Война Калибана
Шрифт:
— Вроде бы менять планы уже поздновато, — заметила Наоми, — но мне чертовски не по себе, когда Земля спасает меня от Земли.
— Ни одна структура не может быть монолитной, — вмешался Пракс. — Между астерами, марсианами и землянами меньше генетических различий, чем внутри каждой популяции. Теория эволюции предсказывает разделение в структуре группы и альянс с членами других групп. То же самое наблюдается у папоротников.
— У папоротников? — переспросила Наоми.
— Папоротники бывают весьма агрессивными.
Разговор прервали три тихих звонка, похожих на звон колокольчика.
— Доедайте-ка лучше, — посоветовал Алекс. — Пятнадцатиминутное предупреждение.
Амос шумно высосал тюбик, съежившийся у него в руке. Пракс отложил ложку и поднял миску к губам, чтобы не потерять ни капли. Холден тоже допил суп через край и начал собирать пустые миски.
— Если кому в гальюн, сейчас самое время, — посоветовал он. — В следующий раз поговорим через…
— Восемь часов, — подсказал Алекс.
— Через восемь часов, — повторил Холден.
У Пракса сжалось в груди. Еще один тур сокрушающей перегрузки; часы на иголках, которые втыкала в него койка, поддерживая ослабевший обмен веществ, — это представлялось адом. Он встал из-за стола, кивнул всем и вернулся в каюту. Колену заметно полегчало, и была надежда, что ему не станет хуже до следующего подъема. Прозвенело десятиминутное предупреждение. Пракс лег в амортизатор, постарался идеально расположить тело и стал ждать. Ожидание…
Он перевернулся и достал ручной терминал. Семь новых сообщений. Два со словами поддержки, три бранных, одно адресовано не ему, и еще оповещение о состоянии счета. Он не стал читать, а сразу включил камеру.
— Никола, — заговорил он, — я не знаю, чего они тебе наболтали. Не знаю, что ты на самом деле думаешь о том, что сказала. Но я знаю, что ни разу не коснулся тебя в гневе, даже под конец. И если ты действительно боялась меня, я не понимаю причины. Мэй я люблю больше всего на свете. Я скорее умру, чем позволю кому-нибудь ее обидеть. А теперь половина Солнечной системы думает, что я ее мучил…
Он остановил запись и начал заново.
— Никола, честно говоря, я не думаю, что между нами еще осталось, что предавать…
И снова замолчал. Прозвенело пятиминутное. Он запустил пальцы в волосы. Каждая луковица болела отдельно. Пракс задумался: не потому ли Амос бреется наголо? На корабле столько всего, о чем и не подумаешь, пока сам здесь не окажешься.
— Никола…
Он стер все и вошел в интерфейс благотворительного счета. Имелся надежный формат, позволявший зашифровать и послать авторизованный перевод со скоростью, с какой радиосигнал дойдет до банковских компьютеров. Раздалось двухминутное предупреждение, гудок стал громче и настойчивее. Когда оставалось тридцать секунд, Пракс отослал ей обратно ее деньги. Больше им было не о чем говорить.
Он вернул терминал на место и откинулся на спину. Компьютер отсчитал от двадцати до нуля, и на Пракса снова навалилась гора.
— Как колено? — спросил Амос.
— Очень неплохо, — ответил Пракс. — Даже удивительно, я думал, будет хуже.
— Значит, больше не растянул, — кивнул Амос. — С моим пальцем тоже порядок.
Басовый звон раскатился по всему кораблю, и палуба под Праксом качнулась. Холден, стоявший справа, переложил винтовку в левую руку и тронул панель управления.
— Алекс?
— Да, малость жестковато, извините, но… минуту… Да, кэп, есть стыковка. И к нам стучатся.
Холден вернул винтовку в прежнее положение. У Амоса оружие было наготове. Стоявшая рядом Наоми держала в руках только терминал для управления операциями. Если что-то пойдет не так, контроль за работой корабля будет важнее пистолета. Все они оделись в марсианские боевые скафандры из корабельного комплекта. Состыкованные корабли ускорялись на трети g.Земные истребители все еще продолжали погоню.
— Судя по вооружению, ты ждешь ловушки, кэп? — спросил Амос.
— Почетный караул не помешает, — ответил Холден.
Пракс поднял руку.
— Ты больше ничего стреляющего не получишь, — сказал ему капитан. — Извини.
— Нет, я просто… по-моему, почетный караул обычно бывает на той же стороне, где люди, которых он караулит?
— Мы истолкуем термин чуть шире, — несколько напряженно пошутила Наоми.
— Эта политиканша маленькая и старая, — сказал Холден. — А шлюпка берет не больше двух человек. У нас численное превосходство, а если что, Алекс наблюдает из пилотского кресла. Ты ведь наблюдаешь, а?
— Во все глаза, — отозвался Алекс.
— Так что, если обнаружатся сюрпризы, Наоми нас мигом отсоединит, а Алекс уведет подальше.
— Хотя против истребителей это не поможет, — заметил Пракс.
Наоми слегка пожала ему плечо.
— Ты тоже не слишком помогаешь, Пракс.
С отдаленным гудением открылся наружный шлюз. Красный сигнал сменился зеленым.
— Ух ты! — проговорил Алекс.
— Проблемы? — встрепенулся Холден.
— Нет, просто…
Когда внутренний люк открылся, за ним обнаружилась самая внушительная персона, какую доводилось видеть Праксу на своем веку, да еще в усиливающем скафандре. Если бы не прозрачный лицевой щиток, он принял бы эту фигуру за двухметрового двуногого робота. Но за пластиной шлема виднелись женские черты: большие темные глаза и кожа цвета кофе с молоком. Взгляд излучал явственную угрозу. Амос непроизвольно отступил на шаг.
— Вы капитан, — заговорила женщина, и наружный динамик, усилив голос, сделал его неестественным. В ее словах не слышалось вопроса.