Война (сборник)
Шрифт:
А время неумолимо шло. Итак, теперь Глинский смог установить почти всех пленных шурави, познакомиться со офицерами-афганцами, ну и толку то? Да, он знал, что в крепости есть радиоточка, и что? Попасть туда Борису казалось настолько же нереальным делом, как добраться до работающего на «межгород» телефона. Но всё оказалось значительно проще, чем он ожидал. Так иногда бывает в жизни – то, что кажется простым, оказывается невероятно сложным, а представлявшееся невозможным вдруг осуществляется чуть ли не само собой, «элегантно и легко», как любил когда-то приговаривать
…В тот день Глинский уж точно не думал, что что-то получится с выходом в эфир. Это был четверг, предвыходной по исламским правилам день, условно говоря – короткий. По четвергам во второй половине, ближе уже к вечеру, «духи» начинали расслабляться и вообще готовиться к тому, чтобы достойно встретить пятницу. По пятницам особая трудовая активность не поощрялась, поскольку это «неугодно Аллаху». Пленных всё равно, конечно, гоняли, но – так, больше по уборке, а не строительству. И уж тем более нельзя было по пятницам ремонтировать машины. Пятничный ремонт мог ниспослать на тарантас проклятие Всевышнего, это ж понимать надо!
И кому охота на проклятом автомобиле разъезжать? Чтобы он заглох в самый неподходящий момент? Или разбился, потеряв управление? Горных-то дорог хватает… Спасибо, дураков нет…
А Глинскому как раз подогнали очередную «тачку» – джип «лендровер», причем не очень старый и вообще «богатый». С салоном, украшенным всякими ковриками, плетёнками, чётками и ещё чёрт знает чем. Эта машина принадлежала какому-то местному «раису» [237] , дружившему с Азизуллой, и тот ему похвастался, что есть, мол, у него в крепости волшебный Мастери – всё что угодно отремонтировать может. А в джипе этого «раиса» как раз электрика «заглючила». Ну ясное дело, припахали Абдулрахмана. Он возился с этим «лендровером» с утра, но устранить неисправность никак не получалось. А машину нужно было вернуть хозяину обязательно в четверг. Видимо, Азизулла так наобещал, потому что он уже дважды приходил посмотреть, как идут ремонтные работы и вообще злился и нервничал.
237
Начальнику.
Наконец, он заявился в третий раз, понял, что «воз и ныне там», и ужасно разорался. Видимо, обиделся. Он орал, что Абдулрахман не ценит хорошего отношения, что он обленился и обнаглел, и ещё по-всякому его обзывал. Так разошёлся, что даже Абдуллу зачем-то приплёл, мол, Мастери не делом занимается, а с «бачой» шутки шутит, кокетничает мягко говоря. И заодно врезал своим стеком по голове Абдулле, помогавшему Глинскому. Следующим в очереди на экзекуцию должен был стать сам Абдулрахман. Но вместо того, чтобы присесть и съёжиться в ожидании удара, Борис сам чуть ли не «наехал» на Азизуллу:
– А как я тебе её сделаю этими инструментами?! Ими только в жопе у ишака ковырять! Знаешь, что такое – жопа? Здесь же электрика, это дело тонкое! Мне специальные инструменты нужны, понимаешь?! Маленькие отвёрточки! Ма-аленькие ключики! Пинцетик маленький! Я уж не говорю про лупу, про фонарь! Ну я ж – не волшебник!
Азизулла оторопел, а Абдулла, всхлипывая, быстро-быстро начал переводить, торопясь успеть до очередного удара стеком.
Видимо, до начальника охраны что-то дошло, потому что бить он никого не стал, лишь раздраженно спросил непонятно кого:
– А откуда я возьму сейчас эти маленькие инструменты?
Но вопрос – вроде как риторический – в воздухе, однако, не повис, потому что внезапно Абдулла выпалил:
– Я знаю!
Азизулла и Глинский с синхронным удивлением посмотрели на паренька. Тот снова затараторил:
– Такие в радиорубке есть, я видел, когда мы там розетку чинили… Я могу показать!
Азизулла нервно кивнул и подтверждающе взмахнул стеком:
– Давай! Живо!
Абдулла и Мастери рысью рванули к крепостным воротам. Присматривавший за их работой толстый охранник с автоматом вскочил и хотел было бежать за ними, но Азизулла раздраженно махнул ему рукой: мол, сиди уж, «воин Аллаха»…
Абдулрахман с Абдуллой мигом поднялись на второй ярус и вихрем ворвались в радиорубку – сидевший там бабраковский перебежчик Хамид аж вздрогнул и инстинктивно схватил приставленный к стене автомат. Но Абдулла заверещал, как резаный, через слово повторял «приказ самого Азизуллы». Потом до бывшего бабраковца, что называется, «дошло», и он начал искать инструменты в ящиках стола. Вытащил несколько коробочек-пеналов, махнул рукой: мол, выбирайте, что вам надо. Глинский покопался в коробках, отобрал несколько отвёрток и ключей и кивнул Хамиду:
– Скоро всё вернём!
Тот равнодушно пожал плечами. Краем глаза Борис оценил радиостанцию: она была ему знакомой до боли! Более того, она была включена и готова к работе! А антенка – вон она – вдоль верхнего внешнего яруса радиорубки тянется. Снизу её и не видать! Но куда деть Хамида с Абдуллой? У Глинского чуть руки не затряслись: близок локоток, да не укусишь!
…Всё так же бегом они вернулись к машине. Насупленный Азизулла ждал их. Ещё подбегая, Глинский победно затряс руками, в которых тащил добытые в радиорубке инструменты:
– Всё, начальник, всё сейчас будет! Нашли маленькие! Сейчас сделаем!
Абдулла перевёл. Начальник охраны хмуро кивнул и пошёл прочь, поигрывая стеком и не стесняясь проблем с пищеварением. Наверное, воображая себя английским полковником. Или даже генералом – по крайней мере, спину держал очень гордо и прямо…
Дальше Борис действовал по какому-то наитию, что называется, «поймал кураж». Он лихорадочно прошёлся по всей цепочке электрооборудования, проверил ещё раз все контакты, прочистил их, а потом сказал Абдулле:
– Так, аккуратно доверни здесь, здесь и здесь. Только осторожно, резьбу не сорви… А я ещё раз смотаюсь – отвёрточку ту крестовидную надо бы… Вроде была там такая крохотуля, чего я её сразу не взял?
Не давая Абдулле опомниться, Глинский махнул рукой толстому охраннику:
– Слышь, я туда ещё разок смотаюсь? Две минуты?
Толстяк что-то буркнул в ответ, даже не подумав приподнять свою задницу…
Инстинктивно Борис рассчитал всё правильно: время близилось к дневному намазу, а молиться надо там, где тебя застал призыв муэдзина. Но в радиорубке – холодный цементный пол, там неудобно, тем более Хамиду с его больными коленями. А вот внизу, на первом ярусе, в комнате для охранников на полу толстый квадратный ковер из верблюжьей шерсти! На нём молиться явно комфортнее…