Война с нагами.
Шрифт:
— Прошка… — анчутка подергал Крота за штанину. — Идти?..
— Нам надо на поверхность, там где небо, солнышко, — Вадим наклонился к нему. — Отведи туда, понял?
— Понял…
— Никак не привыкну к их ответам, все время кажется, что говорю с эхом, — Крот похлопал Волка по плечу. — Вставай, напарник, двинулись к людям.
Слава тяжело поднялся, его шатнуло, он поморщился.
— Ноги не идут, слабость у меня, могу спотыкаться и падать, да не видно еще ничего.
— Все равно лучше, чем на мне ехать, — усмехнулся Вадим. — Привыкай своими ножками ходить.
— Ну, это смотря с чьей точки зрения
— Если не сможешь идти, то поездишь, — обнадежил его Крот. — Мне куда деваться? Я тебя не брошу, слово дал.
— Это меня вдохновляет, — Волк наклонился к анчутке. — Веди, Сусанин.
— Прошка…
— Ладно, пусть будет Прошка, — фыркнул Слава. — Только у нечисти имен отродясь не было.
— Прошка…
— Да, понял я, Прошка Сусанин!
Бесенок заковылял к дальней стене.
— Не доверяю я ему, — пробурчал Воислав. — Чую, заведет он нас в ловушку.
— Я, правда, не знаю, как отсюда выбраться, — сказал Крот. — В этом подземелье не бывал, как тут все устроено, не знаю. Без карты и проводника тут можно ходить до смерти.
— Ладно, я понял, — Волка опять качнуло, и он ухватился за его плечо. — И все-таки ты за ним приглядывай, а то я плохо вижу. Этот свет какой-то неправильный, от него видно недалеко, но стены вижу и выход из зала тоже. Кстати, твой Прошка ведет нас в другую сторону, там какая-то дыра…
Глава четвертая
На широкий проспект выскочили из-под арки два мощных зверя высотой примерно в полтора метра, массой больше полтонны, с сильными мышцами и крепким костяком. Морды у них были огромными, похожими на медвежьи, глаза круглыми, темными, огромными, размером с чайные блюдца. Шерсть небольшая, цвет ее у одного был грязно-желтым, у другого более серым. Из пасти торчали кривые клыки, размером с палец, а на лапах торчали острые длинные когти. Больше всего эти существа походили на собак, сенбернаров, только вид у них был далеко не добродушный.
Одна из легковушек несшаяся по проспекту с приличной скоростью не успела ни затормозить, ни объехать вставшую посередине дорожной полосы тварь. От удара существо похожее на плющевого медвежонка покатилось по грязному асфальту, но тут же вскочило, и одним длинным прыжком подлетело к машине, которая, проехав юзом, встала посреди проспекта.
Два мощных удара мускулистой лапы перевернули малолитражку, за рулем которой сидела ярко-крашеная молодая блондинка, потом тварь выбила лобовое стекло. Вытащила оттуда визжащую девушку и оторвала ей голову. Вторая тварь долго гонялась за проезжающими машинами, пока после нескольких неудачных попыток и ей не удалось перевернуть одну из легковушек, после чего она вытащила водителя и занялась набиванием своего желудка свежим человеческим мясом.
Два гаишника с автоматами дежурившим на перекрестке осторожно приблизились к псам, стрелять они стали метров с пятидесяти, несколько пуль попали в грязно-желтого цербера, лакомившегося блондинкой, он яростно зарычал и тремя огромными прыжками добрался до полицейских.
Одного он отбросил ударом лапы прямо под несущуюся по проспекту машину, другому просто откусил голову.
Машины начали тормозить, сталкиваться друг с другом, уже через пару минут образовалась свалка, в которой метались два мощных существа, выбивая стекла
К перекрестку подлетел полицейский уазик, из него выскочило четверо в бронежилетах и открыли стрельбу из автоматов, они успели дать по две очереди прежде чем одна из тварей не разозлилась. Зверь мгновенно добрался до полицейских, и двое сержантов отлетели в сторону от удара мощной лапы, как сломанные игрушки. Два других бросились бежать к арке, истошно крича в микрофон рации, но убежать и им не удалось, тварь догнала их и аккуратно отгрызла головы.
Из-за поворота выскочил БТР сразу открыл огонь из скорострельной пушки, снаряды разорвали грудь одного из зверей и тот покатился по грязному асфальту, второй рванул к железной коробочке, чтобы вытрясти из нее ее содержимое, но затрещал пулемет, превращая его голову в кровавое месиво, и тварь покатилась по мокрому грязному асфальту. С начала схватки прошло не более дести минут, но за это время три десятка машин было разбито, и сорок два человека погибло. Люди выиграли эту битву, но им пришлось заплатить за эту победу большую цену.
Через полчаса к перекрестку подкатил джип Бобра и его люди собрали останки странных существ в огромные полиэтиленовые пакеты и уехали. Когда Бориса попробовали остановить два полицейских, он помахал перед ними красной книжицей, и они снова отошли к машинам скорой помощи, на которые грузили мертвые разорванные тела парни в форме МЧС.
Анчутка дошел до стены и остановился, поджидая их. Когда они до него добрались, то увидели темное метровое отверстие, ведущее куда-то в темноту, поскольку светящегося лишайника так не было, то Вадим смог разглядеть ход своим зрением метров на тридцать. Он был узким, неровным, извивался, как кишка, и из него пахло сырой землей.
Прошка заковылял вперед, косолапя на кривых ногах. Что-то не так было в этом проходе, что-то в нем имелось, у Крота снова взыграло чувство опасности. Волк тоже что-то почувствовал, потому что положил руку на кобуру с «дротиком».
— Ты что-то видишь? — спросил он шепотом.
— Вижу и довольно далеко, но там ничего нет, — ответил Крот. — А внутри какое-то неприятное чувство просыпается.
— Аналогично, — кивнул Слава. — Чувствую, приближается что-то опасное. Ох, как не хочется, а придется.
Он полез в карман разгрузки и вытащил оттуда разовый шприц с какой-то зеленоватой жидкостью.
— Что это? — спросил Вадим. — И главное — зачем?
— Что находится в шприце, сказать не могу, сам не очень хорошо знаю, — проговорил мрачно Волк, втыкая себе шприц прямо через ткань в ногу. — Этот препарат Харон взял у военных. Армейские медики уверяют, что человек, который примет эту хрень, сможет воевать трое суток без сна и отдыха, даже если будет смертельно ранен. Думаю, это какая-то смесь стимуляторов и наркотиков. После того как я ее себе воткну, то буду чувствовать себя замечательно, смогу сражаться, но потом мне будет омерзительно плохо. Умереть, конечно, от нее не умру, но даже оборачивание не поможет от этой гадости избавиться за один раз. Не люблю я ее, но сейчас, похоже, тот случай, когда без нее никак.