Война против Хторра
Шрифт:
Я повернулся, но Тед был уже за дверью.
Поэтому я встал и пригладил волосы. Потом влез в ботинки и пошел искать Дюка.
Я нашел его в комнате отдыха, говорящим с Шоти; они сидели за одним из столов, рассматривая карты. Перед ними стоял кофейник. Когда я появился, они подняли головы.
– Сейчас я освобожусь, сказал Дюк.
Я вежливо отошел, рассматривая стену. На ней висела старая фотография из журнала: выцветший снимок президента Рэндольфа Хадсона Макги; я смотрел на него без всякого интереса: квадратная челюсть, сияющие седые волосы и убеждающие голубые глаза. Наконец Дюк что-то пробормотал
Я сел, нервничая.
– Хочешь кофе?
– Нет, спасибо.
– Выпей немного для вежливости.
– Дюк налил чашку и поставил передо мной: - Ты здесь неделю, верно?
Я кивнул.
– Ты поговорил с Оби?
– Да.
– Видел картинки?
– Да.
– Ну, что думаешь?
Я сказал: - Не знаю. О чем надо думать?
– Например, не отвечать вопросом на вопрос.
– Отец говорил, что это единственный способ ответа на риторический вопрос.
Дюк отхлебнул кофе и скривился: - Фу. Каждый день все хуже. Но не говори сержанту Келли, что я так сказал.
– Он оценивающе посмотрел на меня: - Ты можешь обращаться с огнеметом?
– Что?
– Стало быть, нет. Как скоро ты сможешь научиться? К концу недели?
– Не знаю. Наверное. Зачем?
– Мне нужен помощник. Думаю, ты потянешь.
– Я начал протестовать - Дюк проигнорировал.
– На сей раз это не просто поход скаутов, это операция поиска и уничтожения. Мы вернемся доделать, что должны были сделать вчера. Сжечь несколько червей. - Он ждал ответа.
– Я не знаю, - сказал я наконец.
Его глаза были спокойны: - В чем проблема?
– Не думаю, что я - человек военный; это все.
– Нет, не все.
– Он смотрел на меня стальными серыми глазами и ждал.
Я ощущал себя прозрачным. Пытался глядеть в сторону, но меня снова притянуло к его взгляду. Дюк был мрачен, но не разгневан он терпеливо ждал.
Я медленно произнес: - Я прибыл сюда изучать червей. А это... не соответствует моим ожиданиям. Никто не говорил, что я буду солдатом.
Дюк сказал: - Ты получаешь военный паек, не так ли?
– Служебный паек, - поправился я. Мне повезло. Мое биологическое образование квалифицировали как "необходимое умение" - но только отчасти.
Дюк поморщился: - Да? Здесь мы не проводим таких тонких градаций. Разницы нет.
– Прошу прощения, Дюк, большая разница.
– Да? И какая?
– Я следую контракту. Я прислан в качестве ученого. Там не говориться, что я должен быть солдатом.
Дюк откинулся в кресле: - Взгляни получше на контракт, парень, раздел "специальные обязанности".
Я цитировал наизусть, научился этому в школе; Дюк поднял брови, но позволил продолжать: - "В дополнение, от работника может быть потребовано нанимателем в лице его/ее непосредственных или более высокопоставленных начальников выполнение любых специальных или единичных обязанностей, для которых он пригоден и должным образом подготовлен с помощью обучения, по природе или другим образом, и которые связаны или имеют отношение к основным обязанностям, как здесь описано..." - Дюк улыбнулся. Я продолжал: - "... за исключением случаев, когда эти обязанности находятся в прямом противоречии с целью данного контракта."
Дюк продолжал улыбаться: -
– Ну, не знаю.
– Нет, не находишься. Если б находился, тебя бы сюда не прислали. Каждый человек здесь выполняет два дела - свое собственное и уничтожение червей. Надо ли говорить, какое на первом месте?
Я медленно произнес: - И что это значит?
– Это значит, - сказал Дюк, - если миссия носит военный характер, то каждый является солдатом. Мы не можем позволить себе иметь бездельников. Мне нужен помощник. Хочешь изучать червей научись работать огнеметом.
– Ты так понимаешь "специальные обязанности"?
Он сказал спокойно: - Верно. Знаешь, я не могу приказать тебе, Маккарти. Любая операция, связанная с риском для жизни, должна быть совершенно добровольной. И это вовсе не старомодный тип добровольности, вроде: " я беру тебя, тебя и тебя".
– Дюк поставил кофейную чашку.
– Но я дам тебе время. До завтра. Если надумаешь, найди Шоти. Иначе, в пятницу улетишь на вертушке. Идет?
Я не ответил.
– Ты понял?
– Понял!
– огрызнулся я.
– Хорошо.
– Дюк встал.
– Ты уже знаешь, на что идешь, Джим об этом нет вопросов. Поэтому кончай переживать и приступай к делу. У нас нет времени.
Он был прав и я это знал, но было нечестно так давить на меня.
Он понял мое молчание и покачал головой: - Брось, Джим. Ты не станешь более готовым, чем сейчас.
– Но я вообще не готов!
– Об этом и речь. Если бы был, не было бы нужды в разговоре. Так что... как?
Я поднял глаза.
– Да?
– Я боюсь, - признался я.
– А если я струшу?
Дюк улыбнулся.
– Есть очень простой способ узнать, не трусишь ли ты. Если да, тебя съедят. Все остальное - это успех. Запомни.
Он взял чашку, чтобы отнести на кухню.
– Я скажу Шоти, чтобы ждал тебя. Надень чистое белье.
– Потом он повернулся и ушел, оставив меня таращиться вслед.
4
По закону, я уже отслужил в армии.
Три года. Что-то около этого.
Вас автоматически зачисляли, когда вы появлялись на первом занятии по "глобальной этике", единственном обязательном курсе в высшей школе. Без окончания этого курса не давали диплома. И кроме того, что обнаруживалось только впоследствии - нельзя было закончить курс, не заслужив почетного увольнения. Все это было частью "Обязанностей Всеобщей Службы". Ура!
Инструктором был некто по имени Уайтлоу. О нем знали немногое. Здесь он был первый семестр. До нас, правда, доходили некоторые слухи - что однажды он ударил парнишку за разговорчики и сломал ему челюсть. Что его нельзя уволить. Что он проходил срочную службу в Пакистане - и все еще хранит уши мужчин и женщин, которых убил. Что он до сих пор участвует в некоторых сверхсекретных операциях и преподавание - лишь прикрытие. И тому подобное.
Когда я увидел его, то поверил всему.
Он приковылял в комнату, бросил клипборд на стол и обратился к нам: - Прекрасно! Я хочу находиться в этой комнате не более чем вы! Но этот курс обязательный для всех - так выжмем все лучшее из плохой ситуации!