Война после войны. пропавшие без вести
Шрифт:
Катрин остановилась у двери соседнего с покоями супругов Тайров номера. Вынула нож.
– Здесь четверо здоровых мужиков. Справишься?
Блоод обняла ее за шею:
– У меня есть? Другой выход?
– Есть. Могу для надежности прирезать двоих.
– Не нужно. Спасибо. Больше – лучше.
Катрин занялась засовом. Дверь была хлипкая, проблем не возникло. Из приоткрывшейся щели дохнуло спертым воздухом. Видимо, комнату просторной назвать было трудновато. Слышалось разноголосое похрапывание. Может, их там больше четырех? А, все равно.
Катрин
– Если можно, постарайся обойтись без смертей. Все-таки здесь люди наших знакомых. И не очень долго засиживайся.
– Только пища. Им – удовольствие. И добрый-добрый сон. Не волнуйся, – суккуб коснулась губами щеки подруги и исчезла в сонной темноте. Катрин аккуратно притворила дверь. Сжимая в руке нож, напряженно прислушалась. Ничего. Кажется, одно из посапываний изменило тон…
Катрин постояла еще немного и двинулась вниз.
В комнате Жигуна дремал только мальчишка. Да и тот сразу встрепенулся, стоило леди войти в дверь.
– Спокойно, господа. Все сложилось удачно. Милорд – наш старый друг. Готов со своим отрядом проводить вас домой. Они немного погостят в «Двух лапах». Думаю, вы можете ему доверять. До известной степени, конечно. А вот с его людьми поосторожнее – там народец разный. Да уберите вы оружие. И спите до утра, завтра хлопотный день. Рынок никто не отменял. А нам с лордом нужно еще о многом побеседовать.
Мужики с явным облегчением начали устраиваться на короткий сон. Да, ночная драка с резней селян не вдохновляла – не их профиль.
Энгус смотрел напряженно.
– С ней все нормально, – сказала Катрин. – Не переживай.
Парень кивнул, но складки у рта не разгладились. Кажется, догадался.
– Так нужно, – сдержанно пробормотала Катрин. – Ты знаешь. Природа такая.
Вляпался парень. Угораздило же. Любовь зла, хотя любить Бло куда приятнее, чем какого-нибудь парнокопытного козла. Эх, молодежь, молодежь.
Катрин поднялась по лестнице. За дверью номера царила тишина. Кажется, никто и не храпел. Девушка после некоторых колебаний тронула дверь. Нет, дышат, хотя и слабо. Пахло разгоряченной плотью, самцами…
Шпионка закрыла дверь, присела на корточки у стены. Если кто-нибудь наткнется, хоть не сразу поймет, в чем дело. Как бы Бло не переусердствовала. Может, не возвращаться к Тайрам? Извиниться, сослаться на какую-нибудь уважительную причину. Может, вообще хватит пошлых развлечений? Катрин обнаружила, что забыла в спальне не только кукри, но и майку. То-то Энгус пялился на выглядывающий из-под куртки голый живот.
Блоод оказалась рядом так внезапно, что Катрин и дернуться не успела. Суккуб опустилась на колени рядом. Прохладная ладонь скользнула по руке Катрин, и девушка увидела в желтых пьяных глазах благодарность.
– Все живы. Им хорошо.
Блоод просто качало от сытости. Насосалась, одним словом. Суккуб прильнула ближе, пальцы оказались под курточкой подруги:
– Пойдем к рыжей. К ее самцу. Я буду сладкой… – Блоод наелась, но теперь страшно жаждала иных, бескровных
Возбуждение желтокожей сладострастницы заражало, Катрин почувствовала, что у нее самой сводит бедра.
– Пойдем…
Глава 9
Хвост походной колонны скрылся в лесу. Катрин проводила взглядом спину последнего воина. Отряд лорда Тайра бесстрашно и бодро направлялся в загадочную Медвежью долину. Почему бы и не бодро, выспаться-то все успели. Кроме самого лорда и трех глупых похотливых шалав.
Шпионка судорожно зевнула. Не столько хотелось спать, как просто лечь и ничего не делать. А лордом Тайром можно было только восхищаться. У какого еще героя нашлись бы силы сползти с постели после ночи, полной столь тяжких трудов? Повезло Маб. Серьезно, повезло. Мужик не только ночью на высоте, но и днем слово держит. Обещал выйти утром, и вышел. Пусть и с опозданием на часа четыре.
Катрин еще раз зевнула и побрела от опушки к маленькому лагерю. Обоз проводили, хоть и издали. Все, что могли, сделали. А теперь, уважаемая леди, пора забыть о «Двух лапах» и своем мимолетном баронском бытии. Как говорил один известный бродяга – время не ждет.
Ждет не ждет, а никаких сил немедленно выступать в поход не имелось. Хотелось глотнуть пива, плюхнуться на плащ и с головой накрыться. Вон Блоод примерно так и поступила, хотя сон ей не так уж и нужен.
Суккуб выглядела сытой и совершенно счастливой. Скрутилась в клубок, ладошка под щекой, косынка повязана на лицо. Катрин подумала, что, собственно говоря, в первый раз видит подругу действительно спящей.
Зато сидящий рядом Энгус отнюдь не выглядел счастливым. Осунулся и вон как пристально высматривает что-то в зарослях. Как же, там, в бузине, самое сокровенное.
Катрин подняла баклагу, встряхнула. Полная. Правильно, парень обижен, как собака недокормленная, а про провизию не забыл.
– Пойдем, местное пиво попробуем.
Энгус глянул как на последнюю гадину, но поднялся.
Сели под кленом. До спящей Блоод – шагов двадцать. Катрин не сомневалась, что при желании подруга все расслышит, но не в чащу же леса парня уводить.
Пиво было прохладное, легкое. Вот только пить больновато – после ночи губы стали как вареники. И не только губы. Ныло многое, особенно почему-то ягодицы. Ох, грехи наши тяжкие, лучше не вспоминать.
Катрин передала баклагу парню.
– Лошадей хороших купили, как думаешь?
– Хороших. Хотя и переплатили, – парень с трудом выдавливал из себя слова.
– Ты пей. Пиво-то точно ничего плохого тебе не сделало.
– Как скажете, леди, – Энгус приложился к горлышку с таким отвращением, словно касторки хлебнул.
– Замок там. – Катрин ткнула большим пальцем за спину. – Можешь вернуться, когда пожелаешь. Медвежья долина уже не моя, и я тебе больше не милостивая леди. В «Двух лапах» тебе будут рады. Ты уже не сопляк какой-нибудь. Не хочешь в Медвежью, дело по душе и в Тинтадже отыщешь.