Война за "Асгард"
Шрифт:
Статхэм-Пэлтроу вздохнул с видом человека, в очередной раз не выигравшего в лотерею.
— Я как-то недооценил ваше воображение, Мондрагон. Если бы вы писали роман, то критики, безусловно, признали бы эту идею нетривиальной. Атак… признаюсь, я разочарован.
— И напрасно, — усмехнулся Сантьяго, выпрямляясь. — Потому что, разрабатывая эту версию, я наткнулся на след настоящего террориста. И то, что я оказался здесь, прикрученный к этому столу, — лучшее доказательство моей правоты.
Боже, думал он, разглядывая аристократически удлиненное лицо Статхэма-Пэлтроу, ну почему я никак не могу решиться? Зачем я несу всю эту чушь? Один точный удар — и я получу оружие и волшебную карточку, открывающую все двери. И вправду, почему в романах все так легко ?
За то время, что Сантьяго ждал Гарольда, ему удалось в общих чертах разработать план действий. Прежде всего следовало отвлечь внимание абэтэшника, оглушить ударом по голове, отнять пистолет и переодеться в его костюм. Англичанин был потоньше и постройнее, но Мондрагона это не слишком смущало. Дальше он собирался разыскать Ивана и освободить его. Хотя Сантьяго отдавал себе отчет в том, что не обладает необходимой для подобной диверсионной операции подготовкой, он уповал на переменчивую фортуну, которая, как известно, любит храбрых. Кураж, хорошо знакомый поколениям его предков-конкистадоров, играл в крови Мондрагона.
Но теперь, стоя рядом со Статхэмом-Пэлтроу, он не знал, что делать дальше. Гарольд смотрел на него покрасневшими, больными глазами и ждал продолжения рассказа, который Сантьяго, понадеявшись на свой дурацкий план, не удосужился даже выдумать до конца. Ударить его казалось совершенно невозможным, и вовсе не из-за охранника, который мог вернуться в любую минуту. Проклятие, в отчаянии подумал Мондрагон, единственный раз в жизни, когда мне по-настоящему нужно быть пьяным и бесшабашным, я чувствую себя до отвращения трезвым…
— Японец, — сказал он вдруг, подчиняясь какому-то наитию. — Японец, доктор. Вот кто дергает за все ниточки.
Он все еще силился вспомнить имя этого японца, который стоял рядом с Ки-Брасом и смотрел на происходящее в кабинете бесстрастными глазами змеи, когда зрачки Статхэма-Пэлтроу неожиданно расширились и утомленно-расслабленное выражение мигом исчезло с его лица.
— Танака? — спросил он требовательно. — Доктор Идзуми Танака?
— Да, — кивнул Сантьяго, поняв, что его выстрел наугад попал в цель. — Совершенно верно, Идзуми Танака…
Он лихорадочно пытался сообразить, каким образом доктор Танака, которого он видел ровно десять минут и о котором не знал почти ничего, мог превратиться в главного террориста. Доктор занимается генетикой, вспомнил он, но какое отношение она имеет к терроризму?
— Вы правы, — сказал внезапно Гарольд. — Вы чертовски правы, Мондрагон. Это он вчера меня опоил… Вы знаете, что мы сейчас на территории его Генетического центра? Знаете? У меня было предчувствие… Но как вы догадались?
Сантьяго не успел ничего ответить, потому что в этот момент в дверь постучали и вошел давешний охранник с комплектом голубой униформы. На взгляд Мондрагона, пижама не слишком уступала ей в элегантности, но если они и вправду находились во владениях доктора Танаки, то униформа была предпочтительнее.
— Спасибо, дружище, — кивнул Статхэм-Пэлтроу. — Можешь быть свободен.
— Прошу прощения, сэр… — Охранник смущенно кашлянул. — Вы не заглянете к полковнику Каррингтон, сэр? Насчет того, что забираете этого джентльмена?
Гарольд удивленно посмотрел на него.
— Ты полагаешь, я обязан отчитываться перед твоим полковником, дружок?
Охранник порозовел.
— Нет, сэр, не обязаны. Я просто подумал… полковник сейчас в соседнем помещении, там, где допрашивают террориста… вы могли бы сообщить ей, что освободили…
— Допрашивают террориста? — перебил его Статхэм-Пэлтроу. Брови его прыгнули вверх. — Кто допрашивает? Кого?
Охранник вытянулся в струну.
— Точно не знаю, сэр. Полковник приказала нам оцепить этаж в связи с поимкой террориста. Она допрашивает его сама, но ожидают еще доктора Танаку…
Иван здесь, мелькнуло в голове у Сантьяго. Он совсем рядом, в руках у этой жуткой мегеры Каррингтон. При воспоминании о начальнике службы безопасности “Асгарда” его замутило.
— Хорошо, — сказал охраннику Гарольд. — Я навещу полковника. Где идет допрос?
— В лаборатории, — ответил мгновенно повеселевший се-кьюрити. — Тут рядом совсем, я покажу ..
— Переодевайтесь, Мондрагон. Навестим госпожу полковника.
— Один момент, Гарольд. Я не успел кое о чем вам рассказать…
— Выйди, — велел Статхэм-Пэлтроу охраннику, и тот мгновенно исчез за дверью. — Ну, что еще?
— Каррингтон, — со значением произнес Сантьяго, натягивая легкие голубые штаны. — У меня есть подозрение, что Танака ее использует…
— У вас комплекс новичка, — снисходительно рассмеялся Гарольд. — Поначалу действительно хочется подозревать всех Нет, старина, вы ошибаетесь. Саманта — толковая, исполнительная тетка, звезд с неба не хватает, но это не значит, что ее могут использовать террористы. А вот ваша догадка насчет Танаки великолепна. Ки-Брас почему-то считает, что доктор ничего не знал о хранившихся в его криокамере контейнерах, но, если рассуждать логично, это невозможно.
— Каких контейнерах? — быстро спросил Мондрагон.
— Ну, неважно. Вы готовы? Тогда пойдемте.
Сейчас самый подходящий момент, подумал Сантьяго. Сейчас или никогда. Ударить сзади в висок или ребром ладони по шее… Знать бы еще, куда именно бить… И успею ли я найти пистолет, прежде чем ворвется ожидающий в коридоре охранник? Кобуры под пиджаком почему-то не видно.
— У вас есть оружие ? — сглотнув слюну, спросил он. Статхэм-Пэлтроу небрежно хлопнул себя по карману.
— Парализатор. Я не сторонник насилия, Мондрагон.
Сантьяго почувствовал, что у него из-под ног выбили последнюю опору. Парализатор годится, чтобы вывести из строя одного человека — и то при определенном умении. А если охраной оцеплен весь этаж, то самое большее, на что можно рассчитывать, имея парализатор, — это эффектное самоубийство.
Он отшвырнул свою мятую пижаму и поплелся за Гарольдом.
— Сюда, сэр, — вежливо подсказал охранник Статхэму-Пэлт-роу, открывая перед ним дверь. Мондрагона он по-прежнему игнорировал, хотя и не забыл пропустить его вперед — как предположил Сантьяго, исключительно из соображений безопасности.