Война магов
Шрифт:
Тзигона усмехнулась и бросила в него маленькую сладкую печеньку.
– Все меняется. Старайся не отставать.
Джордайн ловко поймал её маленький сладкий снаряд. Подступивший было гнев быстро исчез, и юноша поспешил согласился.
– Ну а пока мы наблюдаем за изменениями, нам, быть может, стоит рассмотреть и вопрос о длительных дебатах Совета касательно природы короны.
Девушка закатила глаза, а затем посмотрела на Залаторма, оценивая серебряную диадему, огибающую лоб короля.
– Электрум и сапфиры, как мне кажется.
–
Маттео позволил этой мысли достичь нужных ушей. Когда глаза Тзигоны расширились, а её лицо перекосилось от ужаса, он бросил печеньку обратно. Кулинарный шедевр ударился о лоб девушки, крепко прилипая к нему.
Король провел рукой по лицу, словно желая стереть улыбку, а затем бросил взгляд на Маттео.
– Это особый способ преподнести угощение наследной принцессе? — сказал он с притворным гневом.
Залаторм поднялся на ноги, сорвал печеньку со лба Тзигоны и вышел из комнаты. Его шаги и тихий смех быстро стихли вдали.
Тзигона облизала липкие пальцы и задумчиво посмотрела на Маттео.
– Знаешь, мне кажется, я ему понравилась.
– Как скажете, ваше высочество.
Её глаза сузились, и Маттео ответил вежливой улыбкой.
– Все меняется, — напомнил он ей. — Старайся не отставать.
Басель Индоулаур прогуливался по городским садам, лежавшим между городской стеной и его башней в Халарахе. Закат уже окрасил своими красками небо над городом, и яркий сложный запах тысяч цветов застыл в мягком воздухе. У мага было свободное время, а потому он не спешил вернуться в одинокую башню.
Не имея собственной семьи, Басель тратил все свои силы на учеников, но Тзигона долго не вернется сюда. Виной тому был Прокопио Септус. Теперь, когда её публично признали дочерью Кеттуры, башня матери принадлежит ей по праву.
Он вздохнул при мысли о двух других своих учениках. Фарра Нур была убита, а Мейсон — обвинен в её смерти. С помощью магии выход из башни ему был строго запрещен. Молодой ученик был попеременно угрюм и зол, но он твердо продолжал настаивать на том, что не имеет ничего общего со смертью девушки.
Басель поверил ему, но смерть Фарры оказала тяжелое и далеко идущее влияние на отношения магов. В эти непростые дни судебный процесс по делу волшебника, обвиненного в убийстве, был похож на хождение по промасленному полу. Он подумал, что Тзигона, быть может, могла бы выведать у бутылки с зельем её истинную историю, как она сделала это с ожерельем дворянки.
Внезапно небо прорезала оранжевая вспышка, взрываясь, словно фейерверк. Капельки светящейся силы разлетелись блестящим фонтаном, скользя вниз по башне Баселя.
Басель бросился бежать. Он никогда не видел подобной магии, но подозревал о её предназначении. Зеленый щит окружал его жилище, удерживая Мейсона, пока судьба юноши не будет решена. Он также сдерживал людей снаружи, но на всякое действие найдется противодействие — были заклинания, способные
Он миновал беседку и кинулся вниз по улице, ведущей к его дому. Все это время над башней мерцали всплески света.
Умно, мрачно подумал он. Фестивали фейерверков были в городе обычным явлением после недавней победы. Никто не нашел бы странным увидеть их рядом с башней Баселя, а у мага были причины для радости. Никто и не заподозрит истинную цель этих огоньков, пока все не будет сделано.
Он резко остановился, когда увидел трех гвардейцев, выходивших из роскошной таверны.
– Тревога, — крикнул он, задыхаясь и указывая на огни. — Мою башню атакуют.
Мужчины обменялись озабоченными взглядами, но не стали спорить с магом. Они церемонно поклонились и, не слишком торопясь, направились к башне.
Басель завернул за угол, чтобы найти свое жилище осажденным. По крайней мере дюжина волшебников взяли башню в кольцо, одно за другим швыряя в небо сверкающие заклинания. Все они носили знаки клана Нур. Многие обладали гладкими иссиня-черными волосами, обычными для семьи Фарры.
По периметру строения виднелись маленькие мерцающие воротца, дававшие магам возможность быстро отступить. Они, без сомнения, не ожидали долгой битвы, выставляя столько обученных магов против одного ученика. Действительно, светящаяся желтоватая аура, стала тонкой, словно мыльный пузырь. Она угрожающе переливалась под непрекращающимися магическими ударами.
– Так это началось, — пробормотал Басель, протягивая руку к палочке, спрятанной в рукаве. Он направил её на ближайшего из магов Нур и запустил заклинание, которое никогда не собирался использовать против гражданина Халруаа.
Тзигона стояла у окна комнаты Маттео и угрюмо смотрела на город. Они только что вернулись из башни. Её визит к королеве — девушка до сих пор не могла ассоциировать эту печальную женщину с матерью, которую она помнила — оставил её нехарактерно подавленной.
За её спиной тихо переговаривались Маттео и Андрис. Они планировали не только защиту королевы, но и самого Андриса. Маттео ожидал, что союз друга с Кивой будет прощен, принимая во внимание его заслуги перед страной до и после падения эльфийки. Казалось, Андрис был убежден в этом меньше. Тзигона подозревала, что в этом прозрачный джордайн к истине все же ближе.
Её взгляд поймал сверкающую оранжевую вспышку. Мгновение, она смотрела за тем, как рос, расцветал и пропадал с глаз долой фейерверк. Внезапно лёгкое беспокойство переросло в заметную тревогу. Тзигона развернулась к Маттео.
– Это у башни Баселя, — сказала она, указывая на вспышки.
Джордайн бросил взгляд вверх.
– Так оно и есть. Басель любит праздники. У него есть поводы для радости.
– Он потерял ученицу, — ответила Тзигона. — Басель любил Фарру — он не будет посылать в облака над её погребальным костром бенгальские огни!