Война с Цитаделями
Шрифт:
Томас вздохнул еще горше.
— Я хотел… Но Вилена возражала. Мол, если ты не хочешь рассказать о цыганах моему отцу Шорру Кану, то почему об этом должен узнать твой отец? Это несправедливо. К тому же, у родителей хватает и своих забот, с бродягами космоса мы сами должны справиться. И все в таком роде…
Морган кивнул.
— Может, это и разумное решение. Но я чувствую, цыгане нам еще устроят немало неприятных сюрпризов! А что если в их бесшабашные головы придет мысль, скажем, взорвать Наследство Ллорнов? Или они разберут его на кусочки и растащат по своим крысиным галактическим норам? Иди, потом их найди!
Морган запнулся. Пьяное небо, ведь именно так сделали бы на месте цыган его
Селия?! Внезапно в горле Моргана пересохло от смутной, но очень неприятной догадки. Он включил еще один радиоканал, и попытался связаться с женой. Но ответом было лишь молчание.
Морган судорожно сглотнул. Радиобраслет был вживлен в запястье супруги, изъять его оттуда можно было только после довольно сложной операции. Он отличался большой надежностью, а главное, работал на расстояниях до двухсот тысяч километров и отличался устойчивости в условиях любых помех. Никакое препятствие не смогло бы заглушить радиосигнал, ничто и никто не могло вывести браслет из строя…
Никто? А если этим «никто» были цыгане? Их атака на Базу была чистейшей воды безумством — вернее, она так выглядела. Вряд ли цыгане всего лишь хотели испортить церемонию бракосочетания Томаса и Вилены. У них могла быть иная, куда более серьезная цель…
Селия очень редко вспоминала о своем детстве. Он, Морган, знал лишь то, что ее мать была Предсказательницей то ли в пятом, то ли в шестом поколении. Об отце Селия и вовсе избегала рассказывать. Кажется, это был заурядный, незадачливый старатель, каких сотни тысяч в Звездном Клондайке. Вроде бы, его предки были выходцами с Терры, то ли ирландцами, то ли англичанами. Смешение разной крови подарило Селии не только яркие таланты, но и разноцветные глаза (правда, ныне жена уже избавилась от этого недостатка с помощью искусных хирургов).
Хм-м… Селия — Предсказательница в седьмом поколении… А кто же были ее предками по женской линии? Уж не были ли среди них цыганок?
В кабине раздался встревоженный голос Томаса:
— Отец, мне только что пришло сообщение с Базы. Мама куда-то пропала! Ее везде разыскивают, но… Не беспокойся — ничего страшного, конечно, произойти не могло. Наша База надежно охраняется.
Морган хрипло произнес:
— Не так уж надежно, как тебе кажется… Черт побери, не очень-то веселым выдался день твоей свадьбы, сынок! Я уже начинаю жалеть, что Вилена в свое время не позвала в туманность М-125 эскадру-другую имперского флота. А теперь ничего не поделаешь, придется справляться самим.
— Справляться — с чем? — встревожено спросил Томас.
— Скажем так: с тенями прошлого.
Морган отключил связь и, включив предельное ускорение, направил свой иглоподобный звездолет к Базе. Однако сердце его упрямо твердило: надо срочно лететь в другом направлении! Плененная Селия, наверное, уже находится в одном из тайных убежищ цыган. Но где оно, это убежище? И чего хотят от пленницы эти космические бродяги?
Ответы на этот вопрос могли быть настолько жуткими, что Морган еще больше помрачнел. Космические цыгане слыли весьма мстительными людьми, за любую, даже незначительную обиду они готовы были пролить чужую кровь. А Селия… она могла выглядеть в их глазах отступницей, нарушившей обычаи своего племени и поставившей древнюю магию на службу чужаку Моргану Чейну! И будет очень хорошо, если обычная для цыган алчность окажется сильнее мстительности, и похитители потребуют всего лишь выкуп за свою пленницу. Хотя этот выкуп может оказаться весьма и весьма дорогим…
Оставалось надеяться только на то, что он ошибался, и Селия сейчас прогуливается где-то
Но чуда, увы, не произошло… Более того, Моргана ждало неожиданное и весьма неприятное известие с Земли.
