спас мэра? Если б тебе представился шанс все изменить, ты бы выбрал Симону?
— Как ты вообще можешь сомневаться? — хмуро вопрошает он.
— Ты хоть видел свою одежду? — Я оглядываюсь на мэра: тот медленно выходит на трап, превозмогая боль, но широко улыбается сквозь слой целебного геля. На нем идеально чистая генеральская форма.
Как и на Тодде.
— Прямо отец и сын.
— Не говори так!
— Но это же правда. Посмотри на себя.
— Виола, ты меня знаешь. Из всех выживших на планете людей ты одна меня знаешь!
Я качаю головой:
— Может быть, уже нет. Когда я перестала тебя слышать…
Тут он прямо чернеет:
— Так вот чего ты хочешь. Все хорошо, пока ты читаешь мои мысли, а не наоборот. Мы друзья, если вся власть в твоих руках…
— Ну при чем тут власть. Тодд? Я говорю о доверии…
— Разве я мало сделал, чтобы заслужить твое доверие? — Тодд показывает пальцем на мэра. — Даже он теперь борется за мир. Виола! Потому что я его изменил!
— Ну-ну. — Я щелкаю по золотой полоске на его рукаве. — А он тебя не изменил? Почему ты спас его, а не Симону?
— Он меня не изменил, Виола…
— Разве ты не заставил Уилфа спрыгнуть с телеги?
Тодд распахивает глаза:
— Я увидела это в его Шуме. А если Уилф встревожился, дела и впрямь плохи.
— Да я спас ему жизнь! — кричит он. — Я же только добра хотел!
— Выходит, все хорошо? И ничего страшного, что ты мне врал? Ведь ты говорил, что ничего такого не умеешь!
Тодд минуту молчит, пытаясь подобрать слова, и я вижу искреннее раскаяние в его глазах: он жалеет, что сразу мне все не рассказал, но я по-прежнему ничего не слышу в его Шуме…
— Я все это делаю ради тебя! — наконец выкрикивает он. — Я хочу, чтобы ты жила в безопасном мире!
— Я делала то же самое для тебя, Тодд! — кричу я в ответ. 3/4 А в итоге выяснилось, что ты — уже не ты…
И лицо у него такое потрясенное, такое испуганное и обиженное, что я почти…
На миг я почти…
3/4 ЭТО ОН!
Единственный голос поднимается над Рёвомтолпы, собравшейся вокруг корабля-разведчика.
3/4 ПРЕЗИДЕНТ!
Слово подхватывают еще несколько голосов, потом сотня, потом тысяча, все нарастает и в конце концов захлестывает нас океаном Шума: волна взлетает на трап и возносит мэра на невидимый пьедестал. Он начинает медленно спускаться по трапу. Лицо сияет, рука тянется вверх: вот он я, живой и невредимый, я с вами, я поведу вас дальше.