Война (Книга 3)
Шрифт:
Обреченные противником на гибель котлы и полукотлы не гибли, а будто взрывались изнутри и несли смерть ему, противнику. Взрывалась и горела сама земля на путях немецких танковых колонн: это срабатывали мины и фугасы, установленные инженерно-саперными отрядами. Уничтожающее пламя низвергалось на вражескую технику и с неба: авиация днем и ночью сбрасывала на скопление врага и его многочисленной техники бомбы, термитные шары и ампулы с горючей жидкостью.
13 июля войска 20-й армии генерала Курочкина поставили восточнее Орши заслон перед 47-м моторизованным корпусом немцев, уничтожив при этом несколько десятков танков.
Одновременная мобилизация сил для намеченного удара - важный
Неистовая активность войск Западного фронта, пусть измотанных и обескровленных, их частные успехи в конечном счете связывались в одно целое, которое выражалось в потерях противника. Они были колоссальными! Этому способствовала и большая плотность вражеских сил.
Тем не менее трезвый взгляд на общий ход кровавой борьбы обнажал горькую правду: Западный фронт к середине июля был рассечен врагом на три части.
Не хотелось Семену Константиновичу верить, что невозможно добиться решительного перелома в ходе событий. И это больше томило его тоской, чем тиранило б душу ожидание собственной трагической гибели. Мучительные поиски новых и более реальных мер до предела изматывали физически и нравственно, ибо непрерывно надо было ставить себя на место командующих армиями, командиров корпусов и дивизий, чьи части истекали кровью в неравном противоборстве. Он понимал глубину их трагедии, и от невозможности помочь им каменело его сердце...
Ему все-таки казалось, что он вот-вот как-то по-особому прозреет и вдруг найдет самое нужное, главное решение. Необходим только какой-то толчок, какое-то озарение. И неистово искал... Не щадил себя, не щадил оперативных работников штаба, разведчиков, офицеров группы связи. Непрерывно вел расчет сил - своих и противника, - расчет времени, расстояний, условий местности. Искал любую возможность, чтобы вынудить немцев ошибиться, замедлить темп наступления, действовать вне законов стратегии. Пристально смотрел на оперативную карту, взглядом охватывая рваную линию фронта от Мозыря до Великих Лук, спотыкался о разграничительные линии между армиями, всматриваясь в открытые фланги своих войск и отыскивая слабые участки у противника. Отдавал приказы на контрудары, понимая, что фланговые охваты малыми силами таят в себе риск оказаться в окружении и его частям. Но при этом учитывал, что фундамент всякого оперативного замысла опирается не только на силы, но и на моральное состояние войск, которое зависит от многих факторов, в том числе и от твердости духа его, главнокомандующего.
Если человек в темноте наткнется на препятствие, ему трудно сделать шаг вперед - надо хоть на мгновение осветить дорогу. Подобную потребность испытывает командующий фронтом или армией, если войска не смогли осуществить его замысел. В эту короткую июльскую ночь маршал Тимошенко побывал на командных пунктах генералов Конева и Курочкина, чтобы на месте разобраться, почему в минувший день контрудар их армий на витебском направлении не был развит. Впрочем, маршал понимал почему: враг имел огромное преимущество в силах, особенно в танках и самолетах. Но маршалу нужны были не только арифметические данные неравенства сил, он испытывал острую потребность вникнуть в тяжкие условия противоборства не одной мыслью, а всеми чувствами, чтобы острее ощутить атмосферу, в которой действуют армии, осязательно проверить способность штабных рычагов приводить в движение непростые механизмы войсковых соединений, убедиться, в какой мере командармам, командирам корпусов и дивизий удается влиять на ход боевых операций в столь сложной и изменчивой обстановке. Только после этого, как ему мыслилось, он, главнокомандующий Западным направлением, мог в своих очередных решениях опираться хоть на какую-нибудь реальность.
Под утро маршал Тимошенко еще успел заехать на командный пункт генерал-майора Чумакова, чуть было не попав под удар своих "войск" в лице рядового бойца Алеся Христича.
5
...В автобусе светло от ярко горящей лампочки и душно. Зашторенные окна, прикрытая дверь и предрассветная тишина будто отторгали весь остальной мир. Маршал Тимошенко поднял взгляд от расстеленной на столе карты и посмотрел на сидевшего напротив генерала Чумакова.
– Как же вы не уберегли штаб?
– спросил будто и без явной укоризны, но таким тоном, что у Федора Ксенофонтовича заломило в груди.
– Товарищ маршал, оправдываться не в моих правилах.
– Потухший голос Чумакова таил боль.
– Штабная колонна была рассечена на марше прорвавшимися танками... В мое отсутствие.
– Подробнее.
– Когда севернее Горок создалась критическая ситуация, я сгруппировал все немногое, что было в резерве, - танковый батальон, два дивизиона противотанковой артиллерии, подвижную группу пехоты на десятке грузовиков...
– А свой командный пункт выдвинули в район намечавшегося прорыва?
– Так точно - вспомогательный пункт.
– В этом и состоит ваша ошибка! Нельзя при таком превосходстве противника дробить в ходе операции штаб, иначе нетрудно вовсе потерять управление войсками.
– Да, сейчас это ясно. Остатки штаба после прорыва немцев еле нашел. Место запасного расположения штаба тоже оказалось в районе боевых действий. Несколько часов делегаты связи метались по дорогам, пока не наткнулись на автобусы и крытые грузовики.
– Плохо воюем!
– Тимошенко вновь повернулся к карте: - А Смоленск уже рядом... Смоленск - трамплин для прыжка немцев на Москву. Головой будем отвечать за Смоленск!
– Нечем воевать, товарищ маршал, - подал голос сидевший в углу автобуса полковник Карпухин.
– Учитесь у Курочкина!
– Тимошенко с открытой досадой посмотрел на Карпухина, лицо которого было налито нездоровой желтизной, и, переведя взгляд на генерала Чумакова, приказал: - Доложите ваши последние решения.
– Остатки штаба армии слил со штабом мотострелковой дивизии полковника Гулыги...
– Решение правильное. Дальше?
– Все части, которые остались по эту сторону прорвавшихся немецких авангардов - две ослабленные дивизии, танковая группа в семнадцать единиц и сводный артиллерийский полк, - развернуты фронтом на юг и держат оборону.
– Какова активность немцев?
– Слабовата... Я иногда слушаю их радиопереговоры. Нетрудно догадаться, что Гудериана беспокоит отставание от танковых авангардов его пехотных дивизий.
– Вы владеете немецким?
– Более или менее. В детстве батрачил у немецких колонистов на юге Украины.
– Мысль об отставании немецких пехотных эшелонов правильная. Тимошенко вернул разговор в прежнее русло: - Но главная причина ослабшей активности врага перед вами заключается в том, что южнее вас углубляется прорыв... Не пытались установить связь со своими отсеченными дивизиями?