Глава 4
Гваатх стоял на борту морского лайнера и, разинув зубастую пасть, изумленно смотрел на приближавшийся остров. Было жарко, горячее солнце уже поднялось в зенит. Лучи отражались от мелких волн, и больно жалили в незащищенные глаза гуманоида.
— Надень очки, ослепнешь, — сказал Банг.
Мохнатый гуманоид немедленно обиделся.
— Это еще почему? У Гваатха, то есть у меня, зрение дай бог каждому! У нас на Парагаре солнца аж два, и когда они оба поднимаются в зенит, то просто спасу нет! Жарят будь здоров, не то, что этот желтый птенчик, который люди гордо прозвали Солнце. Тьфу, да разве это Солнце? Так, звездочка махонькая… Когда мы в прошлый раз были на Терре, я даже толком его не заметил. Так, торчит какой-то желтый кукиш в небе…
— Тогда в этих широтах была осень, — не оборачиваясь, сказал Дилулло. — А сейчас — разгар лета. В твоей мохнатой шкуре можно запросто запариться, так что лучше стань в тенек, вон туда, за спасательные лодки.
— Ха, шкура у Гваатха не такая уж и мохнатая! Бывало…
— Встань в тень, тебе говорят! — обернувшись, рявкнул Дилулло.
Лицо у пожилого астронавта выглядело настолько угрожающим, что Гваатх прикусил язык. Что-то недовольно ворча себе под нос, он поплелся в дальнюю часть верхней палубы — туда, где стояли спасательные гравитационные лодки. Из солидарности туда же направился и Рангор.
Банг проводил их веселым взглядом.
— Хороша парочка, нечего сказать! — негромко произнес он — так, чтобы его слова не долетели до чутких ушей разумного волка. — Сколько лет мы вместе, а все не могу привыкнуть к дружбе гуманоидов. На моей родной планете такого просто быть не может — чтобы звери меж собой дружили! У нас и люди-то не больно хорошо ладят. Так, режут друг друга помаленьку…
Дилулло кивнул.
— На моей чудесной Терре издревле творится тоже самое дерьмо. Здесь принято есть поедом своих ближних, и ненавидеть своих дальних. Дружба здесь никогда не была в особом почете, зато воевать мы научились еще испокон веков! Да так славно, что уничтожили сотни миллионов себе подобных, включая стариков, женщин и детей. А все потому, что война во все времена была выгодным, а мораль была для нас словно бумажная салфетка: высморкался — и выбросил. Помню, в школе нам рассказывали про старинные государства: Шумеры, Вавилон, Карфаген и прочие. Древние люди нередко устраивали массовые ритуальные детоубийства, насаждали религиозную проституцию, культивировали рабовладение. О разных чудовищных извращениях и уже и не говорю. Нет такой мерзости, что на нашей замечательной планете не нашла бы миллионы сторонников! Хуже всего, кажется, были религиозные войны и фашизм. Столько тысячелетий прошло, а мы, люди, ничуть не поумнели. Разве только вот Цитадели…
Пожилой астронавт замолчал и, приложив ладонь ко лбу, чтобы хоть как-то закрыться от водопада ослепительных лучей, стал вглядываться в приближающийся остров.
Волей-неволей Банг последовал его примеру. Да, этот остров со странным названием Крит был ему хорошо знаком. Несколько лет назад он вместе с Морганом Чейном, Дилулло, Лианной, Бихелом, Рутледжом, Рангором, Гваатхом и ныне покойными Милой и Селдоном, провели несколько жутких дней во дворце Шорра Кана. Особенно яркие впечатления остались от подвала дворца, где они едва не задохнулись, словно мыши.