Война мага. Т.4. Конец игры
Шрифт:
Подземелье оказалось пусто – ну, если не считать валявшиеся на полу груды одежды и доспехи, скрывавшие полуистлевшие костяки. Этлау нагнулся, откинул задравшуюся полу плаща – на него из-под шлейного наличья взглянул нагой череп, словно из раскопанной древней могилы.
– Ай да Эвенгар, – покачал головой инквизитор. – Ай да Салладорец. Как же это наши смогли завалить его в тот раз?..
– Они его и не завалили, – отозвался некромант, опускаясь прямо на пол – ноги отказывались держать. – Это он сам так решил, похоже. Представил дело, как свою гибель, а в саркофаге
Инквизитор, вполголоса бормоча по привычке молитвы, стал обходить камеру, склоняясь над костяками, подающими первые признаки «жизни». О собственном «отступничестве» он, похоже, напрочь забыл.
– А вот почему мы-то уцелели, а, некромант? – спросил он, не поворачиваясь. – Что нас спасло? Не хочется верить, что мы и впрямь только и можем, что играть на руку этому чудищу…
– Кто это говорит «мы»? – хмыкнул Фесс. – Салладорец, когда говорил, упоминал только меня. Это я, по его мнению, сугубо предсказуем и не способен ни на что, могущее «удивить Эвенгара».
– Ты забыл, некромант, что мы уже довольно давно стоим спина к спине?
Фесс усмехнулся.
– Ну да, ну да, преподобный. Если бы не та комедия, что ты стал разыгрывать в самом начале…
– Какая такая комедия? – быстро и растерянно пробормотал инквизитор.
– Да вот такая. Заставить меня поверить, что ты действительно преследуем Святым Престолом.
– А, вот ты о чём… – вздохнул Этлау, завершая свой печальный обход. – Ну да, верно – мало у нас с тобой, Неясыть, теперь секретов друг от друга. Успел ухватить воспоминание-то. Догадался, молодец. Хотя я, собственно, и не сомневался…
– И я не сомневаюсь, что ты не сомневался… – Рысь фыркнула, выпустив целую струю пламени, окатившую потолок, и весьма выразительно уставилась на ссутулившегося инквизитора.
– Это была их идея, – виновато развёл руками Этлау. – Я, конечно, с себя вины не снимаю. Понтифику нужен был выход из Эвиала, ну, а мне… Вопросы мои шли от меня, а не от Курии, некромант. Надеюсь, хоть это-то ты понимаешь.
– Это-то я понимаю. А другого в толк не возьму – с кем ты, инквизитор? Мой путь ясен – я должен избыть Западную Тьму. А ты, чего ты хочешь, Этлау? На твой первый вопрос я ответил, если ты помнишь. Я нашёл Сущность в тебе, преподобный.
– Да, Сущность и Спасителя и ещё что-то третье, чему у нас пока нет ни слов, ни понятий, – кивнул Этлау. – Я помню, мэтр Лаэда.
– И что теперь, преподобный?
– Полагаю, – медленно проговорил Этлау, – я уже отвечал тебе.
– «Остановить Её», ты об этом?
– Именно. Но… не только. Я ведь усомнился и в Спасителе, верно? И я недаром вспоминал пророчества Пришествия. Не забыл, некромант?
– Разрушитель, Отступник и прорыв Тьмы.
– Похвально, похвально, ты слушал меня со вниманием… – Этлау скривился. – Никак не отвяжется эта дурацкая манера вещать, – пожаловался он. – Так вот, мэтр, нравится тебе или нет, но мы с тобой – это именно Разрушитель с Отступником. А прорыв Тьмы… разве то, что мы видели только что и что пережили, не есть
– Не слишком ли громкие слова, Этлау? Это был всего лишь удар Салладорца…
– Удар, снёсший аркинские негаторы, а уж они, поверь, кое-чего стоят, – перебил инквизитор. – И я подозреваю, что на поверхности нас ожидает невесёлое зрелище. – Недобитые птенцы, зомби Клешней?.. – Ты порой потрясающе наивен, Кэр. Хотел бы я тоже так… Нет, мой добрый некромант, там, наверху – прорыв Тьмы. И, если ты не знаешь, что это такое, – очень советую тебе приготовиться. Не хотелось бы тебя лишний раз откачивать.
– А как же… мои друзья? – с заминкой выговорил некромант. Этлау только вздохнул и развёл руками.
– Мы ничего не можем сделать.
Драконий огонь внезапно потух, мрак вновь задёрнул занавеси.
– Можем, всё мы можем, – прозвучал звонкий голосок Рыси. – Их надо забрать отсюда. Я отнесу их на Пик Судеб, к Сфайрату. Если им суждено… уснуть навсегда, то Пик… это хорошее место. Чистое, если ты понимаешь, о чём я, папа.
Фесс понимал.
– Что ж, ничего не имею против, – развёл руками инквизитор. – Спрячь подальше Ключ, мэтр Лаэда.
– Не Ключ, Этлау, половину, только половину…
– Ничего, и её тоже придумаем, как к делу пристроить. Пропустите, я впереди пойду. Света не подкинешь, некромант?..
Не оглядываясь, они двинулись прочь из подземной камеры, разом превратившейся в погребальный покой. Фесс засветил небольшой огонёк, поплывший перед троицей. Рысь оставалась в человеческом облике.
– Прорыв Тьмы, прорыв Тьмы… – проворчал некромант, когда они поднимались по серпантину винтовых лестниц. – Не вижу никакого прорыва…
– Глянь сюда, Кэр.
Повинуясь команде Фесса, огненный шарик пролетел туда-сюда по длинному коридору; весь пол сплошным ковром покрывали мёртвые тела, вернее – всё те же прикрытые одеждой или латами костяки. И все они подергивались, шевелились, пытаясь дотянуться до проходящих мимо живых.
– Это ещё не прорыв, это оружие Салладорца, – упорствовал некромант. – И то сказать – почему Эвенгар удрал? Почему не вернулся за второй половиной Ключа? Она ему не важна?..
– Думаю, – спокойно заметил Этлау, – даже он не дерзнёт сунуться извне в то место, где прорвалась Тьма.
– А как же мы?
– Нам легче, мэтр, мы – непонятно почему – уцелели в самом сердце шторма.
– Вот это мне особенно интересно, – буркнул Фесс. – Нас-то что спасло?..
– Ну, если принять, что ты – Разрушитель, а я – Отступник…
– Опять ты за своё, преподобный. А Рысь как же? Или, может, это её надо в «прорыв Тьмы» записать?
– Всё шутишь, Кэр.
– Дела такие – или смеяться, или плакать…
– Это была чистая Тьма. Чистая, изначальная. Она сметёт любые барьеры и заклятья, но спасует перед чистым же Светом. А твоя дочка – Свет, – с необычной интонацией закончил Этлау. – Она – настоящий дракон, каким ему и следует быть. «Архетип», как сказали бы наши вивлиофикари. Тьма для неё – ничто, просто темнота, повод поспать, быть может. Даже если эта тьма сокрушает аркинские негаторы магии.