Война ведьмы
Шрифт:
Джоах ничего не сказал, не согласился и не возразил. Но в сердце своем он знал, что отдаст что угодно, лишь бы Елена была в безопасности. Он все еще помнил серьезные глаза отца, когда высокий этот человек возложил бремя охраны Елены на юные плечи своего сына. То был последний приказ его отца: Храни свою сестру.
Джоах не опозорит память своего отца невыполнением его завета.
Морис хлопнул его по плечу, собираясь отправиться по своим делам.
— Вы с сестрой оба упрямые и своевольные. В силе ваших юных сердец я вижу надежду.
Джоах от этих слов покраснел и попытался поблагодарить
Морис оставил его и отправился на корму. Оставшись наедине со своими мыслями, Джоах обернулся к океану. Опершись на поручень, он уставился на синюю воду. Иногда за кораблем следовали дельфины, но сегодня воды были так же пусты, как его душа.
— Как же далеко мы с тобой уплыли, Елена, — пробормотал он морю, по которому плыл корабль.
И тогда Джоах увидел лицо, уставившееся на него из-под воды. Сначала он решил, что это просто его отражение в кристально ясных глубинах. Но потом он понял свою ошибку, и его горло сжалось. Это видение не было его отражением. Кто-то поднимался из моря, кто-то, находившийся внутри пузыря воздуха, мерцавшего волшебством.
Джоах открыл рот, чтобы выкрикнуть предупреждение, но узнавание заставило его замолчать. Он знал этого человека: узкое лицо, тонкие каштановые усики под горбатым носом, даже насмешливые глаза. Это лицо много лун преследовало его в ночных кошмарах.
Это был убийца его родителей!
Улыбающееся лицо поднялось из волн, его гладкие каштановые волосы были сухими, соленые брызги не коснулись их. Позади этого человека море кипело от извивающихся тел сотен дракилей.
— Стало быть, ты думаешь, что далеко уплыл, мой мальчик? — насмешливо спросил Рокингем, очевидно расслышавший последние слова Джоаха. — К сожалению, недостаточно далеко от меня.
Крал ходил туда-сюда по крохотной камере, бросая мрачные взгляды на стражников из-за толстых железных прутьев. Здесь воняло грязными телами, и из других камер доносилось звяканье цепей. Где-то неподалеку кто-то из пленников негромко всхлипывал. Крал не обращал на это все внимания. У него руки чесались от желания схватить деревянную рукоять своего топора. Будь проклято вмешательство этих чертовых идиотов! Он ударил кулаком по бревенчатой стене.
— Если ты разобьешь себе руку, это нам не поможет, — сказал Толчук у него за спиной. Голос Толчука походил на скрип мельничного камня: грубый и громкий. Остальные двое за всю ночь не издали ни звука, и Крал почти забыл об их присутствии. Огр сидел на корточках на полу, покрытом соломой, его руки и ноги были закованы в толстые цепи, предназначенные для того, чтобы тащить на поводу рабочих лошадей, а Могвид лежал навзничь на узкой койке, закинув руку на лицо.
— Но мы были так близко, — сказал Крал сквозь стиснутые зубы. Он не прятал своего гнева, скрывал лишь его истинную причину. — Елене необходима любая защита, какую только мы можем ей обеспечить, и теперь мы не только не знаем, где она, так еще и ее тетка умерла. Если бы они нас не нашли, к утру нас бы там уже не было.
— Мы все очень много потеряли этой ночью, — сказал Толчук печально.
Крал вдруг вспомнил, что Мишель, Еленина приемная тетка, Толчуку приходится родной матерью. Он не учел того, как, должно быть, повлияла гибель Мишель, принявшей смерть от собственной руки, на это громадное существо. Он заставил себя принять более спокойное, симпатизирующее выражение.
— Извини, Толчук. Я не подумал. Твоя мать сделала то, что должна была сделать, чтобы уберечь девочку.
— Мы должны найти способ вернуться к остальным, — хмуро сказал Толчук.
— Как?
— Мы должны добраться до моего вещмешка. Если мы освободимся, Сердце моего народа приведет нас к ней.
Крал прищурился. Он забыл, что у огра имеется некий талисман, кусок драгоценного сердолика, связывавший дух огра с магией, жившей в сердце этого камня. Этот кристалл был сосудом умерших душ народа Толчука. Обычно он работал как духовный канал, переносивший умерших в следующую жизнь. Но этот камень был проклят самой землей за древнее зло, причиненное одним из предков Толчука. Это проклятие приняло форму черного червя в сердцевине кристалла. Проклятие — это слово стало именем червя — держало души огрских кланов внутри камня, поглощая их и не давая им уйти в следующий мир.
Толчуку была поручена миссия — снять проклятие своего предка. Но как огр мог этого достичь, было неизвестно. Толчук мог ориентироваться только на зов магии самого камня.
— И ты думаешь, что кристалл приведет нас туда, где прячется Елена? — спросил Крал. — И нам не понадобится знать то, что знала Мишель?
Толчук отодвинулся подальше от решетки, слегка отвернувшись от Крала. Его железные цепи звякнули.
— Если нам удастся бежать, — добавил он.
Крал отвернулся от остальных и подошел к запертой двери. Он ударил кулаком по решетке, желая привлечь внимание пары стражников в конце коридора.
— Эй, стража. Я должен поговорить с вашим командиром.
Один из двух стражников, крепкий мужчина с жесткими черными волосами, сломанным носом и прищуренными глазами, равнодушно отмахнулся:
— Заткнись, или я тебе ножом язык вырежу.
С этими словами он повернулся обратно к своему собеседнику, бритоголовому головорезу с рябым от оспы лицом.
Могвид за спиной у Крала сказал:
— Ну и чего ты намерен добиться?
Крал оглянулся. Оборотень, очень бледный, приподнялся на локтях и уставился на него.
— Хочу посмотреть, не удастся ли мне силой вызволить нас отсюда, — ответил горец.
— Это против иллгарда-то? Ты что, тронулся? Лучшее, на что мы можем надеяться — что они о нас просто забудут.
— Вряд ли. Работорговцы не забывают о своей собственности.
— Тогда, может быть, будет лучше, если мы позволим им нас продать. Когда мы выберемся из этой тюрьмы, подальше от этого треклятого иллгарда и его дьявольских птиц, у нас будет больше шансов удрать.
В обычных обстоятельствах Крал согласился бы с мудростью Могвидова ответа. Но он должен был любой ценой остаться вместе с огром. Теперь Толчук был его единственной возможностью добраться до ведьмы.
— Нет, мы останемся вместе, — сказал он. — И потом, у нас нет времени. Если к новой луне мы не появимся, Эррил отплывет без нас.
Могвид откинулся на подстилку, закрыв рукой свои усталые глаза.
— Может, так и правда будет лучше, — пробормотал он.
Трусость оборотня заставила Крала нахмуриться. Он обернулся обратно к двери и опять ударил кулаком по косяку. Железные прутья задребезжали.
— У меня есть новости для вашего командира, — крикнул он стражникам. — Информация, которая принесет ему куда больший доход, чем если он продаст меня на невольничьем рынке.