Война всех против всех
Шрифт:
— А что тогда? Ради чего вся эта жадность? Мы и так ходим голодаем! А теперь нас и вовсе хотят сжить со свету!
Я снова поднял руку и закричал:
— Жители Равенны! Для того, чтобы вы могли воочию видеть милость императора, вам вместо хлеба будет выдано бесплатное вино и оливковое масло! Прямо сегодня, прямо сейчас!
Толпа, не ожидавшая такого щедрого подарка, сначала ошеломленно молчала, а потом разразилась ликующими криками. Я почувствовал перелом в их настроении продолжал усиливать его действие:
— Идите обратно в город, а там вам
Люди переглядывались, не веря такому счастью, а потом кто-то неуверенно крикнул:
— А ты не обманываешь, Моммилус? Говорят, ты тот еще трюкач.
Я поднял руки вверх.
— О каком обмане может идти речь? Я же вам обещал здесь, прилюдно. Чего вам еще опасаться?
— Тогда вперед, за вином и маслом! — закричал кто-то и толпа, еще недавно негодующая и сердитая, теперь снова разразилась радостным ликованием.
— Подождите, добрые люди Равенны! — закричал я. — Только помните и передайте остальным! Вино и угощения ждут вас не везде, а только в таберне «Пьяный Силен», возле Адриановых ворот. Эта таберна принадлежит прасинам, а их факционарий Веттониан сегодня сам сказал мне, что приготовил вино для народа, чтобы следующие гонки выиграли его колесницы! Идите туда и веселитесь от души!
Толпа зашумела и обрадовавшись дармовому угощению, потекла обратно в город. Указывая им таберну «Пьяный Силен» и вправду принадлежащую прасинам, я ничем особо не рисковал.
Это заведение находилось в самой далекой точке города от этого места, пока люди дойдут туда, половина уже разбредется по другим заведениям. Те же упрямцы, кто и в самом деле доберутся до таберны, пусть уже требуют бесплатной выпивки у прасинов.
Если Веттониан и вправду такой шустрый и ловкий малый, каким кажется, он поймет, что с сердитыми людьми лучше не шутить и прикажет напоить их от души. А в следующий раз пусть крепко подумает, стоит ли задирать императора возле газопровода.
Я облегченно посмотрел на толпу, уходящую обратно в город. По большому счету, это было скопище пьяных людей, которых удалось ненадолго обвести вокруг пальца. Вскоре они снова придут за новой выпивкой и вот тогда надо уже, чтобы нас не застали врасплох.
— Моммилус, ты как всегда, попадаешь меня своей изворотливостью, — сказала Лаэлия, качая головой и подойдя ко мне ближе. — Любого другого толпа разорвала бы на куски, а вот тебя они послушались и ушли, как мирные овечки. В чем секрет такого умения обращаться с людьми, научи меня?
— Конечно, я расскажу тебе, только этот секрет так просто не познается, — с удовольствием ответил я, глядя в ее раскосые большие глаза и взяв за теплую крепкую руку. — Приходи сегодня ночью ко мне в спальню, я тебя всему научу.
— Заткнись, император, если я охраняю твою задницу, это не значит, что я позволю тебе тыкать в меня членом, — скривилась моя генеральша, вырвав ладонь из моей цепкой хватки. — Я тебе его скорее отрежу, как уже не раз обещала.
Как я ни
— Ох, Лаэлия, ты разрываешь мое влюбленное сердце, — сказал я и рассеянно оглянулся, тут же сменив тему. — С завтрашнего дня увеличь охрану до пяти центурий и выкопай ров вокруг канала, понятно?
Женщина дукс, пожалуй, первая в этом звании в империи, тут же кивнула.
— Хорошо, я так и хотела сделать, вообще-то. Только думала поставить не пять, а семь центурий. Пусть бунтовщики видят, что канал так просто не взять.
— Откуда они вообще узнали, что деньги на хлеб отправили на канал? — спросил я. — Кто им это рассказал? У нас есть крыса среди комитов. Где Донатина, куда он запропастился как раз тогда, когда так нужен мне?
— Он же разыскивает имперскую казну в горах, ты забыл, Моммилус? — напомнила Лаэлия. — Ему что, разорваться на две части?
Ах да, точно Донатина вчера говорил, что вышел на каких-то людей, знающих, якобы имперская казна спрятана моим отцом в горах неподалеку от города и сегодня он отправился исследовать достоверность этих сведений. Ладно, пока придется обойтись без него.
— Ладно, приступайте снова к работам, — сказал я и одновременно осмотрел, сколько рабочие прорыли со вчерашнего дня, когда я был здесь. — Почему вырыто так мало? Где Евсений?
— Он как раз уехал во дворец, разыскивал тебя, — ответила Лаэлия и закричала на солдат: — Ну что, вы стоите? Быстро готовьтесь к рытью рва.
Она отправилась было к центурия, но я окликнул ее:
— Лаэлия, жду тебя сегодня ночью в своих покоях, слышишь? Мы пойдем в мои термы и хорошенько там помоемся, понятно?
— Заткнись, Моммилус, иначе я отрежу твой лживый скользкий язык! — закричала девушка, а ее солдаты довольно загоготали.
Ладно, поскольку здесь дела были закончены, я могу наконец возвратиться во дворец, тем более, что после полудня у меня сегодня была назначена встреча со всеми партиями.
Я поднялся на колесницу и хотел было возвращаться в город, но в это время в голову Петрониуса вонзился арбалетный болт. Мой возница без единого звука упал с колесницы, да еще и сбил меня с ног.
Да это было и к счастью, потому что почти сразу над моей головой засвистели другие болты.
Глава 5
Проклятые воришки
С одной стороны, хорошо, когда тебя самого пытаются убить с помощью оружия, поставленного тобой на вооружение. Совсем недавно в Равенне вообще не слыхивали про арбалеты, хотя оружие это древнее и римлянам хорошо знакомое. То есть, я хочу сказать, что покушение из арбалета доказывает, что враги мое оружие оценили высоко и решили тоже широко использовать.