Война ведьмы
Шрифт:
Он поднял глаза и взглянул на двух стражников. Должно быть, уже взошло солнце, так что пора было кончать играть с этими дураками.
Джакор сделал ошибку, взглянув в этот момент Кралу в глаза. Должно быть, он почуял свою смерть, как чувствует олень, преследуемый волком. Джакор открыл рот, чтобы предупредить напарника. Но что он мог сказать?
Крал прикрыл глаза и прикусил губу, чтобы выпустить капельку крови. Ее сладкий, терпкий вкус на языке был лучше вкуса артуранского вина. Он потянулся к эбониту окружавших его стен. Полный магии камня, он чувствовал железный запах своего топора. Он знал, где спрятан его топор — в кладовой неподалеку,
Здесь, вдалеке от своих спутников, Крал не боялся раскрыть свою тайну. Он произнес слова, пробуждавшие магию, жившую у него в крови. Окровавленным языком произнес он заклятие.
Должно быть, Басс его услышал.
— Что он такое говорит?
Башмаки Джакора заскрипели — он отступил.
— Мне это не нравится.
Крал улыбнулся. Конечно, ни одному человеку это не понравится. От заклятия кровь Крала вспыхнула. В этом пламени его плоть начала таять, а кости гнулись и растягивались, словно раскаленное железо.
— Матерь Верховная! — заверещал Басс.
Крал освободился от оков и встал на четвереньки, руки превратились в лапы, ногти заострились и стали когтями. Из пор пробился густой мех, борода укоротилась, а челюсть опустилась в беззвучном вое.
Стражники уже мчались прочь.
Крал прыгнул вслед за ними, руководствуясь уже не столько зрением, сколько обонянием. Сначала ему мешала одежда, но он быстро сорвал с себя зубами кожу и шерстяную ткань. На бегу его трансформация продолжалась. Мускулы на ногах утолщились и по-новому укрепились на костях. Его горло сузилось, гортань изогнулась. Он раскрыл пасть и новым голосом объявил, что охота началась.
Вой демонического волка настиг стражников, бегущих по коридору.
Он снова был Легионом.
Тварь взглянула на свою добычу, улепетывавшую по проходу. Она чувствовала кровь, слышала, как стучат сердца двух людей. Толстый язык коснулся острых клыков, с нетерпением ждавших момента, когда они смогут вонзиться в плоть.
Затем волк кинулся на свою первую жертву — стражника с рябым лицом. Тварь догнала человека и с рычанием перекусила ему коленные сухожилия. Стражник завыл от боли и шока, повалившись на твердый камень. Хрустнули кости. Но Легион не остановился. Он перепрыгнул через упавшую жертву и оставил ее извиваться и стонать, бросившись в погоню за второй. Чудовище знало волю своего хозяина. Ни одно слово о происшедшем не должно выйти из этих стен, ибо Легион должен был настичь здесь еще одну жертву: существо, обладавшее той же магией, что и он, еще одного иллгарда — но этот иллгард стоял между ним и его окончательной целью, девочкой-ведьмой Еленой.
В последний момент стражник обернулся, угрожая сталью. Но Легион в волчьем облике не боялся металла. Он прыгнул и позволил короткому клинку пронзить себя. Человек отшатнулся в сторону, держа в руках окровавленный клинок, с выражением триумфа и удовлетворения на лице.
Легион не обратил на жуткую рану никакого внимания, а магия уже восстанавливала разорванные ткани. Извернувшись, Легион рванулся к глотке человека. В глазах жертвы вспыхнул ужас. Губы Легиона поднялись в волчьей улыбке, обнажая длинные клыки. Потом тварь кинулась на человека. Голодную глотку демона наполнила горячая кровь. Перед смертью стражник негромко вскрикнул, слабо дергаясь
— Нет, пожалуйста, Матерь, нет!
Стражник с рябым лицом закрыл рукой лицо и завизжал. Легион оторвал эту руку одним укусом. Ничто не могло остановить его на пути к глотке добычи. Человек испустил визг боли и ужаса, прокатившийся по коридору. Легион не обратил на это внимания, впившись в глотку жертвы. Здесь, в мире горящей плоти и ножей для свежевания, такой визг звучал достаточно часто.
Когда жизнь покинула теплое тело, Легион отскочил в сторону. Он пробежал до конца коридора и лапой открыл задвижку на двери. Затем он осторожно вышел в пустую комнату стражи, подняв нос в воздух. Откуда-то издалека он почувствовал запах ворон и черной магии.
И пошел на этот запах.
Гибкой черной тенью демонический волк мчался по темным коридорам. Почти везде по пути темнота укрывала Легиона своим плащом, лишь изредка в проходах попадались лампы, да и у тех фитиль был прикручен. Он пронесся по лестнице и проскользнул в незапертую комнату, где стук кастрюль и приказы повара сообщали о том, что приготовление завтрака в разгаре. Он не обратил внимания на соблазнительные запахи. Если он собирается бежать с огром и оборотнем, нельзя оставлять за спиной этого треклятого иллгарда. Кроме того, Легион вспомнил парализующие клевки вороньих клювов, и от желания мести его жажда разгорелась еще сильнее.
Очень быстро демонический волк отыскал путь к северо-восточному углу здания гарнизона. Он принюхался к запаху, доносившемуся из-под двери. Запах птиц. Он достиг своей цели. Уши поднялись — они услышали слабый храп.
Легион попробовал дверь лапой. Заперта. В Порт Роуле никто не спал за незапертыми дверями, даже в центре городского гарнизона.
Поднявшись на задних лапах, Легион испустил вой, потрясший все здание до самого фундамента, и вцепился когтями в дверь из твердого дерева. Он услышал, как за дверью его добыча проснулась с испуганным хрипом. По всему гарнизону люди просыпались в холодном поту. В их комнаты вползла темнота густого леса.
Иллгард за дверью должен был узнать в этом вое голос своего хозяина — и не мог не ответить. Легион услышал, как по каменному полу шлепают босые ноги. Дверь приоткрылась. Выглянул один глаз, за ним другой.
Легион не ждал приглашения. Он ворвался в дверь, отшвырнув лорда Парака в сторону. Тот упал на свои тощие ягодицы. Вороны, сидевшие по всей комнате, облаком перьев и карканья поднялись в воздух.
Не успел лорд-иллгард что-либо сделать, как зубы Легиона вонзились ему в глотку. Наконец-то лорд Парак узнал родственную душу.
— Нет, — простонал он, — мы же служим одному хозяину.
В ответ из глотки демонического волка вырвалось голодное рычание. Затем с воем, который пронесся через весь гарнизон, Легион вырвал лорду Параку горло. В первый раз в жизни он пил черную кровь другого иллгарда. С этой кровью в его глотку текла и магия его жертвы. Легион думал, что жажда крови не может быть сильнее, чем на охоте — но он ошибался! По сравнению с магией, которую он поглощал на этот раз вместе с плотью Парака, даже кровь девственницы была не более чем слабеньким винцом. Волшебная сила вливалась в Легиона. Он оторвался от изорванной глотки, и из его мощных легких вырвался вой, полный жажды и желания.