Война Поппи
Шрифт:
Гул толпы снаружи на секунду становится громче, а затем снова стихает, когда дверь открывается и закрывается. Я поднимаю глаза и вижу брюнетку в коротком платье чуть поодаль, ее зубы впиваются в нижнюю губу. Обычно я считал ее сексуальной, думая, что, черт, может быть, этим я смогу выбить из себя всю ярость. Но ни одна женщина не выдержала бы всего этого. Я опускаю голову вниз и фокусирую взгляд в одной точке на полу. Мой пульс безжалостно стучит в ушах, и, наверное, поэтому я не слышу ее приближения. Когда я чувствую внезапное прикосновение ее
— Убирайся. Нахер, — рычу я.
Ее глаза наполняются слезами, прежде чем я, наконец, отпускаю ее, и она выбегает из комнаты, прижимая руку к груди. Мне нужно выбраться отсюда. Люди, шум, запах крови, я не могу с этим справиться прямо сейчас, и я определенно не могу справиться с тем, что Поппи рядом. Так что я одеваюсь и выскальзываю через заднюю дверь рядом с подвалом, ни с кем не говоря.
Глава
11
Поппи
Песня “Dark Times” — The Weeknd, Ed Sheeran
Киан остановил машину в конце улицы, и мой взгляд уперся сквозь лобовое стекло на ряд городских домов.
— Я действительно думаю, что тебе не стоит возвращаться в его квартиру сегодня, — говорит Киан. — Ну, правда. Не стоит. Можешь у меня остановиться. Моя квартира в пяти минутах отсюда. Знаю, может показаться, что я думаю членом, но обещаю тебя не трогать.
Я поворачиваюсь к нему, и из-за его обеспокоенного выражения лица, я ему верю.
— Да все в порядке. В самом деле, — говорю я, хотя не знаю, правда ли это.
— Послушай, Поппи. Понимаю, что ты давно знала Брэндона, но все так, как это выглядит. Ты знала его до того, как война проглотила и выплюнула его.
Глядя в пассажирское окно, я наблюдаю, как бродячая кошка роется в опрокинутом мусорном баке. Я знала его. Киан прав. Но больше нет. За год я утратила всякое представление о том, кто такой Брэндон.
— Сладкая, — Киан аккуратно поворачивает мое лицо к себе. — Ты понятия не имеешь, что мы видели — я и он. Такое не показывают в кино. СМИ представляют все в трагическом свете, но, честно говоря, ни одно слово не может описать, что такое война. Ад — это самое подходящее, — он вздыхает. — И прямо сейчас ты бы не хотела танцевать с дьяволом.
Я смело смотрю на него.
— Все нормально.
Пожимая плечами, он отстраняется и позволяет мне выйти у квартиры Брэндона.
— Не дай ему себя обидеть.
Я машу ему на прощание, и машина с шумом уезжает, а я неспешно бреду к квартире.
Перед тем как открыть дверь, я слышу, что Брэндон боксирует грушу. В тот миг, как дверь открывается, он оглядывается через плечо. Его челюсть опухла. На костяшках пальцев запеклась кровь. Пот покрывает каждый дюйм его обнаженной груди. Он холодно смотрит на меня, а затем наносит последний удар по груше, оставляя на ней кровавый след.
Дверь в ванную захлопывается с такой силой, что старые окна в гостиной дребезжат. Через несколько мгновений включается душ, и я сажусь на диван.
Он потерян. Я знаю, потому что читаю это в его глазах. Знаю, потому что я в таком же состоянии. Горе проделывает с людьми забавные вещи. И, похоже, я знаю, как нам с Брэндоном справиться с этим, потому что мы потеряли одного и того же человека, но я понятия не имею, с чего начать. Его демоны намного больше моих, и я даже не надеюсь когда-нибудь их понять. А когда человека некому понять, он будет чувствовать себя одиноким.
Я откидываюсь на спинку дивана и закрываю глаза. Мы должны быть в состоянии понять друг друга. Так было всегда, но война… это как токсин, все еще струящийся по его венам, подпитывающий его гнев и чувство вины.
И отчасти чувствую, что я делаю только хуже. Эгоистично, но мне все равно, потому что я не хочу потерять эту часть своей жизни. Но затем другая часть меня толкает на мысль, что, может быть, мне следует оставить его в покое, возможно, мне просто нужно позволить ему продолжать убегать. В конце концов, кто я такая, чтобы заставлять его смотреть в лицо реальности?
***
В душе он проводит почти полчаса, и моя голова начинает наполнятся мыслями, захватывая меня беспокойством. Те удары, которые он принимал, были тяжелыми. А если у него сотрясение мозга? Что если он напился до одури и потерял сознание лицом вниз в ванне?
Я встаю с дивана и иду по коридору, останавливаясь перед дверью в ванную. А затем стучусь.
— Брэндон?
Тишина в ответ.
— Брэндон, у тебя все хорошо?
Молчание.
Я медленно поворачиваю ручку и открываю дверь.
Брэндон сидит на полу в душе, прислонившись спиной к стене, в боксерских шортах. Он подносит бутылку виски ко рту и делает глоток. Я смотрю, как вода течет по его мышцам, смывая кровь в канализацию. И он даже не смотрит на меня.
— Брэндон?
Еще один глоток из бутылки.
Он кажется таким сломленным, избитым и раненым, и не только из-за физических ран, которые я вижу. Вздохнув, я сажусь на край ванны и забираю бутылку из его рук, но он ее выдергивает.
— Дай мне эту чертову бутылку, — твердо говорю я. — Я не стану разбивать ее на этот раз.
Он медленно поднимает голову, и его зеленые глаза оказываются на уровне моих, пока он передает мне бутылку. Я беру ее, прижимаю горлышко к губам и запрокидываю голову назад. Теплый виски согревает горло, пока я проталкиваю в себя глоток за глотком. Я делаю паузу, останавливаясь, чтобы перевести дыхание, а затем снова начинаю пить.
Если это то, во что мы превратились, то пусть.
Никто из нас не произносит ни слова, единственный звук, который раздается в душе — это звук воды. Я возвращаю ему бутылку, и мы просто пьем вместе.