Война Иллеарта
Шрифт:
Трой подбросил вязанку хвороста в огонь, чтобы стало лучше видно, и тоже устроился рядом с Лордами, но подальше от Кавинанта. Спустя мгновение Ранник заговорил.
Сначала его повествование было кратким и неуклюжим. Стражу Крови не хватало дара рассказчика, которым обладали великаны; он едва касался существенных предметов и пропускал вещи, которые его слушателям было важно узнать. Но Лорды дотошно его расспрашивали. А Кавинант настаивал на дополнительных деталях. Временами казалось, что он старается сдержать рассказчика, оттянуть тот момент, когда нужно будет дойти до завершения. Постепенно события, произошедшие с миссией, стали выясняться
Трой внимательно слушал. Он не мог ничего видеть при блеклом свете костра, ничто не отвлекало его внимания. Несмотря на полную бесстрастность голоса Ранника, вомарк, казалось, своими глазам и видел то, о чем слышал, как будто события, произошедшие с участниками миссии, разворачивались в воздухе перед ним.
Миссия двигалась на восток через Зломрачный Лес и уже три дня как ехала под дождем. Но никакой дождь не мог остановить ранихинов, да и не было к тому же сильной бури. На восьмой день, когда облака разошлись и солнце снова выглянуло на землю, Корик и его отряд увидели гору Грома.
Она неуклюже вырастала на фоне неба по мере того как отряд продвигался в сторону восхода. Они прошли двадцать пять лиг к северу от нее и поздно в тот день достигли огромного обрыва Землепровала. Они были на одной из самых высоких его точек и могли взглянуть на Нижнюю Страну с высоты более четырех тысяч футов. Отсюда Землепровал был виден далеко в обе стороны, как будто Нижнюю Страну отрубили топором. И далеко внизу, за холмистой полосой травы, менее чем в пяти лигах от них, широко простиралась Сарангрейвская Зыбь.
Это была заболоченная местность, испещренная ручьями, подобными распухшим венам на теле земли, заросшая пышным изобилием кустарников, полная неуловимых опасностей — странных, предательских, выросших в воде и избегающих человека животных, изогнутых, старых и полугнилых ив и кипарисов, поющих тихие песни, которые могут запутать неосторожного; застоялых ядовитых омутов, так покрытых липкой грязью, илом или мелкими растениями, что они походили на твердую почву; пышных прекрасных цветов, покрытых как росой каплями жидкости, которая может довести людей до безумия; обманчивых пространств сухой почвы, которая оказывалась зыбучими песками. Все это было знакомо Стража , Крови. Но сколь зловещей или не подходящей для жизни она ни казалась бы человеческому взгляду, Сарангрейвская Зыбь не была злом сама по себе. Скорее из-за зла, которое дремало здесь, она была просто опасна — диковатое убежище для ошибок природы, уродливый плод древних грехов. Великаны, которые умели быть осторожными, всегда могли безопасно передвигаться по Сарангрейвской Зыби, и они сохраняли свои тропинки открытыми для других, так что в нормальных условиях пересечь Зыбь не было большим риском.
Но теперь пристальный взгляд миссии встретил что-то еще. Дремлющее зло зашевелилось; рука Порчи поработала здесь и разбудила старые грехи.
Эта опасность была суровой, и Лорд Гирим был обескуражен. Но удивлены ни Лорды, ни Стража Крови не были. Лорды Каллендрилл и Аматин — и Стражи Крови Моррил и Корал — поведали всем об этой опасности.
И хотя он был обеспокоен, Лорд Гирим не предложил, чтобы миссия отклонилась от опасности, объехав Сарангрейвскую Зыбь с севера на расстоянии сотни лиг. Поэтому на рассвете девятого дня миссия спустилась через Землепровал, пользуясь конной тропой, которую проделали Старые Лорды в громадном утесе, и устремились на восток через заросшие травой холмы по направлению к главной дороге великанов через Сарангрейвскую Зыбь.
Воздух здесь был теплее и плотнее, чем над Землепровалом. Дышалось так, будто в нем были намешаны какие-то призрачные волокна, которые, казалось, оставляли что-то в легких после выдоха. Затем среди травы стали появляться низкие искореженные кусты. А сама трава стала длиннее и сочнее. Время от времени под копытами ранихинов брызгались отдельные скрытые в траве небольшие ручейки. Вскоре появились искривленные, с наростами и лишайниками, деревья, растопырившие заросшие мхом ветви. Они становились все гуще и гуще по мере того как миссия продвигалась вглубь Сарангрейвской Зыби. Иногда всадники проезжали по травянистым аллеям, которые обычно лежали между двумя стоячими омутами или уходили под углом куда-то дальше к северу, в джунгли, уже казавшиеся непроходимыми. Ранихины перешли на более медленный и осторожный шаг. Внезапно они обнаружили, что продвигаются уже через доходящую им почти до груди «слоновую траву».
Когда всадники оглянулись, они не смогли увидеть никакого следа дороги великанов. Зыбь захлопнулась за ними как челюсти.
Но Стражи Крови знали, что такой и была дорога через Сарангрейвскую Зыбь. Видна была только тропа вперед. Ранихины двигались дальше, пробивая своими широкими грудями дорогу через траву.
По мере углубления в джунгли дорога великанов становилась все уже, так что они могли ехать не более чем по трое в ряд — каждый Лорд был прикрыт с флангов Стражами Крови. Но слоновая трава вскоре отступила, позволяя им двигаться с большей скоростью.
Их продвижение сопровождалось шумами. Они растревожили Зыбь; когда они двигались, по обеим сторонам вокруг них возникали волны пробуждения различных обитателей Сарангрейва и раздавались разнообразные звуки. Птицы и обезьяны тараторили, мелкие мохнатые животные хохотали подобно гиенам, выскакивали из травы перед ними и уносились прочь; а когда джунгли уступили темным тухлым лужам и медленным ручейкам, водные птицы с радужным оперением с шумом взмывали вокруг них в воздух; бледные, отдаленно напоминающие человека фигуры устремлялись прочь и скрывались под рябью вод.
Все утро миссия продвигалась по извилистой тропе, которую проложили великаны в очень давние времена. Никакой явной опасности не было, но ранихины все-таки были настороженными. Когда всадники остановились около небольшого озерца для отдыха и еды, лошади их стали еще более беспокойными. Некоторые из них издавали тихое сопение; уши их были встревожено подняты, судорожно поворачивались в разных направлениях и почти трепетали. Один из них — самый молодой жеребец, который нес Стража Крови Тулла — неритмично бил копытом. Лорды и Стража Крови удвоили внимательность, продолжая дальше следовать по дороге великанов. Они прошли еще только две лиги, когда Силл позвал других Стражей Крови посмотреть на Лорда Гирима.
К лицу Лорда прилила кровь, будто у него был жар. Пот катился по щекам, он хрипло дышал и почти ловил ртом воздух. Глаза его блестели.
Но и не только он — Лорд Шетра тоже покраснела и тяжело дышала.
Затем даже Стражи Крови обнаружили, что им трудно дышать. Воздух как бы распух. Он сопротивлялся вдыханию в легкие, а там вцеплялся в них вязкими пальцами, как захват зыбучих песков. Самочувствие быстро ухудшалось.
Неожиданно все шумы Зыби стихли, установилась полная тишина.
Это было именно так, как рассказывал Лорд Каллендрилл.