Война на личном фронте
Шрифт:
Инга тотчас кинулась ко мне. Думаю, она испугалась, что я отдала слишком много силы и сейчас просто отброшу копыта. Но это было не так. Мне просто нужно было отдышаться, как он долгого и быстрого бека. Протянув тигрице руку я попросила:
– Помоги мне встать.
– Может, лучше посидеть? Ты вообще как?
– Нормально.
– Голова не кружится? Не тошнит?
– инстинкт врача не задушишь, не убьешь.
– Нет. Все хорошо, - я стояла и даже не шаталась.
– Никогда не видела ничего подобного! Ты излечила ее так просто. Без
– Ритуал был, - подала голос Миу.- К тому же Ами одна из детей Баст. Вполне естественно, что над ней простирается власть Сейши-Кодар.
– Дитя Баст?
– переспросила Инга.
– Все кошачьи оборотни ведут свой род от Баст, они появились по ее воле, - объяснила я, вновь склоняясь над Ами. Ко мне тотчас присоединилась тигрица. Перелом зажил, словно его и не было, и теперь мы получили возможность заняться ранами на спине девушки.
Правда Миу заметила:
– Ты могла бы излечить ее полностью.
– Не забудь, я пользовалась этим даром впервые за эту жизнь, и во многом импровизировала, - напомнила я.
– Никто не смог бы сделать большего, - вставила Инга, ловкими, отточенными движениями промывая все еще кровоточащие раны на спине Ами. Что-то не то с этими ранами! А это что такое?
Волосы соскользнули с шеи девушки и обнаружили аккуратные следы от зубов вампира.
– В чем дело?
– спросила я, подавая очередную порцию ватных тампонов.
– Что же произошло с ней? У нее такие раны, словно их нанес человек, но ни у одного человека не хватило бы силы причинить такой урон! Еще этот укус...
– Работа вампира, - тихо проговорила я.
– Что именно?
– Все.
Инга помрачнела, потом сказала:
– Теперь понятно, почему раны так плохо заживают. Но что могло связать оборотня с вампиром? И почему мне так знакомо ее лицо, хотя я готова поклясться, что никогда не видела ее в стае?
– Ее зовут Амарис.
– Постой, та самая? Певица?
– Да. А вампир - ее менеджер, даже больше.
Я невольно отвернулась. Наблюдать, как накладывают швы - не самое приятное зрелище. Ами начала постанывать, иногда просто скулить, хотя глаза оставались плотно закрытыми.
– Когда она очнется, ей понадобятся поддержка и утешение, говорю как врач, - заметила Инга, обрабатывая рану за раной.
– У нее есть родственники?
– Никого у нее нет. Почему, думаешь, она здесь?
– Понятно, - кивнула Инга, а через некоторое время добавила, - Все, я закончила. Думаю, она скоро придет в себя. Но ближе к полуночи придется сменить повязку.
– Хорошо.
Инга оставила кое-какие лекарства, которые могли понадобиться, и подробные инструкции что для чего. Я проводила ее и вернулась к Ами, ожидая, когда та откроет глаза.
Наконец, она очнулась. Попыталась повернуться, но тут же вскрикнула от боли и упала лицом в подушку. Я тотчас оказалась рядом:
– Лежи, старайся не двигаться. Тебе сильно досталось.
Ами с трудом повернула
– Я думала, все это мне приснилось, - и заплакала.
– Ну-ну, - во мне проснулась команда спасателей.
– Все уже позади. Ты поправишься, даже шрамов не останется.
Утешальщик из меня не бог весть какой, но ей, похоже, не так уж важны были слова. Главное, чтобы кто-то держал ее за руку и гладил по голове. Ами прильнула ко мне так, будто от одного моего прикосновения ей становилось легче. Что ж, пусть так. Я чувствовала ее горе и боль, и была бы рада хоть чем-то облегчить их.
Мне хотелось спросить, как произошла эта трагедия. Но я не желала расстраивать ее еще сильнее. Девушка и без того медленно сворачивалась в калачик, а слезы не переставали течь из ее глаз. Но, к моему удивлению, вскоре Ами заговорила сама, теснее прижавшись ко мне:
– Почему он так со мной поступил? Ведь я так старалась быть хорошей! Всегда хотела только угодить ему!
– Ты ни в чем не виновата, - возразила я, пробегая рукой по ее волосам. Они оказались удивительно мягкими, как у ребенка, даже не смотря на их спутанность.
– Но он выгнал меня! И говорил такие ужасные вещи!
– Ами, наконец, прорвало. Ей необходимо было выговориться.
– Я никогда еще не видела Кшати таким разгневанным! Он говорил, что я никчемная, ни на что не годная. Что такой, как я, не место рядом с ним. Я лишь помеха в его делах. Кшати просто впал в неистовство! Его гнев приутих лишь с полным восходом солнца, и он велел мне убираться на все четыре стороны, выставил меня за дверь.
– Мерзавец!
– вырвалось у меня. Я жутко разозлилась, и вместе с тем любовь к этому вампиру продолжала жить во мне. Живучая тварь эта любовь!
Ами подняла на меня свои заплаканные глаза и тихо спросила, словно боялась услышать ответ:
– Почему ты мне помогла? Я не думала, что кто-то вообще станет заботиться обо мне, особенно ты.
– Это он тебе сказал?
– Да, - потупилась девушка.
– Я никому не позволила бы истечь кровью у себя под дверью. А уж тебе особенно.
– Правда?
– Да, - кивнула я, а про себя подумала: "Боже, как же редко хвалили эту девочку!"
– Значит, я теперь принадлежу тебе, - с каким-то скрытым удовлетворением проговорила Ами.
– Разве обязательно принадлежать кому-то? Почему не самой себе?
Но ответа я так и не получила, так как Ами сладко зевнула. Утомленная слезами и еще разными вещами, ее теперь клонило в сон. Поэтому я сказала:
– Поспи, а я пока схожу в аптеку. Миу за тобой присмотрит.
– Говорящая кошка, - едва улыбнулась девушка, потом добавила, Хорошо. Я буду ждать тебя, Лео.
– И, чур, без глупостей!
Ами кивнула, устраиваясь в кровати поудобнее. Это было не просто из-за израненной спины. Но, даже не смотря на это, она вскоре уже сладко спала. А я взяла сумку и шмыгнула за дверь, оставив Миу необходимые инструкции.