Война на факультете некромантии
Шрифт:
Что-то могу, да так могу, что рисковать бы не стал, если нам целое сердце нужно.
— Оно на крыльце! — как назло, дверь на выход из общаги была открыта.
Точнее приоткрыта. Лораси просочилась в щель, я кое-как за ней, толкнув в спину.
В ночном небе сияют звёздочки. Над головой кружат птички. Мозг поёт симфонию ненависти. Трава у крыльца холодная. Ободранная кожа, пропахавшая ступеньки крыльца — неприятно. Ненависть. Ненависть!
— Ой, как вы бедное сердечко замучили! — пропел над головой голосок профессора Милиндэль. Я поднял глаза. Лораси подо мной застонала.
Эльфиечка в чёрном кружевном пеньюаре, с собранными в низкий хвост золотыми волосами,
— Парень, если ты сейчас не скатишься со своей возлюбленной, я не поставлю зачёт, так как ты убил напарницу, — весело хмыкнула профессор теоретической некромантии. Лораси подо мной возмущённо заскребла отросшими золотыми когтями землю.
— Мы не возлюбленные!
Я стремительно вскочил, насколько это было возможно, пока навеянная ненависть в эльфийке не измотала, следом с травянистого ковра подорвалась рычащая Лораси. И, судя по её проступившим клыкам и направленному на меня взгляду, конкретно меня ей сейчас хотелось убить больше, чем Милиндэль. И тут мне всё же придётся принести ей извинения…
— Прости! — резко бросил я, увернувшись от когтей.
— В грробу попрросишь!
— Девочка, тебе я тоже зачёт не поставлю, если твой напарник умрёт, — профессор, не скрываясь, развлекалась за наш счёт.
Лораси сдула рыжую прядку с лица, испачканного зеленью и грязью. На месте, где могла бы быть кровь, сейчас золотилась чешуя.
Мы встали рядом, старательно не глядя на друг друга, пока эльфийка смотрит.
— Зачту на следующей паре, — улыбнулась Милиндэль, поглаживая мерно бьющееся в её нежных руках сердечко. — На вашем месте привыкала бы работать в команде! Вы так продуктивны!
И, посмеиваясь, она скрылась в полумраке башни некромантов.
Глава 8. Должность змеи-покровительницы и прочие неприятности(1)
Где-то в открытом море, предположительно, недалеко от территорий Морении
Впервые за пятнадцать лет Колетт проснулась с головной болью, вызванной похмельем, а не тупоголовыми придворными и министрами. Она открыла глаза, припоминая, как вообще заснула, и не удержала ругательных слов, поняв, что слишком, слишком много себе вчера позволила! Осознать сей факт было нетрудно: леди Сейрён лежала не в своей спальне. И даже не в спальне Габриэля во дворце, что женщина сочла бы несколько прискорбным, но всё же приемлемым положением дел. И даже не в комнатушке наверху одного из тех заведений, что внизу кормят своих постояльцев не самой лучшей едой, а потом отправляют спать наверх на жёсткие односпальные кровати(на которых умудряются поместиться двое, а порой трое и четверо, если читать неприличные газетёнки. Колетт читала, оправдывая необходимостью знать больше о народе).
Место, где обнаружилась Колетт, определённо было каютой корабля. Женщина бывала на мероприятиях представления новых кораблей в королевском флоте и прекрасно знала, с чем сравнить, чтобы убедиться в достоверности своих выводов.
Она привстала на двуспальной кровати, что уже свидетельствовало о том, что каюта у неё если не капитанская, то весьма приличная и на большом корабле, способном позволить себе такие роскошества убранства, как чистые мягкие простыни из хорошей ткани, хоть и не сатина, и тёмную приятную на ощупь плотную шторку, за которой скрывалось круглое оконце. От солнечного света за ним перепившая морская змейка чуть не ослепла. Но, что ещё больше поражало, так это две прикроватных тумбочки, на одной из которых стояла лампа и лежал букетик магически сохранённых незабудок, а на другой — открытая бутылка вина и бокал. К стыду своему, Колетт не стала отказывать себе в том, чтобы избавиться от сухости во рту подобным образом, но похвалила себя, что налила вино в посуду, а не принялась пить из горла.
Леди Сейрён откинула тяжёлое тёплое одеяло, затянутое в голубую переливчатую ткань, и с запозданием осознала, что это самый что ни на есть настоящий эльфийский шёлк! Корабль — очень богатый и должен принадлежать кому-то знатному, тому, кто сможет понять, кто она такая и вернуть её домой. Потому что тут она явно не дома.
Напротив окна, с другой стороны от кровати, обнаружился и шкаф, где было её вчерашнее строгое чёрно-белое платье, сухое и почищенное, и несколько мужских костюмов, ушитых ей по размеру. Спала она в сорочке, что была под платьем. Кто-то раздел. Не будь Колетт однажды замужем, сильно бы того устыдилась, а так это был лишь ещё один вопрос к множеству, что уже возникли в её тяжёлой голове. А пока леди Сейрён, морщась на корсет на платье, натянула тёмные брюки и белую рубашку, прохладой ласкавшую кожу, выдернула ленту из платья и собрала ею волосы в слабый хвост(который сначала должен был быть тугим пучком, но голова Колетт очень яро тому воспротивилась, а голову надо слушать, иначе — болезнь), допила полупустой бокал вина, чувствуя, как становится немного легче, и пошла покорять собой мир. К счастью, она была морской змеёй, и морская болезнь для неё, даже с похмелья, являлась смешной угрозой.
Коридор был несколько узковат, но демонстрировал, что за спальней женщины приятное убранство корабля не заканчивалось. Коридор оказался богато украшен резьбой по дереву, что Колетт удивило — в основном, орнамент состоял из морских змей. Даже с больной головой она сумела поставить мысленную галочку, что надо и об этом спросить.
Женщина поднялась по лестнице на палубу, где её встретил прохладный ветерок, солнечный свет и приветственные крики команды:
— Змея-покровительница!
Очень интеррресссно, однако! Что же она вчера творила после того, как просто сиганула в море, как девчонка?
— Доброго вам утра, змея-покровительница! — поприветствовал её оторвавшийся от отмывания палубных досок матрос. Колетт, истинная леди, хоть и перебравшая, величественно кивнула.
— Надеюсь, вино показалось вам достаточно сладким, змея-покровительница! — подошёл к ней кто-то другой, не матрос точно. Он был старше и лучше одет, но имел кое-что общее с матросом: они оба были орками. — Вы вчера нам чётко, ясно и с расстановкой объяснили, что не выносите кислятину!
Учитывая то, что леди Сейрён этого совершенно не помнила, она даже знать не хотела, в каких словах сию правду "разъясняла".
— Да, вино превосходное, — с улыбкой поблагодарила женщина, стараясь не обращать внимания на покалывание в висках. — Я вчера прибыла к вам одна?
Орк в приличной одежде, но без капитанской шляпы, весело хмыкнул.
— Как же! За вами такая золотая махина тащилась! Вот уж не думал, что драконы способны так шустро плавать, особенно в своей ипостаси крылатой ящерицы!