Война. Мифы СССР. 1939–1945
Шрифт:
Как, например, Отто Киттель, прославившийся 267 победами. И погибший зимой 1945-го в Курляндии. Вермахт после этого впал в уныние, солдаты говорили: «Киттель погиб, теперь нам точно конец». Оборотная сторона любой пропаганды.
И вот еще какой момент…
8 раз Хартман покидал свой «мессер» и выпрыгивал с парашютом [276] . «Везунчик Хартман» — так звали его в Люфтваффе. Восемь раз он должен был погибнуть, но каждый раз — спасался, гибли только самолеты. Кожедуба — за всю войну не сбили ни разу, он сохранил оба своих самолета. Правда, один раз над территорией противника Ла-7 Ивана был-таки подбит, двигатель заглох, и Кожедуб выбрал себе на земле цель и начал на неё пикировать. Но двигатель вдруг снова заработал, Кожедуб вывел самолёт из пике — и благополучно вернулся на свой аэродром.
276
Щербаков А. А.
Может, стоит победы двух асов посчитать по честному? Разделив на число потерянных ими самолетов? У Хартмана — на 8. Сколько там выйдет? У Кожедуба… У Кожедуба делить не на что.
«Буби» получает новый орден. Это фото было во всех немецких газетах
Ну, и все-таки не удержусь. Все-таки выскажу сомнения в немецких подсчетах. Тем более что такие данные есть, а мы пришли к выводу, что значение германских асов во многом — пропагандистское.
Тут нужно учесть, что летчик обычно не видит, как самолет противника врезается в землю, не слышит устрашающего взрыва его топливных баков. Он пишет в рапорте: «Противник стал резко терять высоту и скрылся в облаках». Начальство засчитает победу (и выплатит денежную премию). Или не засчитает. Нашим нужно было еще подтверждение постов ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи), на которых служили те, кто не был годен к строевой. У немцев сначала писалось Gefechtsbericht — донесение о бое, затем заполнялся на пишущей машинке Abschussmeldung — бланк отчета об уничтожении самолета противника.
Историк Алексей Исаев подобрал пару ярких примеров, когда у немцев были откровенные приписки. Я ничего добавлять и резюмировать не буду, делайте выводы сами.
Летная книжка. Так велся учет всего, что делал советский летчик в небе. Подпись, печать… Небесная бухгалтерия
«В первую неделю войны, 30 июня 1941 г., над Двинском (Даугавпилсом) состоялось грандиозное воздушное сражение между бомбардировщиками „ДБ-3“, „ДБ-3Ф“, „СБ“ и „Ар-2“ трех авиаполков ВВС Балтийского флота и двумя группами 54-й истребительной эскадры 1-го воздушного флота немцев. Всего в налете на мосты у Даугавпилса приняли участие 99 советских бомбардировщиков. Только немецкими пилотами-истребителями было заявлено 65 сбитых советских самолетов. Эрих фон Манштейн в „Утерянных победах“ пишет: „За один день наши истребители и зенитная артиллерия сбили 64 самолета“. Реальные же потери ВВС Балтийского флота составили 34 самолета сбитыми, и еще 18 были повреждены, но благополучно сели на свой или ближайший советский аэродром. Вырисовывается не менее чем двукратное превышение заявленных летчиками 54-й истребительной эскадры побед над реальными потерями советской стороны».
«13 и 14 мая 1942 г., разгар битвы за Харьков. 13 мая Люфтваффе заявляет о 65 сбитых советских самолетах, 42 из которых записывает на свой счет III группа 52-й истребительной эскадры. Документально подтвержденные потери советских ВВС за 13 мая составляют 20 самолетов. На следующий день пилоты III группы 52-й истребительной эскадры докладывают о сбитых за день 47 советских самолетах. Командир 9-й эскадрильи группы Герман Граф заявил о шести победах, его ведомый Альфред Гриславски записал на свой счет два „МиГ-3“, лейтенант Адольф Дикфельд заявил о девяти (!) победах за этот день. Реальные потери ВВС РККА составили 14 мая втрое меньшее число, 14 самолетов (5 „Як-1“, 4 „ЛаГГ-3“, 3 „Ил-2“, 1 „Су-2“ и 1 „Р-5“) „МиГ-3“ в этом списке просто отсутствуют» [277] .
277
Исаев А. Антисуворов. Десять мифов Второй мировой. М., 2004.
Историк Юрий Мухин обратил внимание [278] : Хартман обычно летал над своей территорией, это было не просто безопаснее, в силу отсутствия ПВО противника, но и в большинстве случаев давало возможность указать, самолет какого типа он сбил. Это им
278
Мухин Ю. Война и мы. Военная мысль в СССР и в Германии. М., 2001.
У Кожедуба известен каждый сбитый им самолет.
| Тип самолета | Число сбитых |
| Focke-Wulf Fw 140 Wurger | 21 |
| Junkers Ju 87 | 18 |
| Messerschmitt Bf 109 | 15 |
| Henschel Hs 129 | 6 |
| Heinkel He 111 | 1 |
| Messerschmitt Me 262 | 1 |
| Итого | 62 |
Советское государство щедро оплачивало своим солдатам совершенные подвиги: умело совмещая моральное и материальное стимулирование. За сбитый одномоторный самолет летчику (или его семье) платили тысячу рублей, за двухмоторный — две [279] . Уничтоженный танк оценивался в 500 рублей. Любые игры с отчетностью очень легко могли трактоваться как хищение социалистической собственности в особо крупных размерах — с соответствующими выводами. Проще было в те годы — недосчитать (у Кожедуба, например, не попали в наградные документы один Bf 104 и один PZL Р.24 [280] ).
279
И далее: за 50 боевых вылетов представляли к ордену Отечественной войны II степени, а за 60 — I степени, примерно за 20 уничтоженных самолетов противника — звезда Героя…
280
Быков М. Ю. Советские асы 1941–1945. Победы сталинских соколов. М., 2008.
Вот так советская военно-финансовая бюрократия неожиданно стала союзницей исторической правды.
Якобы любимым его присловьем было «Бабы еще нарожают». Не любил Георгий Константинович русского солдатика и не жалел его.
Выражение «трупами завалили» персонифицирует именно этот человек, которому умудрились поставить памятник прямо при входе на Красную площадь. Жуков — трейдмарк наплевательского отношения к жизням солдат. Чем еще можно объяснить такое бездумное, бессмысленное отношение к собственной армии?
Все это приходится слышать постоянно.
Ну, так вот я скажу: если бы Г. К. Жуков действительно относился к своим солдатам таким образом, он не победил бы ни в одном сражении. Завистников и обиженных вокруг него всегда было множество, прежде всего в армейском руководстве, и миф о его людоедских наклонностях раздували именно они. Вне зависимости от человеческих качеств Жукова, обсуждать которые — не моя задача, он был эффективным, талантливым, может быть, гениальным полководцем. Частью его таланта было особое отношение к жизни солдат, их сбережение становилось непременной частью стратегии его военных операций.
1943. У этого плаката будет продолжение…
Все это доказуемо.
Возьмем только один период, крайне напряженный и жестокий — 1942 год. В 5 утра 27 января он пишет командарму: «Невыполнение задач 49-й армией, большие потери в личном составе объясняются исключительно личной виновностью командиров дивизии, до сих пор грубо нарушающих указания… о массировании артиллерии для прорыва… Части 49-й армии преступно ведут лобовые атаки…, неся громадные потери… Если вы хотите, чтобы вас оставили в занимаемых должностях, я требую.