Война орхидей
Шрифт:
Он задумчиво положи трубку. "Любые гарантии, - сказал Повар.
– Вам беспокоиться не о чем. Если хочешь, можешь и в Шереметьево прокатиться, хотя, я надеюсь, там обойдется без проблем. Там кое-кто будет, для подстраховки. Так что лучше жди Хованцева в офисе."
И все-таки Игорь решил лично прокатиться в аэропорт.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
– Эй!..
– тихо позвал Андрей.
– Эй!..
Никто не отвечал. Да и глупо, наверно, было ожидать, что кто-то ответит. Нехорошее предчувствие возникло у Андрея ещё тогда, когда он обнаружил, что дверь квартиры Садовникова чуть приоткрыта. Ведь это, скорее всего, означало,
В этот момент заработал лифт, и в Андрее ожила надежда, что он не столкнется с самым худшим. Садовников мог выйти за утренними газетами многие, выходя, не запирают дверь - и, поскольку в подъезде было два лифта, и оба работали, они с Андреем запросто могли разминуться: пока Андрей поднимался на одном лифте, Садовников опускался на другом...
Но лифт затих, остановившись двумя этажами ниже, и надежда умерла, не успев расцвести. Выждав для порядка ещё минут десять - вдруг Садовников все-таки появится со свежими газетами или из двери соседской квартиры? Андрей заглянул в приоткрытую дверь и тихо позвал. Уходя больше, чем на десять минут, люди двери запирают...
На первый взгляд, в квартире был полный порядок, все на своих местах, никаких следов борьбы или чрезвычайного происшествия. Андрей осмотрел все помещения: комнаты, кухню, ванную, туалет... Не меньше Богомола был потрясен и восхищен комнатной оранжереей Садовникова - и совершенно особенными, изысканными лелиями, растворяющимися навстречу взору синеватыми языками бледного пламени (даже Андрей понял, что эти лелии - не из обычных), и "драгоценными орхидеями" с их золотым и серебряным тончайшим шитьем - куда там кафтанам французских Людовиков, над которыми трудились величайшие золотошвеи; разве что, брюжское кружево могло бы с ними сравниться... Обратил внимание на три больших ящика, в которых были аккуратно размещены псевдоклубни орхидей, высаженные в особую питательную среду; к ящикам была пришпилена карточка с аккуратной, крупными буквами выведенной, надписью "Для Людмилы Семеновны" - выходит, именно эти орхидеи были заказаны и оплачены Богомолом, и Садовников успел честно доставить и приготовить товар, перед тем, как таинственно исчезнуть... В туалете Андрей обратил внимание на мелкие клочки бумаги, плавающие в унитазе. Расстелив газету на кухонном столе, он выловил эти клочки и, сделав ещё один круг по всей квартире, в ожидании, пока они просохнут (ничего примечательного он больше не нашел), попытался сложить обрывки, чтобы прочесть, что было записано на изорванных бумажках.
Он обнаружил, что в унитаз были отправлены две записки - и от обеих сохранилась примерно половина. Видимо, изорвав записки, Садовников спустил воду - и часть клочков утянуло вниз, а часть - как это нередко бывает всплыла на поверхность, покрутившись в центре возникшего водоворота. Не проследил Садовников... А ведь, судя по состоянию квартиры, он был большой аккуратист, и не очень на него похоже, чтобы он не нажал на рычаг спуска воды вторично, увидев, что часть обрывков осталась плавать на поверхности воды... Такое можно объяснить лишь одним: он очень спешил. Куда, вот вопрос? И мог ли он спешить настолько, чтобы не запереть дверь? Или незапертая дверь объясняется другим: Садовникова увели насильно?
Если дверь оставлена приоткрытой не случайно, то... Андрей поежился. ...То, да, квартира превращается в мышеловку. Поставленную на конкретного человека или на авось? Если на конкретного человека - то, значит, на Богомола. Или на её посланца - каковым является Андрей. Потому что только у Богомола была твердая договоренность с Садовниковым, что сегодня она заедет к нему, забрать цветы. И кому-то это стало известно...
Андрей поглядел на наполовину восстановленные записки.
"орноорловски... ...илий Мар... ...улица, дом 5... тел. 495-..."
Вторая была вырванной страничкой из дневничка:
"5 апр. Джон Ста... ,судья ...ого жюри... успокоил насчет цены, что... ...случайность, и..."
Этих кусочков текста было достаточно, чтобы Андрей сделал несколько выводов:
Во-первых, с Садовниковым ничего страшного не стряслось. Он в полной безопасности и, скорее всего, находится на пути в Европу.
Во-вторых, дверь оставлена приоткрытой для того человека, которого Садовников попросил взять на попечение свои орхидеи. Ключей у этого человека нет, а передать ему ключи Садовников не успевал. И он рискнул...
В-третьих, для неких заинтересованных лиц не стоило труда предположить, что, спешно уезжая, Садовников не оставит орхидеи в запертой квартире, обрекая их на гибель. И что, следовательно, квартиру можно использовать как ловушку для Богомола или её посланца.
В-четвертых, и Богомолу, и Повару, желательно, чтобы Андрей попался в эту ловушку - из которой они его благополучно вытащат. Поэтому Андрею надо оставаться здесь, как бы его ни подмывало немедленно сбежать.
В-пятых, никто не должен знать, что Садовников не очень аккуратно уничтожил записки. Особенно нежелательно, чтобы кто-нибудь когда-нибудь догадался, что Андрею удалось прочесть кусочек второй.
В-шестых, нет никаких сомнений, что "Черноорловский" (только так можно прочесть оборванную фамилию) - это Беркутов. Со всеми вытекающими отсюда выводами...
Собрав ещё влажные бумажки, Андрей вновь отправил их в унитаз - и, в отличие от Садовникова, спускал воду до тех пор, пока последняя бумажка не исчезла в глубине.
Потом он постарался сообразить, что ему делать. Если его догадки верны, то чего ждут те, кто должен его захватить? Он бы уже десять раз успел сбежать из квартиры, если бы захотел - да и их время на исходе.
Да понятно, чего они ждут! Они должны убедиться, что он - это он, а не случайный знакомый Садовникова, заехавший к нему с бухты-барахты! Хватать лишнего человека и трясти его, проверяя документы, того ли они поймали, им вовсе ни к чему. Они знают, что должна появиться женщина, молодая и красивая. А если не она - так ведь она кого угодно могла попросить съездить вместо нее. Им нужен её посланец, и никто другой...
Доказать это можно самым простым и эффективным способом.
Андрей взял первый из ящиков, предназначенных "Людмиле Семеновне", и понес его вниз, в свою машину.
Он чуть повозился, отпирая дверцу машины и аккуратно ставя ящик на заднее сидение. Когда он выпрямился, чтобы идти за вторым ящиком, то почувствовал, как в спину, между лопаток, ему уперся ствол пистолета, а четыре грубые руки взяли его под локотки.
– Не рыпаться, или ты покойник, - прошептал ему в ухо хриплый голос.
Андрей кивнул.
– Не буду. Но можно мне запереть машину? Не хочется оставлять её открытой, если вы меня куда-нибудь повезете.
– Запри, - разрешил обладатель пистолета. Его напарники отпустили руки Андрея, но держались вплотную к нему, чтобы схватить его, если он попытается бежать.