Война потерянных сердец. Книга 2. Дети павших богов
Шрифт:
На Эсмариса Микова больше не нападали.
– Тисаана!
Я разом открыла глаза. И сразу поняла – что-то случилось. Пока расступалась темнота, рука одолела полпути до рукояти Иль Сахая.
Глаза уже выделили из темноты человеческий силуэт. Белая кожа, белые волосы, белые глаза, белые одежды.
– Вставай, – сказала Нура.
Я уже вставала.
– Что случилось?
Мне не требовалось ответа. Воздух звенел, как бывает перед ударом молнии – из тех ударов,
– Казарцы ударили первыми. Они у порога. Надо отогнать.
Она говорила об этом как о скучной обязанности – так говорят о пробравшихся в амбар крысах или о давно не чиненной изгороди. Встав, я взяла из ее рук военный мундир, сунула ноги в сапоги и быстро, не зажигая огня, оделась.
Когда я шагнула к Нуре, она бросила на меня быстрый взгляд с легчайшим намеком на колебание. Не было времени его осмыслить – она уже применила стратаграмму, и мне ударил в лицо вал холодного воздуха.
Темнота спальни сменилась серебристой тенью ночных гор, лунный свет перетекал через вершины пролитым нектаром. Мы стояли на одном из пограничных постов, в обе стороны протянулась стена. Кругом, обратив лицо к горизонту, стояли сиризены.
Я не сразу разобрала среди деталей ландшафта, что мы видим.
А потом изображение разом проявилось. Я сдержала ругательство.
Сколько их было? Тысяча? Две? Они вливались в ложбину хребта – пешие и конные, с разметившими ряды кровавыми огоньками факелов.
– Как они успели, гады? – резко спросила Нура.
– Стратаграммами. Из укрытий в горах. – Ансерра смерила меня взглядом. – Хорошо хоть с нами великая спасительница.
– И впрямь спасительница, – промурлыкал знакомый голос.
Я обернулась к подошедшему Зериту – руки в карманах длинного белого плаща, губы кривятся в улыбке. Но когда он шагнул ближе, я разглядела кое-что под невозмутимой гладью его лица, под этой усмешкой, и знакомая мина превратилась в нераскрашенную маску.
– Тебе известно, что я положил к ногам Эсми Варнилл в обмен на союзничество Казары. И вот чем она платит за мою щедрость.
– Вести расходятся быстро, – сказала Ансерра. – Проведали, что вчера ты отослал войска.
– И вообразили, будто я так глуп, чтобы подставить им глотку, как жертвенный агнец? Они еще узнают, кто из нас растянут на мясницкой колоде.
Когда он вновь обернулся ко мне, маска сползла с его лица, открыв зазубренную сталь. Что-то в нем переменилось, стало грубей, острей, не так туго зажато в кулак. Он подступил вплотную, и я увидела, что в глазах у него одна только ненависть, а вокруг глаз тени, каких раньше не бывало.
– Я видел, что ты сотворила с теми рабовладельцами! – прорычал он. – И требую, чтобы этим пришлось хуже.
Решайе напрягся; мой страх, или близкая кровь, или то и другое вместе
Я смотрела на наступающих. Тысячи людей. Тысячи жизней.
– Рабовладельцев было полсотни, – сказала я. – Здесь тысячи.
…Перед нашими силами это ничто… – прошипел Решайе, будто оскорбленный моей нерешительностью.
Зерит мерзко хихикнул. Взял меня пальцами за подбородок, повернул к себе и склонился, будто для поцелуя:
– Как будто я не знаю, на что ты способна!
Сейчас, в упор, я видела паутину темных сосудиков под бледной кожей век.
Он выпустил меня и обратился к остальным:
– Они подходят через перевал Эрваи. Если обрушите там скалы, они будут раздавлены.
Раздавлены… Буквально. К горлу подступила желчь. Ноздри вдруг наполнились запахом дыма.
– Это неразумно, – сказала я. – Если Эсми Варнилл сложит оружие, ты получишь Казару со всеми войсками. Зачем уничтожать то, что можно присвоить?
– Эсми Варнилл и жители ее города очень ясно дали понять, что не хотят быть мне полезными.
– Ты позволил злобе затуманить рассудок, – вмешалась Нура. – Тисаана права: ты разбрасываешься ценным достоянием.
– Ой, Нура. – Зерит тихо усмехнулся. – Подумать только, неужто в твоей холодной и плоской груди бьется такое нежное сердце?
– Зерит, они же аранцы, – прошипела она. – Тот самый народ, которым ты хочешь править. Подумай об этом.
«Они же люди». Воспоминание мелькнуло и пропало. Это сказал Макс в Сарлазае перед тем, как Нура вынудила его казнить горожан.
…И они никогда его не забудут… – шептал Решайе. – …Он им показал, на что мы способны. Он останется в памяти. Те смерти – цена победы…
– Ты оспариваешь мое решение, Вторая? – оскалился Зерит. – Я это обдумал. Я обдумал, сколько раз Варнилл швыряла мне в лицо предложение переговоров. Я обдумал, сколько раз она называла меня отребьем с грязной кровью. Обрушьте скалы! Мне нужна победа, которая потрясет мир.
Он вытащил из кармана и сунул в руку Эслин склянку.
– Пойдешь с ней, – велел он. – Это вам поможет.
Эслин непонимающе уставилась себе на ладонь:
– Это?..
– Сама знаешь, – ответил Зерит, но я почти не слышала его слов за гулом крови в ушах.
– Зерит, это ошибка.
Он обрушился на меня, гнев прорвался наружу искрами.
– Не спорь со мной! Ты получила приказ. Властью договора, Тисаана.
Воздух рвал мне горло. Прозвучавшие слова душили, как затянутая удавка. Ощутила я и протянувшуюся ко мне магию Зерита – она коснулась мыслей и теснила, теснила…
– Тисаана, мне нужна победа. Дай мне такую победу, после которой Варнилл со всеми своими высокородными дружками будут дрожать при звуках моего имени. Научи их меня бояться. Любой ценой. Это приказ.